Последняя кровь первой революции. Мятеж на Балтике и Тихом океане - Владимир Виленович Шигин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если сторонники царской власти скорбели по погибшим и поминали их в молитвах, то в стане их противников кипели страсти нешуточные: там выясняли отношения, кто и в чем виноват, что Свеаборгское восстание не стало детонатором всероссийского революционного взрыва. Надо сказать, что эсеры в вопросе перетягивания «свеаборгского одеяла» на себя весьма лихо обошли большевиков. Именно они объявили себя главными хранителями памяти о Свеаборгском восстании, считая само восстание заслугой, прежде всего, своей партии, а расстрелянных вождей мятежа — своими партийными героями.
Все подвиги и славу Свеаборга эсеры быстро приписали себе (этому в значительной степени способствовал и С.А. Цион), а все недостатки и ошибки — своим вечным конкурентам-большевикам. Большевики, как могли, сопротивлялись, но пропаганда эсеров в свеаборгском вопросе была столь активна, что вскоре вся Россия твердо знала — Свеаборгский бунт — дело партии эсеров.
При этом эсеры вовсе не ограничивались лишь историческим аспектом Свеаборга, а весьма умело использовали «уроки 1906 года» для оценки текущей политической ситуации, как в 1917 году, так и позднее. Поражение восстания 1906 года эсеры всегда объясняли исключительно партийными разногласиями с непоследовательными и нерешительными социал-демократами. Данный факт, по их мнению, обосновывал необходимость общенационального и общепартийного единства в революционной стране. Из статьи в эсеровской газете: «Большевики до самого момента восстания спорили, как они будут перестраивать Россию… когда Свеаборг восстал, они долго не решались дать соответствующие директивы свеаборгскому флотскому экипажу и флоту, стоящему на рейде, а когда они появились, то было уже поздно. Разгром 1906 года да послужит нам уроком».
Летом 1917 года эсеры произвели раскопки на Лагерном острове, обнаружив могилу с 24 захоронениями. В ней нашли ленточку с матросской бескозырки; это, по мнению эсеров, указывало на то, что могила принадлежит руководителям восстания.
29 апреля 1917 года на общем собрании группы сочувствующих эсерам солдат и матросов прозвучало пожелание посетить братские могилы артиллеристов, матросов и минеров, «павших жертвою в борьбе за свободу 29 июля 1906 года». 30 апреля эсеры организовали внушительную церемонию, которая в красках была описана в статье «На дорогих могилах» и других заметках, опубликованных в эсеровской прессе.
В тот же день Гельсингфорский совет постановил образовать специальную комиссию по увековечению памяти «жертв освободительного движения» 1906 и 1907 годов. Очевидно, этот проект не был особенно удачным, в последующих публикациях почти все погибшие назывались только по фамилиям.
Отдельные матросы-эсеры вновь и вновь требовали переноса могил с островов «на более почетное место» и даже организовывали для этого денежные сборы. Этот вопрос был вновь поднят в эсеровской прессе, от исполнительного комитета требовали выделения денег на финансирование перезахоронения и возведение памятника.
Тогда же местная газета опубликовала стихотворение некоего капитана Аргамакова, посвященное памяти «борцов за свободу»:
В далекой чужбине, в сыпучих песках,
У самого синего моря,
Вы спите. Отныне в народных сердцах
За то, что великого горя
Злой кубок дерзнули разбить вековой,
Вы создали памятник свой.
Вы други неволей забытых людей,
Им жертвуя лучшие годы
И смело восстав за трудящийся люд,
Потребовав землю и волю,
Свободным мечтали вы сделать их труд,
Сулили им светлую долю.
Так спите ж, борцы, благодарный народ
Оценит ваш труд благородный,
Ваш честный завет по дороге вперед
Избрал он звездой путеводной.
Подвиг павших свеаборгцев вдохновил и рядового артиллериста Шубина, также опубликовавшего свои стихи «Свеаборг» в эсеровской прессе:
Твои герои в грозных силах
Борьбу народную вели…
На их заброшенных могилах
Цветы свободы расцвели.
И те цветы, как плод из рая,
Ты для народа сохранишь;
Свои границы защищая,
За жизнь младую постоишь…
Тема исторической памяти особо обострилась в Гельсингфорсе в период выборов в Учредительное собрание. Так как кандидатом в Учредительное собрание от Гельсингфорса от партии эсеров был определен Цион, то именно он с удесятеренной энергией принялся эксплуатировать тему Свеаборга 1906 года, рекламируя себя как героя, который «первым поднял знамя восстания в Свеаборге».
29 июня 1917 года, в день полкового праздника 1-го артиллерийского полка, на Лагерном острове было устроено шествие к могилам погибших в 1906 году. Состоялся митинг, были возложены венки. Среди выступавших были, в частности, лидер эсеров Гельсингфорса и представитель финской Красной гвардии. На митинге, разумеется, выступил и Цион, избранный к этому времени командиром батальона артиллерийского полка. Прагматичный Цион использовал митинг для призыва к укреплению революционной дисциплины: в тяжелое время поражения революции «одно давало бодрость героизма: осознание того, что на этом самом месте, не где-нибудь, а на этом месте, воссоздастся свободная армия, которая не пойдет расстреливать революционеров, а пойдет, если надо, умирать за революцию». Цион указывал на опасность контрреволюции и выражал уверенность, что все двинутся в случае нужды, независимо от партийных оттенков, «под знаменами, которые оставили нам наши товарищи, павшие под пулями царских палачей».
Из речи С. Циона на митинге: «…те славные борцы за свободу, перед могилами которых мы только что шли, отдали свою жизнь за нечто, что гораздо выше родины, за всеобщий мир, за свободу всего человечества».
Следующий выступающий призвал организовать издание брошюр с портретами павших борцов, прибыль от продажи потратить на памятник, также он призвал привлечь к ответственности тех, кто участвовал в подавлении восстания. В те же дни в эсеровских газетах печатали уточненный список казненных.
Угроза расправы с теми, кто участвовал в событиях 1906 года в Свеаборге на стороне правительства, была нешуточная. Достаточно вспомнить массовые казни офицеров, участников подавления революционных выступлений в 1905 году в Севастополе. Начались политические репрессии над офицерами — участниками событий 1906 года в Свеаборге и в Гельсингфорсе.
2 июля 1917 года секцией по охране народной свободы при исполнительном комитете Гельсингфорсского совета были проведены аресты ряда офицеров Свеаборгского гарнизона. Среди них: командира 1-го артиллерийского полка подполковника Кованько, начальника хозчасти того же полка подполковника Ларионова, начальника хозчасти артиллерийского склада Горюнова, представителя сухопутного фронта при штабе командующего Балтийским флотом, капитана Дудицкого,
