Пара Ноя - Мария Свешникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А если слить компромат с ноута Никиты конторским? – Коля не произносил фамилию Евгения Петровича, но Макс знал, что у него есть хорошие лазейки и потайные ходы на Лубянку.
– А он хоть стоящий? Может, хлам какой-то, а не компромат.
– Ну он же ерепенился и жопу рвал, чтобы его получить. В общем, завтра узнаю. Набился на консультацию.
– Мой тебе совет: спрячь девчонку по-нормальному на полгодика, а эти сами себе глотки перегрызут. – Максу Яна была симпатична. Да и не любил он, когда жены попадают в мясорубку, заготовленную для их мужей.
– Вот отчего у меня штаны колом, так это от справки на Никиту. Она тут есть? – Коля пролистал содержимое папки и, обнаружив заветную копию, чуть расслабился. – Супер.
– Поздравляю, смотри только без преждевременной эякуляции. Ты если решишь Никите кабзду устроить, спрячь девочку свою. Пока ты копаешь могилу только для Яны и своих погонов. Звонишь мне, как решишь, делаю на нее тест ПЦР, отвозишь нас в аэропорт и забывай про это дело. А то ты так и подохнешь майором. Забыл, как тебя отец еле отмазал, чтобы из органов не турнули?
– Спасибо, Макс! Желаю щедрых пассажиров! Когда переоденешься в черный костюм? – сменил он тему на прощание.
– Да вот с лета, когда город разгрузится, – Максим шутил про свою новообретенную профессию, хотя и попал сразу в водительскую элиту. – Хочу послушать, как люди ноют, что туфли жмут и что любовница весь мозг за неделю на Мальдивах проклевала. Не хватало мне, оказывается, каких-то банальных бытовых проблем, устал я от полицейской канители.
Ветер завывал в лифтовой шахте раненым волком. Коля мялся, шаркая ботинками на половике и не решаясь открыть дверь.
Глава 20
Квартира сжалась до размеров канареечной клетки. Нужно подобрать правильные фразы, чтобы не пережать сонную артерию и не обесточить и так испуганную Яну. Сейчас его слова – острие секиры. Хоть из вещдоков кокаин доставай, чтобы потом сделать ее на час-другой веселой и глумливой.
Яна с кем-то разговаривала, пока шебуршала стеклярусом платья в ванной, запихивая его в мусорный мешок. Коля отворил дверь. Яна стояла в куртке, обмотанная палантином и обутая.
– Мам, перезвоню, – резко закончила она разговор.
– Куда собралась? – растерялся Коля.
– К отцу надо. По дороге думала мусор выкинуть, а что?
– Яна, тебе нельзя на улицу. И к отцу тебе тоже нельзя. – Коля машинально убрал папку за спину, хоть Яна ее и не приметила.
– Не поняла. Мы же только что к другу твоему ездили? – недоумевала она, собирая заодно в мусорный мешок картонные втулки от туалетной бумаги, которые Коля складировал за унитазом.
– Да, но ты была со мной, и ездили мы к старому матерому эфэсбэшнику, а не по месту твоей прописки. – Он перекрыл ей выход из двери своим тучным телом.
– Его сейчас по скорой забирать будут, завтра утром оперируют экстренно. Не дотерпел до плановой. Пусти. – Яна подошла к нему вплотную и чуть толкнула корпусом.
– Нет. – Коля никак не отреагировал, скользнул по ней взглядом и направился к входной двери, провернул в замке ключ и убрал к себе в карман.
– Ты меня запер только что? Мне не показалось? – Яна нахохлилась и стояла фертом.
– Нам надо поговорить! Сядь, – похлопал он по сиденью дивана.
– Нет, мне надо к отцу! – Яна кинула мусор и направилась к входной двери проверить, реально ли без ключа нельзя выбраться из квартиры.
– Ян, – силой усадил ее рядом Коля, практически швырнув в подушки, – нет, – грозно осек он ее голосом. – Нельзя. Завтра ты пишешь своему пидору мохноногому сообщение, что не будешь влезать в эту историю, что ничего не знаешь, никаких денег ты не брала и пусть разбираются сами. Сразу делаешь скрин. После этого пишешь сообщение Кириллу, что у тебя нет компромата на Никиту, никакого кода не знаешь и никак не можешь помочь в правовом поле, настаиваешь, что ничего, кроме измен, ты в компе не вычитала и копий не делала. Объясняешь, что боишься. И дальше не читаешь их ответы и не берешь трубки – можешь даже выключить телефон и почитать книжку, пока я не приеду.
– Мне все равно нужно к отцу! – попыталась подняться она с дивана, настаивая на своем.
Коля протянул ей папку, куда для пущей увесистости аргументов добавил распечатанное накануне.
– Потом посмотрю, – отложила бумаги в сторону Яна.
– Нет, ты посмотри. И если после всего этого ты будешь готова выйти из дома, я дам тебе ключ.
Яна смотрела на него большими глазами и, обескураженная и напуганная его тоном, хлопала ресницами, не проронив ни слова.
– Посмотри, посмотри!
Она продолжала сидеть сиднем и не двигалась.
– Да возьми ты уже эту сраную папку. И почитай, кто такой Кирилл! – перешел на басистый вопль Коля. – Кто такой твой муж. Кто такой генерал Захаров. Кто такой босс твоего благоверного – Марченко. И подумай, что тебе важнее – увидеть отца или остаться целехонькой. Ян, это не кино. Не бутафория твоя театральная. Это реальная, сука, жизнь! И она вот такая, – рассыпал он по журнальному столу листы, откуда Яна вычленила инициалы своего без пяти минут бывшего мужа.
Яна зажмурилась.
– Не буду ничего смотреть!
Коля схватил ее за шею и силой наклонил голову к распечаткам.
– Никто не хочет видеть правду. Но если хочешь выжить в этом долбаном мире, лучше не закрывать глаза. – Он отпустил хватку, осознав, что передавил не только морально.
Несколько минут она водила взглядом по страницам, цепляясь за слова «информатор», «свидетель», складывала статьи в трехзначные числа, разглядывала свитер, в котором Марченко присутствовал на суде. «Не мог на цветном принтере распечатать?» – мелькнуло у нее в голове.
Если для Коли квартира сжалась, то для Яны она расширилась до размеров каабы, где она даже не черный камень в восточном углу, а точка, сжатая до ничтожного ничто.
Коля осмотрел содержимое холодильника и с грустью захлопнул дверцу. Сунулся в морозильник, извлек оттуда пачку замороженной клубники – мать компот, видать, собиралась варить, и бутылку водки. Смешал все это в блендере, который пылился который год, и вылил в пивной стакан сильно алкогольный смузи.
– Пей!
– Залпом? – испуганно спросила Яна, в нутро которой отчаяние прибывало военным эшелоном.
– Как хочешь, так и пей. – Коля осторожно присел рядом, поставил локти на колени и уложили лоб в ладони. – Зря ты набрала мой номер в то утро.
