Кэрри - Стивен Кинг

Частое дыхание успокаивалось, успокаивалось и вдруг замерло, словно наткнувшись на острый шип.

Из горла Сью вырвался протяжный разочарованный крик, и она почувствовала, как по ногам медленно сползают потеки темной менструальной крови.

Часть третья

Руины

Больница г. Андроувера

Заключение о смерти

Фамилия: Уайт

Имя: Кэриетта

Ср. имя: —

Адрес: 47 Карлин-стрит, Чемберлен, Мэн 02249

Реанимационное отделение: Машина 16

Принятые меры: —

Смерть до прибытия: +

Время смерти: 28 мая 1979 г. — 2.00 (прибл.)

Причина смерти: Потеря крови, болевой шок, коронарная окклюзия и/или тромбоз коронарных сосудов (возм.)

Лицо, опознавшее умершего/шую: Сьюзен Д. Снелл. 19 Бэк-Чемберлен-роуд, Чемберлен, Мэн 02249

Ближайшие родственники: —

Тело передается: штату Мэн

Дежурный врач

Патологоанатом

Из сообщения центрального агентства «Ассошиэйтед Пресс», пятница, 5 июня 1979:

ЧЕМБЕРЛЕН, ШТАТ МЭН (АП)

ПО СООБЩЕНИЯМ ВЛАСТЕЙ ШТАТА, ОБЩЕЕ ЧИСЛО ПОГИБШИХ В ЧЕМБЕРЛЕНЕ СОСТАВЛЯЕТ 409 ЧЕЛОВЕК. ЕЩЕ 49 ДО СИХ ПОР НЕ НАЙДЕНЫ. РАССЛЕДОВАНИЕ ПО ДЕЛУ КЭРИЕТТЫ УАЙТ И ТАК НАЗЫВАЕМОГО ТК-ФЕНОМЕНА ПРОДОЛЖАЕТСЯ НА ФОНЕ УСТОЙЧИВЫХ СЛУХОВ О ТОМ, ЧТО ВСКРЫТИЕ КЭРИЕТТЫ УАЙТ ВЫЯВИЛО НЕКОТОРЫЕ НЕОБЫЧНЫЕ ОБРАЗОВАНИЯ В КОРЕ ГОЛОВНОГО МОЗГА И МОЗЖЕЧКЕ. ГУБЕРНАТОР ШТАТА НАЗНАЧИЛ СПЕЦИАЛЬНУЮ КОМИССИЮ ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ ВСЕХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ТРАГЕДИИ. КОНЕЦ.

5 ИЮНЯ 1979 Г. 030 Н АП

Из газеты «Льюистон дейли сан», воскресенье, 7 сентября (стр. 3):

НАСЛЕДИЕ ТЕЛЕКИНЕЗА: ВЫЖЖЕННАЯ ЗЕМЛЯ И ВЫЖЖЕННЫЕ СЕРДЦА.

Чемберлен и ночь выпускного бала — теперь уже история. Во все века мудрецы утверждали, что время лечит любые раны, но рана, нанесенная этому маленькому городку на западе штата Мэн, возможно, окажется смертельной. В восточной части города по-прежнему стоят в тени двухсотлетних дубов жилые дома, старинные постройки на Морин-стрит и Брикъярд-Хилл по-прежнему аккуратны и ухожены. Но вся эта новоанглийская пасторальность лишь окаймляет выжженный дочерна и разрушенный центр города, и даже в нетронутых огнем районах на лужайках у многих домов стоят таблички «ПРОДАЕТСЯ». А там, где еще живут люди, на парадных дверях висят черные венки. Желтые и оранжевые грузовики фирм «Элайд» и «Ю-Хол», занимающихся перевозкой мебели, стали в Чемберлене привычным зрелищем.

Главное промышленное предприятие города, «Чемберлен Миллс энд Вивинг», огонь, бушевавший вокруг те два дня в мае, не тронул, но с 4 июля фабрика работает в одну смену, и, по словам президента компании Уильяма А. Чемблиса, сокращение объема производства, скорее всего, будет продолжаться. «У нас есть заказы, — сказал Чемблис, — но фабрика не может работать без людей. Нам не хватает рабочих. Только с 15 августа я получил 34 заявления об уходе. Нам остается только закрыть красильный цех и передать заказы другим предприятиям. Жаль увольнять оттуда остальных рабочих, но теперь это становится уже вопросом финансового выживания компании».

