Арма (СИ) - Годына Виталий

Настолько раздраженных, изливающих на него злость и гнев людей Авеньйо давно не встречал. Мироэн пристально смотрел в небесно-голубые глаза.

— А что касается тебя… — продолжил принц. — Дам один совет. Если ты хочешь что-то изменить в своей жизни — перестань быть гнедым конем, одиноко рыщущим во тьме. Найди пристанище в гильдии, обзаведись друзьями, семьей, займись чем угодно. Ты не один такой потрепанный. Ну, а если хочешь потакать Морте, которая слепо живет прошлым и не пытается ничего изменить, — тогда какого черта ты еще жив?

Он отпустил Авеньйо и покинул палату прежде, чем тот успел ему что-либо ответить.

*

Люмийский находился не в самом лучшем расположении духа. Многие прохожие в коридоре пялились на его перебинтованные руки и лицо, на обгоревшую одежду, которую он сейчас никак не мог сменить на что-то более презентабельное. И как на зло, никого из друзей рядом не оказалось.

Рванув вперед по лестнице, ведущей на трибуны, парень неожиданно столкнулся с идущей ему навстречу девушкой. Книга, которую она несла, вылетела из рук и ударилась об ступеньки. Подняв уроненную вещь, герой в спешке вернул её хозяйке.

Она оказалась на несколько лет младше Мироэна. Длинные светло-русые волосы были отведены назад и закреплены белой лентой, завязанной в аккуратный двухслойный бант, раскрывая при этом всю красоту её смущенного лица. Карие глаза, похожие на солнечный янтарь, бегло смотрели то на Люмийского, то на книгу со светло-малиновой бархатной обложкой, на которой было вышито что-то на древнеармском наречии.

— Простите мою невнимательность. Совсем вас не заметил…

— Да нет, что вы… — скромно улыбнувшись, возразила та.

Мироэн осмотрел её с головы до ног. Белоснежная юбка по колено, сияющий молочный доспех с бронзовой окантовкой по краям, небольшая сумка и сапоги из кожи белого медведя. Такие вещи мог носить только один тип людей.

— Ты из ордена? — спросил Мироэн.

— А к-как вы…

— Я не первый раз встречаю эти латы. Что «небесный целитель» забыл тут, на кровопролитном и жестоком мероприятии?

— Я… просто… подругу пришла поддержать, — рассеянно произнесла незнакомка.

— О, она тоже участвует в турнире? — любезно поинтересовался парень.

— Н-не совсем…

— Эй, Прайма! — за их спинами послышался грубый мужской голос.

К парочке подошел еще один человек в доспехах, схожих с теми, что были на девушке. На его нагруднике Мироэн заметил герб святого общества — четырехлистный клевер, заточенный в кольцо из рунических символов, а за его спиной в ножнах таился меч с навершием в форме орлиной головы. Невысокий, длиннобородый и слегка седоватый мужчина был настроен очень недоброжелательно.

— Д-да отец… — покорно произнесла она.

— Я же просил ни с кем не разговаривать. Чем ты слушала?

— Простите, это вышло случайно. Я шел, не заметил её и… — парень не успел ничего договорить, как его прервали.

— Ага, Мироэн Люмийский, значит. Наслышан я о тебе и твоих «подвигах». Настоятельно рекомендую не приближаться к моей дочери ни на шаг. Уясни себе одну вещь: эра твоей семьи давно уже подошла к концу. И я не позволю тебе разрушить нашу. Идем, Прайма.

Впившись в руку дочери, отец потащил её за собой, вниз по лестнице, расталкивая проходивших мимо людей. Герой поморщил лоб и нахмурил брови от недоумения, после чего обгоревшая часть лица начала болеть. Ему стало жаль священнослужительницу.

— Может, хватит напоминать о том, кто я такой и что я «сделал»… — пробурчал себе под нос он и, вспомнив слова Феликса, добавил: — И в чем-то он был прав. Место, которое каждый считал бы домом… Где позабыл бы о своем горьком прошлом и не знавал печали. Место, где люди чувствовали бы себя счастливыми и… свободными…

Глава 30. Громоотвод

Герц, хромая на правую ногу после напряженной битвы, несколько раз обошел зрительские трибуны в поисках свободного места, попутно бормоча себе что-то под нос. Пожалуй, это был один из тех немногих случаев, когда парень не утолял боль за кружкой-другой крепкого напитка. Все дело в том, что еще с утра, в преддверии фестиваля, он пообещал Антии понаблюдать за её поединком, а после указать на допущенные ею ошибки.

