Королева сплетен в большом городе - Мэг Кэбот

— Что, интересно, он имел в виду?

— Что еще он мог иметь в виду? — спрашиваю я. — Наверняка это обручальное кольцо!

Чаз продолжает хмуриться.

— Он не говорил мне ни про какое кольцо.

— Он не стал говорить, ведь ты совсем недавно пережил такое… Неужели ты думаешь, он стал бы тебе рассказывать, что собирается сделать мне предложение, когда тебя только что бросила твоя девушка и ушла к другой женщине?

— Спасибо, — говорит Чаз. — Ты знаешь, как сделать парню приятно.

— Ты тоже не подарок, — парирую я. — Сказать мне, что если бы Люк был лошадью, то ты бы на него никогда и гроша не поставил! Теперь-то ты думаешь совсем по-другому?

— Честно? — Чаз качает головой. — Нет. Что угодно можно назвать инвестицией в будущее. Это не обязательно кольцо. Я не разделяю твоих ожиданий, детка. Ведь вы двое — без обид, конечно, — даже праздники вместе не проведете. Что же говорить о будущем?

— Чаз! — Я пристально смотрю на него. — Я знаю, что Шери сделала тебе больно. Честно говоря, я до сих пор не могу поверить, что она это сделала, хотя, поверь, ей это было совсем нелегко, и она сильно сейчас переживает. И все-таки. Твой роман не сложился, но это не означает, что он не сложится и у других. Тебе просто нужно поскорее из всего этого выкарабкаться и поискать, симпатичную философиню, с которой можно поговорить о Канте или о ком-то еще. Тебе сразу станет лучше, я обещаю…

— Когда-нибудь ты мне расскажешь в деталях, что из себя представляет жизнь на планете, где ты живешь. Мне кажется, там очень, здорово. Хорошо бы туда попасть…..

Кисло, улыбнувшись, я удаляюсь, Мне вслед доносятся слова новой песни, которую выбрал исполнитель караоке, «Не плачь громко».

Надеюсь, Чаз его послушается.

Как правильно выбрать свадебное платье. Краткая инструкция от Лиззи Николс.

Макияж

Многие невесты хотят, чтобы их макияж был сделан профессионально. Это хорошая, мысль — когда макияжем занимается профессионал, это означает, что перед свадьбой у невесты одной головной болью меньше.

И тем не менее слишком многие невесты, которых красил профессиональный визажист, смотрят на себя в зеркало и решают, что краше только в гроб кладут. Убедитесь, что вы и ваш визажист совпадаете в выборе цвета, количества и способа… и, кроме того, что у него легкая рука. Да, вы хотите отлично выглядеть на свадебных фотографиях, но этого мало, нужно выглядеть свежо и тогда, когда на вас с близкого расстояния смотрят ваши многочисленные гости. Талантливый визажист может это выполнить.

Вам следует запомнить несколько мелочей:

Встретьтесь с вашим визажистом за несколько недель до свадьбы. Тогда у вас хватит времени договориться о том, как вы должны будете выглядеть.

Макияж должен быть таким, чтобы не была видна граница между цветом, вашей, шеи и лица.

Наверняка во время свадьбы, от нервов ли, от жары ли, ваше лицо начнет лосниться. Позаботьтесь о том, чтобы у вас и у ваших подруг всегда были под рукой косметические салфетки и пудра.

Горячая завивка ресниц может привести к серьёзным, долго незаживающим ожогам вокруг глаз.

Убедитесь, что для вашего макияжа использовалась водостойкая тушь, — вы обязательно будете плакать. Или просто вспотеете.

Маскировочный карандаш скроет темные круги под глазам и от бессонной ночи.

И последнее, воспользуйтесь стойкой помадой — в такой день/вечер вам придется много целоваться, есть и пить. Не бегать же вам то и дело в туалет, чтобы подкрасить губы помадой вашего любимого оттенка?

Глава 22

Дурные слухи…

Уильям Шекспир (1564–1616), английский поэт и драматург

Прессе понадобилось не так уж много времени на выяснение, кто та таинственная подруга, к которой ходит Джилл Хигггинс, но к машине я ее уже не провожала, и в таблоидах мои фотографии больше не появлялись.

По городу мгновенно распространилась новость о том, что Джилл Хиггинс, невеста века, воспользовалась услугами сертифицированного дизайнера свадебных платьев, некого месье Анри. Еще одной новостью было то, что маленькое ателье начали осаждать орды невест, жаждущих, чтобы мы немедленно занялись их свадебными нарядами. Жан-Полю и Жан-Пьеру пришлось временно стать охранниками-вышибалами и следить затем, чтобы папарацци оставались на улице, а невесты проходили внутрь.

Как только Анри поняли, что теперь на них свалилась куча заказов, они перестали возмущаться, что я не сообщила им о своих познаниях во французском.

К тому же месье Анри и пальцем не притронулся к платью, которое мне принесла Джилл. Он сначала пытался, но когда я изложила ему свой замысел, он заявил, что это сделать невозможно и что мама Джона Мак-Дауэлла сотрет меня в порошок.

Однако его жена спокойно взяла платье в руки, протянула его мне и нежно возразила мужу:

— Анри, пусть она это сделает.

Я это оценила. Особенно учитывая ту самую «дуреху». Она явно изменила свою точку зрения, и вот теперь платье — платье Джилл — висело на специальных плечиках в задней комнате, где я каждый божий день спарывала то, что нашила прошлым вечером, приходила от этого в ужас и снова принималась за работу.

Говорят, самая кромешная тьма наступает перед рассветом. У меня достаточно большой опыт работы, чтобы убедиться в справедливости этого высказывания. За неделю до Рождества — а я обещала, что платье будет готово до него, чтобы осталось время что-то подделать перед торжеством, назначенным на канун Нового года, — я была абсолютно уверена, что не успею закончить работу… или, что еще хуже, закончу, но результат будет ужасающим. Это вам не шуточки — переделать шестой размер в двенадцатый.

Но я знала одно. Это возможно. Только очень и очень трудно. Требовались многие часы изнурительной работы ножницами и не менее изнурительного шитья и поглощения огромного количества диетической колы. Я приходила в ателье к половине третьего, как только заканчивалась моя смена у «Пендергаста, Лоуглинна и Флинна» — на данный момент это была единственная работа, за которую мне платили, — и сидела до полуночи, а иногда и до часу ночи, потом тащилась домой, падала в кровать, просыпалась в половине седьмого, наскоро принимала душ и снова возвращалась в адвокатскую фирму. Я редко видела Люка. Но ничего страшного в этом не было — Люк тоже был страшно занят сдачей своих, экзаменов. Он собирался пройти двухгодичный курс за один год, поэтому занятий, а следовательно, и экзаменов у него было в два раза больше. Это практически то же самое, как сделать из платья шестого размера платье двенадцатого.