Гагарин - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

— Бред! Как МОК сядет на Луну? Опор же у ракеты нет! Они на Луне и остались.

— Именно. В районе Южного полюса, всего в трёх километрах от места посадки челнока. Так как взлёт был на малой тяге, наверняка не повреждены. Он предлагает пристыковать спускаемый аппарат «сапсана» к марсианской ракете, отбуксировать сцепку ионным буксиром к Луне, сесть точно на опорную раму и…

— Стоп-стоп. Сумасшествие какое-то! Это же точность нужна — миллиметровая! Не выйдет.

— У него и на это готов ответ. Во-первых, МОК-2 способна взять слоновий запас топлива — для взлёта с Марса, где тяготение куда выше лунного. Количество попыток посадки почти неограниченное, много десятков раз. Только дать успеть раме остыть, чтоб не расплавилась. Есть и запасной вариант, ракета низкая, можно сбросить герметичный контейнер с припасами для лунной троицы, не разобьётся и с двух десятков метров. А они лишний месяц протянут.

— Узнаю сына, фантазёр с дества, чтоб не сказать грубее… Но боюсь спросить: найдётся ли идиот, готовый на столь самоубийственное дело?

— Он сам и вызвался.

— Что с вами? — спросил Михаил Сергеевич, увидев, как генерал не опустил, а буквально уронил трубку на рычаг. — Вы побледнели. На вас лица нет.

— Андрей готов пожертвовать собой ради спасения лунной экспедиции. А я не могу ни помешать, ни запретить.

— Счастье, что у меня нет детей-космонавтов, — признался генсек. — Но, коль процесс пошёл, работаем. — Американе обязаны подписать соглашение по нефти до того, как МОК снова полетит к Луне.

В качестве гуманного жеста он тиснул кнопку на селекторе, велел принести Гагарину воды.

— Или лучше — кофе?

Юрий Алексеевич отказался от того и от другого, предпочитая немедленно нестись в Звёздный. МОК-2 имеет поворотные двигатели, позволяющие изменять вектор тяги, но никто даже не пытался сажать её вертикально. Если только успеть доставить на полигон МОК-3, третий экземпляр с «Прогресса» и опробовать, ввести настройки алгоритма посадки в корабль Андрея и тем самым превратить маловероятный успех прилунения в ожидаемый…

Началась погоня со временем, она же — погоня со смертью.

Глава 18

18.

Миссис Мондейл была в восторге. Впервые в истории космонавтики готовился к старту с Байконура чисто женский экипаж из четырёх человек. Во время проводов в Звёздном городке первая леди самой главной державы всех времён и народов лично обняла и потискала четырёх девушек, посетовала, что с русскими нет «американской сестры», пустила слезу. Впрочем, ещё одна женщина находится на Луне, как раз из США, вообще счастье-то какое, космос наш, покажем этим глупым мужикам и так далее.

На космодроме космонавтки прощались с дублёрами.

— Видишь, как вышло, — вздохнула Лариса. — Больше полугода слышу обзывалку «блатная», а с вами не лечу. Всего лишь дублёр командира экипажа.

— Значит, следующая командная вакансия — твоя, — пробовала подбодрить её Ксения.

— Э, нет. Тебе подфартило: коль отправлять чисто девушек, одна из них — точно шкипер. А я могу завязнуть в роли командирской, но дублёрской. Лучше бы меня поставили не за тобой, а за Слюньковой, Петровой или Шадриной. Ладно… Что-нибудь да срастётся. Главное — слетайте удачно. Увидишь Андрюху — чмокни за меня.

— Мы же на разных станциях! — удивилась та.

— Мало ли… Шучу. Пока.

Когда наступила невесомость, в первый час — даже приятная, пока ещё не начались проблемы с адаптацией, женская четвёрка услышала про ЧП с «Колумбией».

— Вот тебе и поехали! — отреагировала Шадрина, тщетно пытавшаяся поймать непокорный тюбик с соком. — На пару часов позже — и отложили бы старт.

— Скорее всего, наш вылет вообще отменился бы, — рассудила Гагарина. — И «сапсан», и ракета-носитель пригодились бы для спасательной миссии. Даже если нам немедленно прикажут — садитесь, на переподготовку к новому пуску нужен добрый месяц. Не вариант. Так что пробуем радоваться, что всё равно в космосе и держим кулачки за троицу на Луне. Заодно, занимаясь делами по графику, думаем, чем можно помочь.

На вторые сутки они пришвартовались к «Салют-12», и из иллюминаторов было отчётливо видно, до каких размеров разрослась станция, ежегодно получающая довесок как минимум в виде пары дополнительных отсеков. Одновременно ощущалась её хрупкость, уязвимость. Если космический аппарат, нацеленный на стыковку к какому-то из центральных причалов, потеряет управление и врежется, последствия страшно представить. ЕКС, Европейская космическая станция, сложенная из сегментов отслуживших Родине «салютов» и нескольких новых блоков, в разы меньше советской, а «Скайлэб-2» представляет собой крупный, но единственный цилиндр.

— Хорошо, что стыковка автоматическая, — жалобно просипела Петрова. — Меня так даже от токсикоза не тошнило. Кто-нибудь готов, если что, взять управление на себя?

Все четверо миллион раз отработали стыковку на тренажёре — в типичных и самых немыслимых ситуациях.

— Я возьму! — отчеканила Гагарина. — Сначала себя в руки, а потом теми же руками за рукоять. Думаешь, мужикам лучше? Брат рассказывал — чуть ежа не родил, пока летели на геостационарную. Во второй раз адаптация обещается быстрее. Но до второго раза ещё надо дожить.

— Станция даёт иллюзию — вот перелезем в неё, и всё закончится, — включилась Шадрина. — Хоть знаю, что нифига подобного. Та же невесомость, что и в «сапсане».

— А как здорово плавали в невесомости в самолёте, — вспоминала Слюнькова. — Кайф! Не верилось, что на орбите от неё так заплохеет. Думала — месяц гарантированного кайфа. Облом. Не радует даже мужское общество на станции.

По поводу мужчин у Ксении случился другой облом, причём — давно. Но узнала незадолго до старта, когда ужинала с отцом после проводов Андрея.

— Мне тут товарищи из Комитета госбезопасности занятную вещь рассказали. Хоть события прошлогодние, меня заинтересовали. Тебе, наверно, тоже имеет смысл знать.

Поскольку случай был слегка торжественный, брат впервые улетел за горизонт в роли командира экипажа, хоть экипаж из него одного, ужинали не в служебной столовой, а в ресторане гостиницы «Орбита» в Звёздном городке.

— Какое-то тревожное начало, папа. Неприятное.

— Да. Тебе известен Мирослав Янович Айздердис, тысяча девятьсот пятьдесят первого года рождения, бывший учитель биологии и бывший директор профтехучилища.

— Да! — ответила Ксения, хоть отец не спрашивал, а говорил наверняка. — Что с ним?

— Арестован и осуждён за шпионаж в пользу США. Срок незначительный, особо много не успел навредить.

Кусок застрял в горле. Она срочно глотнула газировки.

— Продолжай.