Роджер Фирон прожил в Чемберлене двадцать два года и восемнадцать из них проработал на фабрике. За это время он вырос от грузчика, зарабатывавшего семьдесят три цента в час, до мастера красильного цеха, однако возможная потеря работы, его, похоже, почти не трогает. «Я, конечно, потеряю очень неплохой заработок, — сказал Фирон, — и, в общем-то, нам будет нелегко. Но мы с женой уже все обговорили. Мы можем продать дом — тысяч двадцать он стоит — и, хотя нам едва ли удастся выручить за него даже полцены, мы, скорее всего, на это решимся. Уже не важно. Мы не хотим больше жить в Чемберлене. Называйте это как хотите, но оставаться тут мы уже не можем».

И Фирон такой не один. Хьюберт Келли, владелец кафе, называвшегося «Келли фрут компани», до того как в «ночь выпускного бала» его сравняло с землей, не собирается отстраиваться заново. «Ребятишек этих уже нет, — говорит он, пожимая плечами. — Если я откроюсь, тут будет слишком много призраков. Видимо, я получу страховку и уеду в Сент-Питерсберг. На покой».

Неделю спустя после того, как в 1954 над Вустером пронесся, сея смерть и разрушения, смерч, в городе уже слышался стук молотков, в воздухе пахло свежей древесиной и жители были преисполнены оптимизма. Этой осенью ничего подобного в Чемберлене нет. Главную улицу очистили от завалов, но это, пожалуй, и все. На лицах людей читается отчаянье и безнадежность. Мужчины молча пьют пиво во «Фрэнкс Бар» на углу Сулливан-стрит, женщины обмениваются на задних дворах своих участков горестными рассказами о тяжких утратах. Чемберлен был объявлен зоной национального бедствия, правительство выделило деньги, чтобы помочь городу встать на ноги и отстроить деловые кварталы, но последние четыре месяца дела в Чемберлене шли хорошо лишь у похоронных контор.

Четыреста сорок человек погибли, и еще восемнадцать по-прежнему не обнаружены. Шестьдесят семь человек из числа погибших были выпускниками Ювинской средней школы. Возможно, именно это больше, чем все остальное, лишило Чемберлен воли к жизни.

Их хоронили 1 и 2 июня в ходе трех массовых церемоний. Мемориальная служба состоялась 3 июня на городской площади, и это была самая трогательная служба из всех, что мне в качестве репортера, доводилось видеть. Собрались тысячи людей, и, когда школьный оркестр, в котором из пятидесяти шести участников осталось в живых только сорок, исполнял гимн школы, вся площадь замерла в скорбном молчании.

Спустя неделю в соседней Моттонской академии состоялась строгая церемония вручения дипломов, но присутствовало лишь пятьдесят два оставшихся в живых выпускника. Выступавший от имени всего выпуска Генри Стампел разрыдался и даже не закончил речь. Никаких вечеринок в честь окончания школы не было; старшеклассники получили дипломы и разъехались по домам.

Шло лето, но что ни день, в обломках находили тела погибших, и по улицам вновь двигались катафалки. Для многих жителей города как будто снова и снова сдиралась корка с едва зажившей болезненной раны.

Если вы, среди большого числа других любопытствующих, были в Чемберлене этим летом, вы сами видели город, пораженный раковой опухолью духа. Потерянные, опустошенные люди время от времени заходят в протестантскую церковь и бесцельно бродят по проходам. Храм конгрегационалистов на Карлин-стрит уничтожен огнем, но кирпичная католическая церковь на Элм-стрит все еще стоит, и ухоженный храм методистов в конце Мэн-стрит, хотя и опаленный пожарищем, тоже действует. Однако прихожан мало. Старики по-прежнему сидят по скамьям на площади у мэрии, но ни шашки, ни даже разговоры почти ни у кого не вызывают интереса.