Воспоминания (Очерки) - Сергей Аксаков

Недели через две я пришел к Дмитрию Борисовичу и хотел пройти к нему в кабинет уже без доклада; но человек сказал мне, чтоб я подождал, потому что в кабинете какой-то генерал, и что туда не приказано никому входить. Я как-то почувствовал, что это не даром, и стал дожидаться в соседней комнате. Наконец дверь отворилась, и Дмитрий Борисович, провожая генерала, спокойно, холодно и громко сказал: «Итак, доложите его сиятельству, что я не могу входить в объяснение по таким словесным замечаниям. Если ему угодно будет сделать их на бумаге, то я стану оправдываться. Впрочем, зная, что я лично не нравлюсь его сиятельству, я уже давно подал просьбу об отставке, которая лежит у министра. Я не хочу вредить месту, которое занимаю, и губить себя без всякой вины». — Дмитрий Борисович рассказал мне, что это уже не в первый раз, что его бывший начальник имел дерзость делать ему выговоры через своего адъютанта, что, разумеется, он его не стал слушать и что вот наконец он прислал с тем же своего фаворита, генерала К….ча. «Делать нечего, надо решительно выйти в отставку, — сказал он, — тут пользы не сделаешь, а только наживешь больше врагов и долгов, а у меня и так уже довольно и тех и других». Действительно, Дмитрий Борисович вскоре оставил службу.

Прошло несколько лет, в продолжение которых совершились вековые достопамятные события 1812 года, и я даже не знаю, где жил в это время мой крестный отец. Я увиделся с ним уже в 1816 году, в Москве, в собственном его доме, у Красных ворот, в приходе Трех Святителей.[95]

Он не был еще тогда сенатором; но говорил мне, что желал бы занять эту должность. Всем известно, что впоследствии он занимал ее. — Я уехал в Оренбургскую губернию на десять лет и не видался уже более с моим крестным отцом, скончавшимся в 1824 году.

Вот все, что сохранила моя память об одном из достойнейших людей прошедшего времени.

Хотя я не участвую ни в каких журналах, кроме «Русской беседы», но охотно предоставляю вам полное право напечатать мое письмо в «Русском вестнике». С истинным почтением честь имею быть и пр.

1857 г., января 20-го

Москва.

ПРИМЕЧАНИЯ

СОБИРАНИЕ БАБОЧЕК

Осенью 1857 г. группа бывших студентов Казанского университета решила издать «учено-литературный сборник» «в пользу недостаточных студентов этого заведения». Инициаторы обратились к С. Т. Аксакову — «первому студенту» Казанского университета — с просьбой: дать название сборнику и принять в нем участие. Аксаков предложил название «Братчина» и прислал очерк «Собирание бабочек», имевший подзаголовок: «Рассказ из студентской жизни». Очерк был датирован 21 июля 1858 г. и опубликован в этом сборнике, вышедшем под редакцией П. И. Мельникова уже после смерти Аксакова (СПБ. 1859, стр. 3–64). Мы воспроизводим текст этого издания.

Стр. 159. «Детское чтение». — «Детское чтение для сердца и разума» — первый детский журнал в России, выходил в 1785–1789 гг. в качестве еженедельного приложения к «Московским ведомостям», издававшимся Н. И. Новиковым.

Стр. 160. Блуменбах Иоганн Фридрих (1752–1840) — немецкий естествоиспытатель.

Тимьянский Василий Ильич (род. в 1791 г.) — впоследствии профессор естественной истории и ботаники Казанского университета.

Стр. 166. Вагнер Николай Петрович (1829–1901) — ученый-зоолог, профессор Казанского и Петербургского университетов, автор известных «Повестей, сказок и рассказов Кота-Мурлыки».

Стр. 173. Н. П. В. — Здесь и в последующих случаях, вероятно, Николай Петрович Вагнер (см. пред. примеч.).

Эверсман Эдуард Александрович (1794–1860) — профессор Казанского университета по кафедре ботаники и зоологии.

Бутлеров Александр Михайлович (1828–1886) — великий русский ученый-химик, создатель современной органической химии; был одно время профессором Казанского университета. По материнской линии приходился родственником Аксакову.

Стр. 188. Верешок — черенок.

Стр. 202. Синель — сирень.

Стр. 206. Озерецковский Николай Яковлевич (1750–1827) — ученый-путешественник, академик; Аксаков имеет, вероятно, в виду его книгу «Начальные основания естественной истории» (СПБ. 1792).

ВСТРЕЧА С МАРТИНИСТАМИ

Это последнее опубликованное при жизни Аксакова произведение датировано декабрем 1858 г. Оно появилось в «Русской беседе», 1859, кн. I, стр. 31–76. Текст печатается по этому изданию.

