Мир царя Михаила - Александр Михайловский

Ну, а я как «старый солдат, не знающий слов любви» для начала хорошенечко отоспался, потом посидел вечерок с Кобой в одном кабачке, просто так, выпил с ним, спел пару грузинских песен, после чего мы стали закадычными друзьями. А потом я заскучал…

Впрочем, продолжалась моя хандра недолго. Вчера в Копенгаген вошла наша АПЛ «Северодвинск» с императором Михаилом на борту. Потом из Питера со специальной миссией прибыла Нина Викторовна Антонова, и все вокруг завертелось.

А сегодня утром мы с Ириной получили приглашение одной венценосной особы на аудиенцию. Отказываться в подобных случаях было не принято. Да я и не стал бы этого делать. Вчера вечером я встретился с мореманами с «Северодвинска», и мы с ними хорошенько «посидели». После задушевного и откровенного разговора я проникся к новому русскому императору искренним уважением. Оказывается, побывав в бою и у смерти на краю, паренек резко переломался и стал вполне вменяемым человеком. Даже любопытно стало, и захотелось самому взглянуть на него поближе. Ирина же как журналистка просто верещала от восторга, ожидая из первых уст узнать новые подробности о делах, которые происходят сейчас на Дальнем Востоке.

Их императорское величество Михаил II ждал нас на крейсере «Светлана». Я хорошо помнил, что этот корабль в нашей истории геройски погиб в Цусимском сражении, и поэтому подчеркнуто уважительно поздоровался с вахтенным офицером крейсера и пришедшем меня встретить командиром «Светланы» капитаном 1-го ранга Сергеем Павловичем Шеиным. Он, в свою очередь, с почтением посмотрел на орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени у меня на груди, и вежливо предложил проводить «господина поручика» и очаровательную мадемуазель Ирину к его величеству.

Михаил встретил нас просто, без особых церемоний. Даже немного удивил своим внешним видом. Император был одет не в золоченый мундир, и даже не в форму лейб-гвардии Кирасирского полка, а в камуфляжку с морпеховскими эмблемами. Он с усмешкой полюбовался на наши изумленные физиономии, а потом сказал:

– Что, не ожидали, господа? Я теперь числюсь по другому ведомству. Был торжественно посвящен в морпехи, ношу тельник и считаю, что черный берет для военного – самый лучший головной убор в мире.

Выдержав паузу, чтобы мы с Ириной смогли подобрать упавшие до палубы челюсти, новый император продолжил:

– Однако поговорим о вас, Николай Арсеньевич. Мне уже доложили о вашем увлекательном путешествии в Швейцарию, а также и о том, что во время оного путешествия вы вели себя вполне геройски. А посему считаю, что вы вполне заслужили и следующий чин, и Золотое оружие за храбрость. Поздравляю вас штабс-капитаном, господин Бесоев.

Я было открыл рот, чтобы сказать, что не состою официально на службе Российской империи, а следовательно, царь-батюшка не вправе присваивать мне звания. Но Михаил тут же сообщил мне, что все уже решено, и вопрос о моем награждении и повышении в чине согласован с адмиралом Ларионовым. Так что с точки зрения закона тут все в порядке.

А потом Михаил начал говорить комплименты Ирине, которая раскраснелась от удовольствия и даже стала постреливать глазками в сторону монарха.

– Мадемуазель, – говорил он, – вы меня удивили. Кто бы мог подумать, что такая очаровательная и хрупкая девушка поведет себя так находчиво и храбро во время схватки с вооруженными до зубов убийцами-бомбистами. Следующего чина я вам присвоить не могу, но вот наградить вас, мадемуазель Ирина, орденом Святого Станислава 3-й степени вполне в моих правах. Вы его заслужили.

После обрушенного на наши головы водопада наград, Михаил предложил присесть и начал светскую беседу. Его интересовали подробности путешествия, а также личности наших спутников. Кое-что Михаил о них уже знал. И ему они тоже были очень интересны. Особенно Коба, который, как узнал из наших учебников истории новый российский император, после революции стал «Красным монархом», превратившим Россию в великую державу.

– Николай Арсеньевич, а вы не познакомите меня с этим самым Кобой? Или как его зовут в миру?

– Иосифом Виссарионовичем Джугашвили. Сын сапожника из маленького грузинского городка Гори. Семинарист, который ушел в революцию. Личность, которой восхищались и восхищаются миллионы людей в нашем мире. Словом, человек, оказавшийся в нужное время в нужном месте, – ответил я. – Между прочим, ваше величество, вы с ним почти ровесники, Иосиф Джугашвили старше вас всего на десять дней.