Так вышло, что незанятыми оказались только два последних ряда трибун. Мечника это не смутило: видел он хорошо, да и расположиться можно было поудобней, нежели в местах, где царила суета и толкучка.

— Дамы и господа!..

— О Деус, к концу турнира я его прикончу. Нельзя ли объявить бой без этой болтовни?.. — услышав речь глашатая, возмутился Герц.

Высказанное вслух недовольство было услышано знакомым ему человеком.

— Если все же надумаешь, то позови меня, ладно? Долора любит голосистых.

Позади него, подобно призраку, объявилась Морта. Девушка лениво зевнула и закинула обе ноги на лавочку рядом с Герцом. Из-под черной мантии показались босые, местами стертые до мозолей пятки, а на лодыжках можно было заметить старые деревянные четки.

— Ты как-то быстро закончила, — подметил бродяга.

— Не радуют меня участники, не радуют… Хоть бы кто-то стоящий попался… Может… Ты? — ухмыляясь, спросила вестница смерти.

— Для тебя я не лучший соперник — просто поверь на слово, — резко отказал Герц. — Если доживешь до финала, то узнаешь, почему именно.

— Заинтриговал, иначе и не скажешь, — Морта улыбнулась, переключая внимание на арену.

Под бурные овации на поле боя вышла Антия. Прихорошенная участница была одета в приталенное оранжевое платье, у подола которого черными нитками были вышиты розы с пышными лепестками и шипастыми стеблями. Бежевые туфли на невысоком каблуке, наручный браслет из миниатюрных цветков, венок из ромашек и хризантем, лежавший поверх темных волос, тянущихся до пояса. Она, подобно распустившемуся бутону, поражала всех своей красотой и изящностью. Вчерашняя победа придала ей вескую уверенность в грядущем сражении.

Врагом лесной девы, которую так нарекла публика, оказался коренастый, короткостриженый брюнет в белой рубахе с широким воротом и смольными штанами из грубой кожи. Он не скрывал злобу и отвращение к тому, с кем ему предстоит сражаться. За спиной бойца показались три ребристых рукояти — серая, черная и белая.

— Фу, опять мне попалась какая-то баба. И кто на этот раз? Неженка, сбежавшая с царского пира? Или лесная фея? — с неприязнью молвил парень.

Колдунья была несколько подавлена — столь грубого человека поди еще встреть.

— Антия и Хридриф, можете начинать свой поединок! — выкрикнул глашатай, после чего прозвенел колокол.

— Иди к черту, человек-очевидность. Проще нанять попугая, одеть в нарядный костюм и поставить на твое место. Он справится с этой работой ничуть не хуже.

— Нападай, — девушка ткнула в Хридрифа пальцем, принуждая к действию.

Все случилось спонтанно и быстро. Обнажив один из своих коротких мечей, парень сдвинулся с места и, оставив по себе сверкающий след молнии, моментально оказался за спиной дуэлянтки. Один удар по нежной девичьей голени — и чародейка уже стояла на коленях.

— Жаль, что именно мне придется тебя прикончить. Я не хочу, но это не большая плата ради прохождения дальше, не так ли? — шепотом произнес Хридриф, прикладывая холодное лезвие к шее Антии.

— Ты, наверное, еще не понял, но я не так проста, как может показаться, — стиснув зубы, сказала она.

Для ответных действий много времени не потребовалось. Земля под ногами участников затряслась, и из её глубин начали вырываться огромные толстые стебли. Хридриф не ожидал чего-то подобного и попытался отступить, но растения быстро догнали его, оплели руки, ноги и крепко прижали к земле.

Сопротивляясь живым оковам, парень смекнул, что просто так ему не выбраться.

— Подобная магия — весьма редкое явление. Долго этому обучалась?

Девушка не отвечала. Она знала, что недруг пытается подловить её и потянуть время, поэтому воздержалась от лишней болтовни.