Мартинисты — религиозно-мистическая секта, основанная в XVIII в. Мартинесом Паскуалисом (1715–1779) и Луи Сен Мартеном (1743–1803). Члены этой секты верили в возможность чудес в результате общения с духами. В начале XIX в, русские мартинисты развивали активную деятельность, усиленно пытаясь вербовать новых сторонников. Возглавляемые известным масоном А. Ф. Лабзиным, они издавали многочисленные сочинения мистического характера — переводные и оригинальные, выпускали собственный журнал «Сионский вестник», усиленно вербовали в свои ряды новых сторонников. Едко, а порой даже с сарказмом описывает Аксаков мистическую тарабарщину мартинистов и их тщетные попытки обратить его в свою веру. «Встреча с мартинистами» содержит интересный материал, характеризующий нравы определенной части великосветского петербургского общества, а также важный период в истории духовного развития молодого Аксакова.

Стр. 215. Рубановский. — Имеется в виду Василий Васильевич Романовский (1757–1827), который упоминается в воспоминаниях о Шушерине (см. ниже в наст. томе), член масонской ложи Лабзина «Умирающий сфинкс».

Стр. 219. Лабзин Александр Федорович (1766–1825) — видный масон-мартинист, автор многих сочинений мистического характера; издавал в 1806 и 1817–1818 гг. религиозный журнал «Сионский вестник», в 1800 г. основал масонскую ложу «Умирающий сфинкс».

Стр. 222. Черевин Александр Григорьевич(ум. в 1818 г.) — масон, последователь А. Ф. Лабзина.

Мартынов Александр Петрович(род. в 1782 г.) — масон, входил в масонскую ложу Лабзина «Умирающий сфинкс».

Мартынов Павел Петрович(ум. в 1838 г.) — полковник, земляк и приятель С. Т. Аксакова.

Стр. 223. Подпись У. М. означала не «Ученик Масонства», а «Ученик Мудрости».

Стр. 224. «Путешествие младого Костиса от Востока к Полудню»— сочинение немецкого писателя-мистика Карла Эккартсгаузена (1752–1803), перев. А. Ф. Лабзина (СПБ. 1801).

«Приключения по смерти» — сочинение немецкого писателя-мистика Юнга-Штиллинга (1740–1817), в 3-х частях, на русском языке вышла в переводе У. М. (т. е. Лабзина) (СПБ. 1805).

Стр. 226. Сабанеев Иван Васильевич (1770–1829) — генерал, участник походов Суворова и Отечественной войны 1812 г.

Стр. 227. Капцевич Петр Михайлович (1772–1840) — генерал, впоследствии генерал-губернатор Западной Сибири.

Стр. 228. Розенкампф Густав Андреевич (1764–1832) — юрист и государственный деятель, автор ряда исследований по теории и истории права.

Стр. 230. Штофреген Конрад Конрадович (1767–1841) — доктор медицины, лейб-медик Александра I.

Стр. 235. Ильин Николай Иванович (1777–1823) — драматург; его драма «Лиза, или Торжество благодарности» впервые представлена на петербургской сцене в 1802 г., вышла из печати в 1803 г.

Стр. 240. Жена Лабзина— Анна Евдокимовна Лабзина (1758–1828), автор «Воспоминаний» (СПБ. 1914).

Стр. 255. Новосильцев Николай Николаевич (1761–1836) — царский сановник, крайний реакционер.

ВОСПОМИНАНИЕ

ОБ АЛЕКСАНДРЕ СЕМЕНОВИЧЕ ШИШКОВЕ

Настоящие воспоминания Аксакова представляют интерес для современного читателя, разумеется, отнюдь не теми сведениями, которые сообщаются в них о личности А. С. Шишкова (1754–1841). Основатель пресловутой «Беседы любителей русского слова», президент Российской академии, министр народного просвещения — во всех этих ролях Шишков стяжал себе недобрую славу рутинера и консерватора. Случилось, однако, так, что этот видный деятель александровской, а затем и николаевской реакции, принципиально враждебный всему тому, что носило на себе печать новизны, молодости и здоровья, сыграл известную роль в личной судьбе Аксакова, который юношей был введен в его дом и стал свидетелем, а порой — участником любопытных событий, здесь происходивших.

Имя Шишкова было хорошо известно Аксакову еще в Казанском университете. Отзвуки ожесточенной борьбы между карамзинистами и шишковистами доходили и сюда, своеобразно преломляясь в тех литературных спорах, которые кипели в стенах университета. Среди студентов и профессоров были сторонники и Карамзина и Шишкова. Аксаков со всем пылом юности защищал «русское направление» и нашел свой символ веры в «Рассуждении о старом и новом слоге российского языка», признав его автора, Шишкова, «неопровержимым авторитетом, мудрейшим и ученнейшим из людей». Центральная часть воспоминаний Аксакова о Шишкове охватывает короткий период: с конца 1808 до середины 1811 года. Но за эти несколько лет отношение молодого Аксакова к Шишкову изменилось. Слепое «благоговение», которое сперва испытывал к своему кумиру Аксаков, постепенно уступало место иным, более сложным чувствам. Он начинал замечать в характере Шишкова такие черты, которые вступали в явное противоречие с его недавним представлением об этом человеке.