Я - АЛКАШ - Андрей Никулин

А пил я, надо признаться, не всегда водку. Часто еле наскребал на «фанфурик». Кто пьёт, тот поймет, о чём я. Обратите внимание, что стоит под рукой у продавщиц в аптеках - правильно – стройные ряды «боярышника», или чего-то похожего. Сколько же раз я глотал этот обжигающий горло напиток, второпях забежав за угол аптеки, и свернув крышечку с пузырька. Спасибо, господин Брынцалов! Сейчас, правда, говорят, что очень хорош «перчик» - ничего не могу сказать. Не пробовал. За то одно время увлекался так называемым «средством для наружного использования» в целлофановых пакетиках, даже уже и не вспомню от каких-таких хворей, было рекомендовано его принимать - прыщи смазывать что ли, да надо признаться не очень-то и вникал. Помню только маслянистый привкус и сравнительную дешевизну. Что и прельщало. Да ещё и название у этого продукта было романтическое, что-то типа «Осенний поцелуй». Ну и конечно, кто же не пил спирт «Троя»! Одно время на рынках нашего города в некоторых ларьках продавался только этот напиток и больше ничего, зато в бутылочках разных объёмов.

Ну, до всей этой «аптечной парфюмерии» я дошёл не от хорошей жизни. Когда в карманах пустота, а организм требует, тут уж «не до жиру, быть бы живу». В оправдание могу только сказать, что «докатился я до такой жизни», далеко не по своей воле.

Голос за кадром: Но и не по воле окружающих людей и обстоятельств. Всё же это не порок, а болезнь. Существует техника безопасности. Если у человека одна нога, он не будет пробовать танцевать. У потенциальных алкашей тоже нет инструмента для безопасной переработки алкоголя, но это для них не так явно, как отсутствие ноги. Хотя предупредительные выстрелы природа делает, но человек думает, что она просто промахнулась, а не предупредила. И продолжает нарушать эту технику безопасности. Тем более что это бывает приятно.

Что ж читайте дальше, думайте и решайте сами…

Пока вы думаете, я расскажу, что же было дальше. Ни что не вечно под луной, и вот, весной 93-ого срок моего добровольного изгнания из стройных алкогольных рядов закончился. Я сходил на приём к хитрому доктору, и вышел от него уже свободным от каких-либо запретов. Естественно, что в этот же день я напился. И так же вполне логично, что, находясь в агрессивно-возбуждённом алкогольном состоянии, я решился на решающий разговор с шефом. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Разговор протекал жёстко и закончился, ожидаемо – моя работа в фирме завершилась. Неожиданностью для меня это не стало. Я целый год, пока не пил, думал над этим. И не только думал, но и предпринял некоторые шаги. Вскоре ко мне приехал мой друг, и началась новая глава в моей биографии. Сейчас я вот думаю порой, а что было бы, если бы я не послушался родственников, и не стал «кодироваться»? Решился бы я на резкие перемены в своей жизни, или нет?

ГЛАВА 10. БИЗНЕС ПО-РУССКИ.

Совместный бизнес, особенно в России, дело неблагодарное и заведомо обречённое на провал. Рано или поздно компаньоны начинают сориться, выяснять отношения, считать потраченные общие деньги, в общем, пускаются во все тяжкие. Нередко всё заканчивается грандиозными разборками, а порой и кровью. Слава Всевышнему, что я со своими компаньонами до крови не дошёл. Но друзьями мы быть перестали, уж это точно. В нашей стране чтобы потерять друга нужно просто замутить с ним совместный бизнес, и всё. Через некоторое время друга у вас уже не будет, и хорошо, если он не станет вашим врагом.

Почему же всё так происходит? Попробую объяснить на своём печальном примере. Хотя, на чужих примерах никто никогда не учится. Всем почему-то, кажется, что вот их эти проблемы не коснутся.

Теперь я думаю надо пояснить о каких проблемах, собственно, идет речь. Проблемы денег, а вернее общих долгов. То есть проблемы самые обычные, для тех, кто вначале 90-ых ринулся в бизнес, в котором большинство из нас было, как говорится – «ни уха, ни рыла». От Алика я ушёл, решив открыть собственное дело. Мудак!

