Последний шанс - Dana D

— Слова… Думаешь меня могут задеть обычные слова? Нет. Просто я устала быть всю жизнь игрушкой.

— Так не будь ей, играй сама… Хочешь, я помогу? Просто доверься мне…

Егор дерзко хватает меня за затылок и разворачивает к себе лицом, вжимая мою спину в холодную, керамическую раковину. Он крепко придерживает меня руками за талию, чтобы я вдруг не упала, потому что стоять мне удается с трудом, а затем, отпустив меня, он слегка распахивает верх моего короткого платья, обнажая грудь, облаченную в плотно сидящий лифчик.

— Может, я твоя судьба, м?

21 глава. В объятиях другого

Гордо вздергиваю подбородок и с дерзким вызовом нагло смотрю в горящие, полные звериной похоти глаза. Сколько себя помню, никогда во мне не было смущения или же стыда. Таких бесхребетных овечек жизнь не любит, нагибает и уничтожает, напросто пережевывает суровая реальность, превращая человека в мусор, но только не меня. Наглость и дерзость мое второе имя, но связавшись на свою голову с бездушной сволочью Казанцевым, что-то во мне стало болезненно меняться. И я прекрасно понимаю, что это чувство мне совершенно не нравится. Оно до ужаса пугает меня. Опустив несмело глаза на свою грудь, понимаю что борюсь сама с собой, в висках лихорадочно стучит пульс, отзываясь незначительной болью в ушах. Слышу учащенное биение собственного сердца, чувствую легкое головокружение и сладкое покалывание внизу живота. Егор смотрит на меня в упор, да так, что невольно пробуждает во мне самые греховные желания. Прикусив губу, он опасно склоняет голову набок, бесцеремонно считывая смешанные эмоции на моем лице. Интересно, что он хочет увидеть в моих глазах?

— Красивая… Жаль, что только очередная глупая шлюшка Казанцева.

Забавно ухмыляюсь, продолжаю нагло смотреть на парня напротив, который изо всех сил сдерживает себя, хоть и пытается казаться каменной, непробиваемой стеной. Воздух между нами накаляется до предела. Меня совершенно не задевают его колкие слова, по сути, так и есть, обычная шлюшка, которой пользуются когда удобно, а потом жёстко окунают в тошнотворное дерьмо, а я страшно задыхаюсь от собственной безысходности. От этого зловонного запаха реальности, меня бросает в дрожь, все моё тело трясется словно на самом лютом сорокаградусном морозе. Что он сделал со мной?! Он сделал больно в очередной раз, покалечил мою душу, показал что я для него абсолютно ничего не значу, так почему же я сейчас стоя рядом с другим, думаю о чувствах Казанцева?! Почему не решаюсь переступить эту тонкую грань?

— Не трясись так, я не возьму тебя против твоей воли… Либо останови все сейчас, либо принимай правила моей игры, трусиха.

Вдруг резко ко мне приходит осознание того, что я не собираюсь беречь больше чувства Казанцева, я тоже живой человек, а он раз за разом наносит мне сокрушительные удары, топя меня в своих же неопределенных чувствах, он безжалостно показывает каплю своего трепета по отношению ко мне, а затем варварски стирает моё живое и трепещущее сердце в зыбкий песок.

— Решай.

Немощно сдаюсь, обхватывая острыми коготками широкие плечи Егора, притягивая его к себе. Он словно проникает в мою голову и считывает мои порочные мысли, безжалостной мести и голодного желания. Я сделаю тебе больно! Сделаю!

— Ты же понимаешь, что никогда, слышишь, никогда ты не станешь для него чем-то большим? Ты обезбол, который снимает нахлынувшую старую боль. Ты всего-то даришь ему временное облегчение… А его сердце принадлежит…

— Заткнись!

Он крепко впивается сильными пальцами в мою шею, до лёгких отметин на коже, властно дёргая меня на себя.

— Ты ведь не дура… Открой глаза!

Наши губы опасно соприкасаются, мы дышим в унисон, не отрывая глаз друг от друга.

— А ты не такой же? Ведь я лишь инструмент мести в твоих руках, через меня ты сводишь понятные только вам обоим счеты, верно?

Одним стремительным рывком Егор вдруг опрокинул меня на спину, опасно нависая надо мной на вытянутых, крепких руках. На нем чёрная как смоль рубашка, на которой дерзко были закатаны рукава, а мой взгляд сразу опускается на его выступающие вены на руках.

— Нравится?

Я полностью прижата открытым разрезом платья к холодному зеркалу, а по позвоночнику пробежала колючая дорожка дрожи. Отпустив мою шею, Егор сильно сжимает мою талию, прижимая меня вплотную за бедра к своему паху, он нахально очерчивает языком линию на моей шее, а затем облизывает пульсирующую венку, зарываясь носом в мои волосы и вдыхая их запах, с наглой усмешкой, которую я отчётливо ощущаю, Егор плавно склоняясь к моей шее кусает и оттягивает на себя мочку уха.

— И да, крошка, отвечая на твой вопрос… В эту минуту, я не думаю о долгожданной мести.

— Неужели? И о чем же ты думаешь?

— Как мой изнывающий член окажется внутри тебя, хочешь?

Слегка поддаюсь вперёд и кончиком языка, медленно облизываю его приоткрытые от рваного дыхания губы.

— Ммм… Вкусный…

Знаю… Ещё чуть-чуть и он сам взорвётся от жгучего желания, но я буду не я, если не поиграю на его нервах.

— Сучка!

Продолжаю его сладкую пытку, или свою?! Да чёрт уже пойми, что сейчас происходит! Медленно подняла свою руку и подушечками пальцев, ласково прикоснулась к его острым скулам.

— Ты же хочешь меня как трофей, ведь так?

Слегка сдавливаю пальцы, сознательно причиняя ему лёгкую боль.

— Зачем ты так подло играешь со мной?

— Моя игра заключается в другом, но к тебе это совершенно никак не относится.

Он цинично скалится. А я вижу как его затрудненное дыхание становится напряжённым. Темно шоколадный цвет его голодных глаз запылал опасным блеском как у одержимого, Егор резко дернул меня за руку и притянул к себе. А я уже чётко чувствую его стойкий запах дорогих сигарет в перемешку с местным спиртным, а ещё в нос вонзается цитрусовый, мужественый парфюм, понимаю что мне плевать. Даже если он меня и использует, наши цели совпадают.

— К черту все! Не останавливайся.

Не отрывая от меня глаз, Егор зверски зарычал. Прикусив губу, он медленно отстранился от меня. Жадно изучив голодным взором мою фигурку, сухими костяшками пальцев он скользнул по соблазнительной ложбине груди, властно поддев мой подбородок, Егор ловко поднялся к моим приоткрытым губам. Когда его палец стал очерчивать и поглаживать четкий контур моих пухлых губ, я избавилась от жвачки и машинально, эротично его облизнула.

— Соси!

С наслаждением обсасывая его пальцы, я прикрыла с тихим стоном тяжелые веки, а Егор продолжил имитировать пальцами толчки