Дамы любят погорячее (сборник) - Светлана Алешина

— Вы нашли человека, который звонил на студию? — поинтересовалась я, сделав пару глотков из кофейной чашки.

— А его стоило искать? — Мне показалось, что мой вопрос Рокотову не понравился.

— Но его голос показался знакомым Алле Владимировне, — заметила я.

— Это еще ни о чем не говорит, — сказал адвокат.

— А Алла Владимировна сама подозревает кого-нибудь? — осведомилась я.

— Нет, — покачал головой Игорь Викторович. У меня создалось такое впечатление, будто он совсем не заинтересован в оправдании и освобождении Малаховой. — И думаю, — добавил Рокотов, — что вам этим делом заниматься не стоит.

— Почему? — поинтересовалась я.

— Да потому, что каждый должен заниматься своим делом, — ответил адвокат. — Терпеть не могу дилетантов!

В этот момент я окончательно поняла, что доверительной беседы с Игорем Викторовичем у нас не получится, несмотря на все старания, мои и Гурьева! И все-таки я решила попробовать зайти с другой стороны.

— У Анны Степновой в Тарасове остались родственники? — поинтересовалась я.

— Насколько мне известно, — ответил Игорь Викторович, — нет!

— А где же она жила? — удивилась я.

— Не знаю, — ответил Рокотов.

— Неужели и Алла Владимировна не знает? — не поверила я.

— Не знает. — Игорь Викторович продолжал стоять на своем. Он односложно отвечал на мои вопросы и демонстрировал со своей стороны полное нежелание сотрудничать. Я поначалу даже решила не покупать Валерке шампанского, но потом все-таки передумала: Гурьев ведь не виноват, что Рокотов оказался таким твердолобым.

В итоге после встречи с адвокатом я знала ничуть не больше, чем до нее.

— Ну, как успехи? — осведомился Костя.

— И не спрашивай! — возмущенно ответила я. Надо же мне было так выряжаться и стараться произвести на него впечатление! В довершение ко всему я еще и ногу натерла новыми туфлями! Тоже, кстати, ради Рокотова старалась, будь он неладен!

— Так плохо? — удивился Костя.

— Хуже некуда, — вздохнула я. — Такое ощущение, что этот Рокотов — вовсе не адвокат!

— А кто же? — не понял Костя.

— Партизан на допросе, — сказала я.

— Ну, Ирина Анатольевна, вы… то есть ты скажешь!

— Поехали в клуб! — велела я. — Может, в солярии повезет, — проговорила я с надеждой.

Костя вставил ключ, выжал сцепление, и мы тронулись с места.

— Ирина Анатольевна, — обрадовался Майоров, — проходите скорее!

— Гоффман уже ушел? — осведомилась я.

— Да, — подтвердил Денис. — В связи с тем, что Елена Николаевна погибла, клуб сегодня закрыли раньше, да и посетители теперь в «Парадизе» не задерживаются: боятся все, — пояснил охранник и опустил глаза. — А вы с Ириной Анатольевной? — спросил он у Кости.

Шилов кивнул.

— Я ее сюда одну не пущу, — заявил он тоном, не терпящим возражений.

— Понимаю, — задумчиво проговорил Денис.

— Мы хотим осмотреть солярий, — сказала я.

— Его следственная группа уже несколько раз осматривала, — заметил Майоров.

— А вдруг они что-нибудь не заметили? — произнесла я с надеждой в голосе.

— Идемте, — кивнул Майоров. — Только скорей! Вдруг еще Гоффман вернется, тогда мне точно не сносить головы! Ирина Анатольевна! — воскликнул он. — А почему вы хромаете?

— Ногу натерла, — едва не застонала я.

— А, — понимающе протянул Денис, — а то я испугался даже: думал, что и на вас уже кто-то покушался!

— Этого еще только не хватало! — Костя испуганно посмотрел в мою сторону. Я подумала, что он, наверное, скоро поседеет от переживаний за меня. Даже Володьке моему было гораздо проще по одной простой причине: он не знал и половины того, что вытворяла его жена и какому риску она подчас подвергалась!

— Денис! — вдруг спохватилась я. — А у тебя-то есть ключ от солярия?

— Есть, — подтвердил Майоров. — После того, что случилось, Гоффман сделал дубликаты с ключей от всех комнат!

— А солярий не опечатан? — поинтересовался Костя.

— Уже нет, — ответил Денис.

Солярий представлял собой небольшую площадку для приема солнечных ванн. Оборудование, по словам Дениса, так до сих пор и не было отремонтировано. Несколько кабинок уныло пустовало в самом центре площадки.

Мы с Костей миллиметр за миллиметром изучили полы, но ни единой улики так и не обнаружили.

— Не везет, — констатировала я и попросила Дениса позволить нам осмотреть запасной выход.

