Однажды в июле - Максим Гарбузов

могла защитить от резко упавшей температуры. Хорошо, что у него в машине всегда лежал старый поношенный полицейский пиджак из грубой ткани. Гарет даже не мог предположить, что этот пиджак сможет ему пригодиться.

Сквозь лобовое стекло он видел, как ветер гнёт к земле деревья, а в воздух поднимались облака пыли, травы и опавшей сухой листвы. Небо стало молочно-белым, а облака летели вперёд, как сумасшедшие. Гарет ехал по лесной дороге, и верхушки высоченных тополей и буков закрывали от него горизонт, но ему казалось, что в самые сильные порывы, когда ветер клонил деревья почти до самой земли, он видел, как по небу расползается что-то чёрное, будто в воду вылили немного чернил.

«Хорошо, что старик предупредил меня об урагане, – думал Гарет, смотря на небо. – Мне пришлось бы туго, если бы он нагнал меня, когда я гулял по лесу. Здесь, наверное, на десятки миль вокруг не было ни одного здания, которое можно было бы использовать как укрытие».

От этих мыслей Гарет даже усмехнулся. Какие здания, какие укрытия? Он находился в такой глуши, что само это понятие было не просто смешным, скорее нелепым. Хотя кое-какие укрытия всё же были. Гарет подумал о старом заброшенном городке шахтёров. Он видел городок всего один раз в своей жизни, когда вместе со своим товарищем Ллойдом Джефферсом ходил на охоту на лис. Тогда они заблудились и почти десять часов плутали по лесу, выбиваясь из сил. Когда Гарет уже было решил, что им придётся заночевать в лесу, они увидели стоптанную дорожку, которая ещё не успела зарасти травой и кустарником.

– Кажется, я знаю эту дорогу, – сказал Ллойд, проживший в этих землях всю свою жизнь.

Гарет безумно обрадовался, увидев эту дорогу, и был так утомлён, что не услышал странные нотки в голосе друга. Они поднялись по дороге и увидели насыпь жёлто-коричневой руды, за которыми виднелись холмы. У подножья холмов мостились низкие, грубо сколоченные из досок домики с покатыми крышами. В центре стоял всего один каменный дом, а сразу за ним виднелись рельсы и тёмные провалы шахт. Воздух в этом месте был какой-то странный. Гарету ещё запомнилось, что в тот момент, когда они увидели насыпь, заброшенный городок, внутри него проснулось какое-то забытое чувство тревоги. Это место ему сразу не понравилось, было в нём что-то неправильное, что-то, от чего хотелось держаться подальше.

– Что это за место? – спросил он у Ллойда.

– Старый соляной городок, – ответил Ллойд и поправил на плече винтовку. Ни одну лису им в тот день так и не удалось подстрелить, и все патроны в патронташах остались целы. Гарет был, наверное, этому даже рад. Он не любил стрелять, тем более в живых существ, у которых в руках нет оружия. – Теперь он заброшен.

– Соль закончилась?

– Компания обанкротилась, после того как шахтёры подняли мятеж. Здесь работали каторжники, Гарет. Сам знаешь, как с этой публикой обращались ещё десять лет назад. Говорят, в один момент у них просто кончилось терпение. Они убили всех надзирателей, а потом штат ввёл сюда войска.

Гарет смотрел на старенькие домики, между которыми гулял ветер. Место действительно тоскливое и пустынное. Гарет задумался, как много видели эти домики за то время, что стоят здесь.

– Мы останемся здесь ночевать?

Ллойд посмотрел на друга, как на сумасшедшего.

– Нет, конечно! Отсюда до одной деревеньки рукой подать. Часа два, и мы будем сидеть возле печи и попивать домашнее пиво.

Последнюю фразу Ллойд произнёс слишком торопливо, чтобы она укрылась от Гарета. Он понял, что его друг боится этого места, но хуже всего было то, что он и сам его боялся. Поэтому он вздохнул с облегчением, узнав, что ему не придётся ночевать в этом богом забытом городке. И даже если учесть, что ноги его почти не двигались от усталости, он с энтузиазмом обошёл мимо насыпи и спустился с холма с другой стороны. А потом всё было, как и обещал Ллойд: тёплая постель, крепкое домашнее пиво и мясо, жаренное на углях с кукурузными лепёшками. Гарет забыл о существовании соляного городка, пока сегодня утром Брикен снова не напомнил ему о нём. Если убийца, способный совершить такое с молодой семьёй, и прячется где-то, то только там. В этом у Гарета почти не было сомнений.

Его фургон катился вперёд, трясясь на кочках и подпрыгивая вверх. Гарет развил максимальную возможную скорость по такой дороге. Ещё чуть быстрее, и он рисковал сломать себе шею. Дорога в этом месте была далеко не самая лучшая, её размыли дожди, а из земли торчали огромные камни величиной с колесо «форда». Ещё кое-где путь ему преграждали поваленные деревья и ветви, и Гарету даже приходилось пару раз выходить из машины, чтобы очистить проезд. Всё это он делал в лихорадочной спешке. Приближение урагана подгоняло его.

Спешка окупила себя, и не прошло и часа, как он выехал из Денбры. Попрощавшись со стариком, он увидел знакомую жёлтую дорогу, поднимающуюся в гору, и огромную насыпь, виднеющуюся за ней. Сердце Гарета учащённо забилось, как бывало всегда, перед тем как ему предстояло сложное дело или арест. В волнении не было ничего странного или плохого, но вот вкус страха, который он ощущал у себя во рту, беспокоил его.

Дорога тянулась наверх среди кустов и молодых деревьев. Именно по этой дороге много лет назад он вместе с Ллойдом и спускался с холма. Эта дорога была более пологая, чем та, на которую они вышли из леса, и более ровная. «Форд» Гарета мог без труда по ней подняться. Проверив карабин и револьвер, Гарет включил передачу и направил машину в горку. В кузове тревожно и жалобно завыл Дик.

– Спокойнее, мальчик, – попытался успокоить пса Гарет, хотя сам чувствовал, тягостное ощущение чуть ниже живота можно было бы назвать предчувствием беды или страхом.

«Форд» неторопливо взобрался на холм, и перед Гаретом открылась пугающая картина темнеющего неба. Здесь не было высоченных деревьев, способных своими кронами закрыть от него горизонт, и он видел, как чернота, густая, как смола, медленно, но неотвратимо расползается по небу. Ветер со стороны урагана был ледяным и нёс в себе запах разреженного воздуха и влаги. Порывы его на открытой местности становились по-настоящему сильными.

Закрыв окна, Гарет изучил местность. Городок шахтёров мостился возле горы, как он и помнил. Выбеленные временем домики выглядели ещё более жалко, а тёмные провалы шахт ещё более пугающими. Насыпь была тут же, и ветер срывал с неё частички руды и поднимал её в