 На то, чтобы открыть своё дело меня давно уже подбивал мой институтский товарищ, назовём его – Компаньон. И вот когда у меня кончилась кодировка, и я по-пьяни разосрался с Аликом, то тут-то я и согласился на совместный с Компаньоном бизнес. К тому же ко мне приехал мой старинный Друг, и он тоже был взят в долю. И стало у нас с Компаньоном и Другом небольшое общее дельце, заметьте даже не дело. Два сраненьких киоска, в которых мы пытались торговать всем подряд. Дела с самого начала пошли хреново, бизнесменами мы оказались никакими и как результат, крах всего предприятия. Положа руку на сердце надо сказать, что повинны в таком финале были и другие люди, но разговор сейчас не об этом. И всё бы ничего, только вот успели мы наделать долгов. Один хитрожопый друган Компаньона одолжил ему крупную сумму денег для нашего бизнеса, заметьте ему, а не нам, это будет важно потом. И самое интересное, что произошла эта «инвестиция» в самый канун денежной реформы: помните, меняли деньги в 93-им? А так как мы брали «бабки» для закупки товара, то после того, как было объявлено об обмене, никто не хотел нам ничего продавать. Пришлось покупать всякую херню, да ещё по естественно подскочившей цене. Наверняка этот наш кредитор знал о предстоящей реформе, он имел «каналы» и «выходы», и слил нам старые купюры. Собственно эти слухи о нем (ну, про «ходы» и «каналы») так, и привлекли к нему Компаньона. Как же мой горе-компаньон завидовал этому деятелю! «Он по рынку с охранником ходит!»- взахлёб рассказывал Компаньон. И вот тот деятель не растерялся, увидав в Компаньоне лоха, а это было нетрудно, и впендюрил ему старые деньги за три дня до обмена

конец июля 1993г.

Мы с Другом вообще-то шампанское не любили, но тем летом почему-то пилось именно оно. Водки принципиально не хотелось, а пиво и вино Друг не пил по причине язвы. А я как Друг. В то лето мы ещё были вместе.

В конце мая я ушёл из фирмы торгующей привозным, со знаменитой вильнюсской барахолки Горюнай, товаром, и занялся тем, что начал торговать тем же барахлом, только уже работая не на дядю, а на себя. В помощники и компаньоны я взял своего Друга, а как же иначе. Друг приехал в мой город, и мы стали делать бизнес, вернее бизнес делали нам другие люди, а мы стали пропивать получаемые в результате бизнеса деньги. Бизнесменами мы были плохими, а вот пить и гулять мы умели как ни кто другой. В результате сами понимаете, бизнес накрылся медным тазом, не успев, как следует начаться. Вообще-то он кое-чем другим накрылся, но это я так, покультурнее, что ли, выразился. «Накрытие» было не резким, но постепенным. Мы все уже понимали, что нам кирдык, а наблюдать за этим необратимым процессом было лучше сквозь пелену пьяного угара. Короче пили мы с Другом по-чёрному. Пили и веселились. «Пир во время чумы», так сказать.

У нас с Другом был ещё один Компаньон. Так вот ему очень не нравилось, что мы пьём и гуляем. Вернее ему не нравилось то, что мы гуляем и пьём одни, без него. Он тоже хотел пить и гулять, но одновременно он почему-то хотел делать бизнес, хотя совершенно не умел этим заниматься. Он, наивный, думал, что наш бизнес можно ещё спасти, и хотел, чтобы мы с Другом занимались этим спасением. Но мы знали, что бизнес «накрылся» и спасти его нет никакой возможности. В этом и было наше коренное противоречие с Компаньоном. Поэтому мы и не брали его, когда пили и гуляли. Компаньон сильно на нас обижался и постоянно назначал нам встречи для «серьезного разговора». Компаньон любил серьёзные разговоры, а мы не очень, но всё равно приходили. Зачем обижать человека. У него же не было «пелены пьяного угара» перед глазами, и он переживал за наш умирающий бизнес. Почему же и не поговорить серьёзно? В очередной раз.

Новую «стрелку» Компаньон забил нам в ресторане. Он понимал, что мы с Другом пьём и гуляем на общие деньги, и потому тоже захотел ими, деньгами, попользоваться. Я же говорю, что ему обидно было. Мы, конечно, согласились. Почему бы и не посидеть в ресторане? В очередной раз.

На встречу, мы с Другом пришли задолго до назначенного времени, надо было успеть занять столик. Мы знали, что ближе к вечеру в этом ресторане народа битком, и мест не будет. Мы же много в то время пили и гуляли, и были, как сейчас принято говорить, в теме. Мы очень полюбили этот ресторан, и ресторанная обслуга очень полюбила нас, за чаевые, а мы хорошо платили, ибо именно у нас были общие деньги. Все кто делал вместе с нами бизнес, всё время хотели сделать так, чтобы общие деньги были не у нас. Они так и говорили: «Не забирайте общие деньги, а то опять будите пить и гулять. А бизнес умирает». Мы с Другом отвечали: «Хорошо, берите общие деньги себе, мы не будем пить, и гулять, а вы спасёте бизнес». А они говорили: «Но мы не знаем, как спасать бизнес». Тогда мы с Другом грубо отрезали: «Тогда сидите и не пиздите! А мы пойдём пить и гулять». И почему-то опять при нас были общие деньги.