– Да, – задумчиво сказал Михаил, – я стал правителем России по факту своего рождения, а он… Нет, Николай Арсеньевич, я должен обязательно его увидеть. Как и господина Ульянова, который известен в вашей истории как «товарищ Ленин». Щедра земля русская на таланты, щедра. Мне очень нужны люди, способные на поступки, решительные и с убеждениями… Особенно в свете того, сколько всего надо будет еще поменять на нашей богоспасаемой державе. Ну, а то, что у нас могут быть с ними разные взгляды на одни и те же события и проблемы… Так, может, это и к лучшему. Я уже понял, что «подморозка» общественного строя в России по рецепту господину Победоносцеву в конечном итоге завела нас в болото. Теперь, когда случится оттепель и лед растает, все мы окажемся в грязной зловонной луже.

А вы, мадемуазель, – Михаил снова обратил свое внимание на Ирину, – кем бы хотели быть в нашем мире? С Николаем Арсеньевичем все ясно – он прирожденный воин, и служба Родине для него – смысл жизни. А вот вы?

– Ваше величество, – сказала Ирина, – я выросла в семье военного. И сама в некотором смысле имею отношение к армии. Но в нашем мире я работала журналистом. Ну, в вашем мире таких как я называют репортерами, только материалы свои не я публиковала в газетах, а готовила их для показа по телевидению. В этом мире сие средство массовой информации еще не изобретено. Но писать материалы для печатных изданий я еще не разучилась. Так что займусь своим делом и здесь.

– Я знаю, что такое телевидение, – кивнул Михаил, – адмирал Ларионов познакомил меня с вашими техническими новинками. И я обещаю, что буду читать все ваши публикации, тем более что они наверняка будут такими же прекрасными, как та, что их написала.

Ирина опять зарумянилась и потупила глазки. Михаил стал подкручивать было свои рыжеватые усики и «звенеть шпорами», но, видимо, вспомнив о чем-то, притух и сказал нам:

– Господа, если вы не против, то я представлю вам свою невесту Масако, дочь императора Японии Муцухито. Только учтите, что она еще плохо знает русский язык и немного смущается в компании посторонних людей.

Михаил вышел из каюты и вскоре вернулся с юной очаровательной японочкой, одетой в женский так называемый матросский костюм, весьма популярный в начале века у европейской знати. Было видно, что будущая супруга русского императора при виде нас растерялась, и невольно прижалась к Михаилу.

– Охаёо гозаимасу («Доброе утро»), – с улыбкой обратилась к принцессе Ирина, которая когда-то учила японский язык, готовясь к длительной командировке в Страну восходящего солнца.

– Доброе утро, – по-русски, причем достаточно чисто, ответила Масако и тоже приветливо улыбнулась Ирине. – Как вы поживаете?

– Гэнки дэс («Спасибо, хорошо»), – с улыбкой ответила Ирина. И повернувшись к Михаилу, сказала: – А ваша невеста, государь, делает большие успехи в русском языке. Думаю, что через год она уже будет свободно говорить на нем.

– Это все стараниями епископа Николая, который долго жил в Японии и хорошо знает обычаи и язык жителей Японии. Большое ему за это спасибо.

А вы, Ирина Владимировна, не могли бы помочь моей будущей супруге побыстрее научиться всему тому, что надо знать русской женщине? Епископ Николай, конечно, знает японский язык лучше вас, но он не может научить принцессу Масако тому, чему ее может научить только представительница прекрасного пола. Чем быстрее она освоится в нашем обществе, тем лучше. Я был бы вам очень благодарен…

– С удовольствием, ваше величество, – ответила Ирина. Она подошла к Масако и что-то шепнула в ее маленькое розовое ушко. Та закивала и, обратившись к Михаилу, спросила: – Идти я могу?

– Да, дорогая, – сказал Михаил, – идите.

Дамы вышли из каюты, а Михаил повернулся ко мне, улыбнулся и сказал:

– Ну, Николай Арсеньевич, теперь давайте поговорим о наших, чисто мужских делах…

Полковник Антонова Нина Викторовна

Я решила лично представить вождя мирового пролетариата под светлые очи нового императора. Почему именно я? Да просто Коля Бесоев сказал, что одна аудиенция у него уже была, и что он замучился со всеми этими церемониями и этикетами. А потом он добавил, что, дескать, доставил к месту назначения ценный груз в целостности и сохранности, а посему хотел бы наконец-то погрузиться в мир волшебного ничегонеделания, пьянства и разврата.