Ножевая атака - Валерий Георгиевич Шарапов

«Спартака», и наконец мы выделили из этой десятки Самсонова. Для начала я скажу, что же заставило меня исключить Самсонова из числа главных подозреваемых. Когда мы решили, что именно убийца Зацепина покушался на жену Вени, мы не ошиблись. Предположив, что при нападении Катя разбила нападавшему голову санками, мы тут же обратили внимание, что, в отличие от других игроков, участвовавших в драке в Летнем саду, Самсонов до дня покушения не имел внешних повреждений…

– Узнав, что Самсонов пытался состряпать себе алиби, я был абсолютно уверен, что на Катю напал именно он, – все-таки вмешался в монолог Зверева Веня.

– А я сразу понял, что раз Самсонов выбрал в качестве свидетеля Щукина, то здесь что-то не так. Ты же сам общался с работягами с моторемонтного завода, – продолжил свой рассказ Зверев. – Ни для кого из них не было секретом то, что в тот злополучный четверг Самсонов не пошел со своими коллегами в баню, а куда-то исчез. Когда Катя сказала, что среди игроков «Спартака» нет напавшего на нее мужчины, я еще раз пообщался с Щукиным. Слегка на него надавив, на этот раз я узнал гораздо больше. Если бы мы сразу взяли Самсонова, его алиби лопнуло бы как мыльный пузырь, а следовательно, Самсонов стремился скрыть то, как он провел вечер, именно от игроков своего клуба, а вовсе не от милиции.

– Или от тренера! – уточнил Веня.

– В данном случае именно от игроков, а точнее всего, от одного игрока – Романа Ярощука. Дело в том, что Ярощук помимо игры в футбол работает токарем на заводе. Щукин мне сообщил, что Ярощук еще время от времени подрабатывает ночным сторожем в седьмой средней школе.

– Денег, что ли, ему не хватает? Жадный какой, – попытался пошутить Горохов.

– Насчет жадности не скажу, а вот насчет того, что не хватает – в точку! – усмехнулся Зверев. – У Ярощука красавица жена по имени Лариса, которая любит роскошную жизнь, дорогие шмотки и все такое прочее…

– Ну любит, ну и что с того? – проворчал Корнев.

– А то, что эта самая Лариса не особо ценит старания своего муженька и крутит романы кое с кем из его друзей, в частности с Самсоновым.

– Ну и дела! – воскликнул Шура и хохотнул.

– В тот самый четверг, когда на Катю было совершено нападение, Ярощук ушел на дежурство, а Самсонов, зная об этом, решил наведаться к его красавице Ларисе.

– Он как раз в тот день зарплату получил, закупил, наверное, все, что нужно, ну и, видимо, насладился с этой девахой по полной, – рассмеялся Шура.

– Как выяснилось – нет! Пока эта сладкая парочка миловалась в квартире рогоносца Ярощука, к Ларисе из деревни без предупреждения заявилась ее мамаша. Обнаружив дочь с любовником, эта уже немолодая, но довольно грузная и боевитая женщина устроила распутной дочурке разнос.

Все, кроме Корнева, услышав историю о внезапном разоблачении любвеобильной парочки, заулыбались.

– И правильно сделала! А то устроила у себя вертеп… Тьфу, – возмутился Корнев и снова потянулся за стаканом с уже остывшим чаем.

– Так это Ларисина мамаша Самсонову физиономию расквасила? – догадался Веня.

– Схватила утюг и как даст…

Теперь все улыбавшиеся до этого уже смеялись, Корнев же залпом допил свой чай и стукнул стаканом о крышку стола.

– Чего гогочете, срам-то какой! Ладно, Пашка, давай уже, дальше рассказывай.

Зверев так же с улыбкой продолжал:

– Дальше, как вы сами понимаете, наш горе-любовник с позором ретировался, не пришел на следующий день на тренировку и подговорил Щукина подыграть ему и убедить всех, что в четверг он парился в бане и напился в стельку, а голову разбил в собственном подъезде, ударившись о перила.

Все продолжали хихикать, поэтому Корнев постучал по столу карандашом:

– Все! Отставить смешки! Паша, продолжай. Как ты снял подозрения с Самсонова, мы уже поняли, а теперь скажи, как ты вычислил этого самого Шестакова.

Зверев кашлянул в кулак и снова заговорил:

– Все очень просто. Когда Катя и Демченко, изучив фотографию, на которой были все игроки «Спартака», игравшего в день убийства Зацепина со смоленским клубом, не признали Кирилла Черных, я понял: что-то пошло не так. Тогда я отыскал того самого вахтера, фамилия которого Редькин, и выяснил, что наш товарищ Горохов не совсем точно передал нам сказанные им слова, – Павел Васильевич покосился на Шуру, тот стыдливо отвел глаза. – Редькин оказался очень бойким дядечкой и выдал мне все как есть. Когда он сказал, что в раздевалку не входили посторонние, то он имел в виду чужих. Я тут же уточнил, кто же тогда все же входил в раздевалку «Спартака» в тот день, и выяснил, что помимо Лопатина и всех «спартаковцев» нож у Шамана могли похитить четверо: трое судей, которые в тот день тоже посещали раздевалку и ходили в душ, и местный медработник по фамилии Шестаков. Учитывая вновь открывшиеся обстоятельства, я решил привести Демченко на стадион в день, когда должна была состояться игра «Спартака» и «Железнодорожника», и дать ему возможность посмотреть на всех подозреваемых разом. Когда я уточнил у товарища Редькина, будут ли Шестаков и наши судьи на предстоящей игре, он мне сказал, что не все. Шестаков несколько дней назад заболел, уехал к себе в свой загородный дом, и его будет заменять молоденькая докторша из местной поликлиники. Когда же Редькин сообщил мне, что Шестаков прихрамывает на правую ногу, я тут же понял, что иду по верному следу и мне следовало поспешить.

– Так надо было сразу хватать его! Почему же ты мне ничего не сказал? – возмутился Корнев.

– Потому что ты был так поглощен своими проверяющими из столицы, что и слушать бы меня не стал. А если бы и стал, то не дал бы необходимое количество людей. У тебя же они все были на счету, и ты даже моих ребят им в сопровождающие приставил! – довольно резко ответил Зверев.

Корнев надул щеки, но промолчал.

– Да, людей у нас тогда действительно не хватало, поэтому даже охрану моей жены поручил ребятам