— Смотрите, — согласился охранник. — Но вряд ли вы там что-нибудь найдете, — заметил он.

— Им часто пользуются? — осведомился Костя.

— Да нет, я бы не сказал, — пожал плечами Денис.

— Тогда еще осталась надежда обнаружить что-нибудь интересное, — сказала я.

Денис проводил нас к закрытой двери.

— Что это? — удивилась я. — Как же Анна могла через нее выйти?

— В пятницу эта дверь еще не была заперта, — пояснил Денис, — Гоффман приказал закрыть ее только вчера. Так что объяснения Аллы Владимировны в пятницу меня нисколько не удивили!

— Тогда понятно, — проговорила я в ответ и тотчас подвернула больную ногу, можно сказать, на ровном месте. Я вскрикнула и упала. Костя вместе с Денисом бросились мне на помощь. В довершение ко всему я еще и руку чем-то умудрилась наколоть. И только когда встала, вытащила занозу, то рассмотрела ее на свету, под люминесцентной лампой.

— Что это? — поинтересовался Костя.

«Заноза» поблескивала у меня на ладони.

— Не знаю. — Я пожала плечами.

— По-моему, это застежка от какого-то браслета, — предположил Денис.

— Похоже, — сказала я. — На Алле Владимировне был золотой массивный браслет в тот день? — осведомилась я.

— Не помню, — признался Денис. — Кажется, нет!

— А на ее гостье?

— Не могу утверждать ничего определенного, — сказал Майоров. — Было темно, да я ее особо и не разглядывал…

Я отметила про себя, что надо будет обязательно поинтересоваться у Малаховой насчет браслета, хотя бы и через Рокотова. А пока я спрятала находку в своем кошельке и застегнула на нем «молнию».

— Ты думаешь, это имеет какое-то отношение к делу? — с сомнением поинтересовался Костя.

— Не знаю, — честно сказала я. — Но все может быть…

— Тебе виднее, — ответил Шилов, и я, в сопровождении его и Дениса, захромала к выходу, мысленно проклиная Рокотова. К тому же я пообещала себе, что обязательно выброшу эти злосчастные туфли, несмотря на их баснословную цену.

Не успели мы с Костей выйти за дверь, как из клубных ворот выехала какая-то машина. Я точно помнила, что, когда мы подъехали на автостоянку, на ней не было ни единого автомобиля.

— По-моему, это «Рено», — заметила я вслед отъезжающей иномарке.

— Наверное, — пробормотал он в ответ.

— О чем это вы шепчетесь? — поинтересовался Денис. Парень замешкался в коридоре и вышел на улицу, чтобы проводить нас, только сейчас. К тому же он должен был запереть за нами ворота на автостоянке.

— Отсюда только что выехала иномарка, — сказала я.

— Странно, — заметил Майоров. — Хотя… — он задумался.

— А какая именно, вы не разглядели? — осведомился Денис.

— Кажется, «Рено», — ответил Костя. — Темно-синего или черного цвета. Вот только номерных знаков в темноте не разглядел, — добавил он сокрушенно.

— А, — догадался Денис, — ну, так это Нефедов приезжал. — Он, облегченно вздохнув, махнул рукой.

— Нефедов? — Фамилия мне показалась знакомой. — Ах да, — вспомнила я, — это какой-то инструктор по силовым тренировкам. Кажется, с мячами… А что ему здесь, интересно, понадобилось?

Мы с Костей переглянулись.

— Вы что, Андрея в чем-то подозреваете? — удивился Денис.

— А вам не кажется странным, что он в клуб в такое время приехал и, заметив нас, тут же ретировался? — осведомилась я.

— Нет. — Майоров покачал головой. — Нефедов — отличный мужик, — добавил он. — Андрей мне звонил сегодня, говорил, что у него ко мне какое-то срочное дело. Только у меня совсем вылетело из головы, что он с минуты на минуту должен был подъехать. А умчался он, наверное, чтобы нам не мешать… Попозже заедет! — уверенно заключил Денис. — Он вообще тактичный очень, будто из девятнадцатого века!

— Надо же! — искренне удивилась я. А мне он почему-то не показался таким уж тактичным и старомодным! — Интересно, что это у него за дело к вам?

— Мне кажется, он хотел со мной об Алле Владимировне поговорить, — расстроенно ответил Майоров. — Душу излить, — добавил он.

— В смысле? — Последняя мысль показалась мне весьма любопытной. Что же это у него такое может быть на душе, что он посреди ночи в клуб примчался?!

— Не знаю, — заколебался Денис, — стоит ли вообще говорить об этом? — Майоров выглядел растерянным и смущенным. Ему было явно не по себе. По-моему, он уже жалел, что затеял весь этот разговор. Денис словно интуитивно почувствовал, что каким-то образом предает своего приятеля.