Личные границы. Установить, поддерживать, защищать - Ольга Владимировна Сульчинская

Меня огорчает, что близкие меня не понимают.

Иногда я бываю чрезмерно откровенной с другими, и потом мне неловко.

Мне трудно понять, что мне нужно, еще труднее попросить об этом.

Я часто разочаровываюсь.

Когда мне приходится просить о чем-то, я переживаю это как унижение.

Если рядом кто-то грустит, мне тоже становится грустно.

Мне приходится делать слишком много дел, я очень устаю, но не могу перестать их делать.

Когда кто-то рядом сердится или кричит, я чувствую страх.

Я вкладываю в отношения больше, чем мой партнер.

Меня ценят недостаточно.

Я чувствую, что меня используют.

Я часто испытываю недовольство собой.

Я хотел/а бы изменить себя, чтобы другие были довольны мной.

Если вы отметили больше двух утверждений, вам свойственны созависимые черты. Если больше половины – у вас выраженная созависимость. Все или почти все – созависимость в высокой степени.

Вот как описывает Викентий Вересаев в «Воспоминаниях» поведение, которое можно назвать созависимым, хотя у осуществляющей его женщины отсутствует постоянный объект созависимости.

«Всегда она была в хлопотах. Всегда у нее было какое-нибудь ужасно бедное семейство, которое нужно было накормить, ужасно несчастный человек, которого нужно было пристроить…Несчастие другого человека не давало ей покоя, не давало жить. Вернее, даже не так, а вот как: свою жажду помощи ее тянуло утолить с тою же неодолимою настойчивостью, с какою пьяницу тянет к вину»[34].

Одна из составляющих созависимости – высокая эмпатия, способность распознавать эмоции и желания других и сопереживать им. Эти же способности входят в эмоциональный интеллект, который считается ключевым условием для успешной социализации и карьерного роста. Различие в том, что при созависимости эмпатия не сочетается со способностью понимать собственные переживания и управлять своими эмоциями, с ассертивностью и саморегуляцией. Человек не может заставить замолчать свою эмпатию. Но может в дополнение к ней развить другие способности, которые сделают его более устойчивым и помогут ему, понимая чувства других, не заражаться ими и сохранять эмоциональную независимость.

Развитие ассертивности

Ассертивность – это способность отстаивать свои границы, не нарушая чужих.

Примечание. Важно проводить различие между ассертивностью и агрессией, с одной стороны, и пассивностью, с другой. Пассивность – бездеятельность и подчинение, агрессия – насилие над другими или ненависть в их адрес. Они могут сочетаться, превращаясь в пассивно-агрессивное поведение – в ненависть, которая выражается уклончиво и неявно, например, как саботаж или язвительность под маской дружелюбия. Ассертивность полностью лишена враждебности в чей-либо адрес. Это навык уважения к себе одновременно с уважением к другим.

Начинать развивать этот навык можно с любого места: с поведения, убеждений, самовосприятия. Все эти аспекты нашей личности связаны, изменение одного из них ведет к изменениям в целом.

Автор тренинга уверенности в себе и одноименной книги психотерапевт Мануэль Дж. Смит указывает, что мы позволяем другим людям манипулировать собой, потому что у нас есть некритически усвоенные в детстве идеи. Если другие люди транслируют эти идеи, мы по-детски чувствуем себя обязанными повиноваться. Но, будучи взрослыми, мы имеем право опираться на свое мнение, а не на чужое.

Предлагаю вам познакомиться с Десятью правами, которые излагает Мануэль Смит. Это мой краткий пересказ, который я для удобства оформляю в виде таблицы:

Подробнее в книге Мануэль Дж. Смит «Тренинг уверенности в себе».

Примечание. Мне хотелось бы здесь еще раз отметить, что право – не то же самое, что обязанность. Право изменить решение не означает, что его нужно непременно изменить. Право сказать «мне плевать» не означает, что мы должны это говорить всякий раз. Если мы считаем, что будет полезно и правильно, объяснить кому-то свое поведение, то мы можем это сделать несмотря на то, что у нас есть право ничего не объяснять. Право – это возможность самим выбирать, что мы делаем или не делаем, это отказ от автоматических действий.

Понятно также, что жизнь человеческая нелинейна и не однозначна. Нам редко нравится или не нравится один человек весь целиком во всех своих проявлениях. Если же такое происходит, то не возникает трудностей в определении, быть нам с ним или нет. Но у нас может быть замечательный наставник с язвительным и невыносимым характером, при этом мастер своего дела и превосходно объясняющий своим ученикам тонкости своего искусства. Оставаться ли в учениках? Если мы постоянно страдаем от его язвительных замечаний, сделать выбор не так просто. Но можно выписать, например, что мы от него получаем, решить, сможем ли мы это получить у кого-то другого. А также придумать способы реагировать на его поведение, которое нам неприятно: читать мантры, уходить прочь, соглашаться и т. д. Как бы мы себя ни повели, это будет наше собственное решение, сделанное на основе личных ценностей, а не автоматическое поведение, при котором мы чувствуем себя жертвами и заложниками ситуации.

Контрзависимость

Это обратная сторона созависимости, анти-созависимость. Это поведение может выглядеть как самодостаточное и независимое, однако оно также является вынужденным, у его субъекта нет возможности по своему желанию поменять его. В основе контрзависимости – недоверие, невозможность положиться на другого человека ни при каких условиях, страх перед тем, что можно зависеть от кого-то другого – в первую очередь эмоционально.

«Привязанность обязательно приносит боль» – примерно такое убеждение могли бы высказать контрзависимые. Альтернативой становится «Мне никто не нужен, я могу обойтись без всех». Демонстративное отталкивание вызывает у окружающих негативную реакцию, что, с одной стороны, причиняет контразвисимому боль, с другой, укрепляет его в предубеждении, что с людьми нельзя иметь никакого дела. Человеку с контрзависимостью невозможно раскрываться перед другими и трудно обращаться за помощью даже в тех случаях, когда они определенно нуждаются в ней (например, за врачебной).

Рассказывает Федор Б., 34 года:

«Мне нетрудно оскорбить человека. Отец обращался ко мне: „Эй“. Словно не знал, как меня зовут. Мать повторяла: „Нет никакого „хочу“, делай то, что надо“. Я все это терпел, вот пусть и другие терпят. Им неприятно слушать мои оценки, но и мне ведь тоже было неприятно! С какой стати я должен заботиться о них?»

Контрзависимость имеет разную степень выраженности, в крайней форме принимая вид мизантропии, отвращения ко всем людям. Но и контрзависимые нуждаются в близости, однако при этом они испытывают стыд за эту свою потребность и недоверие в адрес близкого, проверяют всех в манере «Беленьким меня всякий полюбит, а вот черненьким?», ведут себя грубо или холодно, безразлично.

Контразвисимость может сочетаться с созависимыми чертами.

Рассказывает