Слишком много женщин (сборник) - Рекс Стаут

– Нет, он наверху, у себя в комнате.

– Ладно, ступай. Дальше я сам справлюсь.

Фриц удалился, а я, переступив порог, повернулся лицом к гостям, заняв таким образом доминирующее положение.

– Я вас внимательно слушаю, майор, – обратился я к красавчику. – Это дом Ниро Вульфа.

– Я в курсе, чей это дом, – густым баритоном ответил он. Голос превосходно подходил ко всему его облику. – Я желаю видеть его владельца. Меня зовут Эмиль Дженсен. Я сын Бена Дженсена, которого убили прошлым вечером.

– Вот как? – Особого внешнего сходства между сыном и отцом не наблюдалось, однако природе порой свойственно преподносить сюрпризы, а у меня и так хлопот был полон рот. – Дело в том, что у мистера Вульфа сейчас назначена встреча. Не могли бы вы сказать, с чем пожаловали? Это сильно облегчит нам жизнь.

– Я хочу обратиться к нему за советом. И если не возражаете, предпочел бы изложить свое дело ему лично, без посредников.

Тут военный улыбнулся, чтобы снять нависшее напряжение. Мне подумалось, что он, возможно, работает в отделе психологической обработки.

– Ясно. Заходите.

Я сдвинулся в сторону, пропуская Джейн. Военный прошествовал за ней следом. Заперев дверь на замок и вернув на прежнее место засов, я проводил посетителей в кабинет, предложил им сесть, после чего подошел к телефону на моем рабочем столе и позвонил в комнату Вульфа.

– Слушаю, – раздался в динамике голос босса.

– Это Арчи. Я доставил мисс Гир. Кроме того, только что к нам пришел майор Эмиль Дженсен. Сын Бена Дженсена. Он предпочитает изложить свое дело лично вам.

– Передай обоим мои искренние извинения. Я занят и никого не принимаю.

– Заняты? И когда собираетесь освободиться?

– Не знаю. Но на этой неделе никаких встреч точно не будет.

– Мне бы хотелось вам напомнить…

– Арчи! Пожалуйста, передай им то, что я тебе сказал. – Вульф бросил трубку.

Ну что ж, он попросил – я сделал. Посетители, естественно, остались недовольны. Лишь Всевышний может знать, какую сцену закатила бы Джейн, если бы не присутствие постороннего человека. А так все ограничилось обоймой ехидных замечаний, которых у нее в загашнике хоть пруд пруди. Не скажу, что Дженсен был сильно возмущен, однако выказал изрядное упрямство.

В ходе длинной и абсолютно бессодержательной беседы я заметил, что Эмиль и Джейн все чаще и чаще обмениваются сочувственными взглядами. Это показалось мне вполне естественным: они злились на одного и того же человека, причем по одной и той же причине. Посчитав, что такое развитие событий мне на руку, я сменил тему разговора в надежде, что посетители побыстрее уберутся.

– Мисс Гир, позвольте представить вам майора Дженсена, – многозначительно промолвил я.

Он встал, ловко поклонился – совсем как человек, который знает толк в поклонах и часто их отвешивает, – после чего произнес:

– Добрый вечер. Похоже, нам обоим, по крайней мере сегодня, здесь не на что рассчитывать. Сейчас я пойду ловить такси, и мне будет очень приятно, если вы позволите подвезти вас…

Одним словом, отбыли они вместе. Когда эта парочка спускалась с крыльца (надо признать, ступеньки там и вправду достаточно крутые), офицер, согнув руку в локте, ненавязчиво подставил его Джейн, и девушка, будто бы в поисках опоры, оплела его пальчиками. Уже одно это продемонстрировало, с какой головокружительной скоростью развиваются их отношения, ведь Джейн была, мягко говоря, не из той породы женщин, что вешаются на мужчин.

Но в конце концов, он был майор. Равнодушно пожав плечами, я закрыл дверь и двинулся к лестнице, поднялся наверх и, остановившись у двери в комнату Вульфа, постучал. Мне разрешили войти.

Босс стоял на пороге ванной, повернувшись ко мне лицом. В руках он сжимал старомодную опасную бритву, вымазанную в мыльной пене.

– Который час? – резко осведомился он.

– Половина седьмого.

– Когда следующий поезд?

– В семь. Впрочем, какая, к черту, разница? Я уже понял, что у нас полно дел. Не беда, поеду на следующей неделе.

– Нет. Задумал ехать – езжай. Отправишься семичасовым.

– Я много чего задумал…

– Езжай, я сказал.

Ладно, попробую еще одну хитрость:

– Я действую из эгоистических побуждений. Вот представьте: сижу я, разговариваю с Карпентером завтра утром, и тут ему сообщают, что вас покалечили или, хуже того, убили. Естественно, в случившемся он обвинит меня, и тогда я уж точно ни на какую войну не поеду. Таким образом, из чисто эгоистических побуждений…

– Будь все проклято! Ты опоздаешь на поезд! – рявкнул он. – Никто меня не убьет! Пошел вон!

Я прикусил язык, поднялся на этаж выше, надел форму и покидал кое-какие вещички в чемодан. Ну и ну! А босс не собирается спускать флаг. Мой герой. Когда я сел на поезд, до его отхода еще оставалось целых две минуты.

Глава четвертая

Вот кончится война, и я непременно выставлю свою кандидатуру на выборах в Конгресс. Уж очень хочется протащить несколько законов о генералах. С моей точки зрения, генералов следует надраивать гуталином, а потом расстреливать. Впрочем, в то утро, будь моя воля, я на генерала Карпентера даже гуталин переводить бы не стал – грохнул бы его просто так.

Да, по званию я майор. Вот мне и пришлось сидеть и талдычить как заведенному: «Так точно, сэр», «Есть, сэр», «Слушаюсь, сэр», пока Карпентер нудил о том, что согласился со мной встретиться исключительно потому, что решил: я собираюсь обсудить нечто важное. А служить я буду и дальше там, куда меня определили. Вопрос с моей отправкой на фронт уже сто лет как решен. Так что мне следует заткнуться и больше его не поднимать.

Я так и не узнал, связывался с ним Вульф или нет. Сам Карпентер Вульфу не звонил. Генерал даже не удосужился по-отечески потрепать меня по головке, подбодрить и призвать с честью исполнить свой воинский долг. Нес какую-то околесицу. Потом заметил, что, коль скоро я приехал в Вашингтон, надо воспользоваться такой возможностью и отрядить меня в помощь личному составу, разбирающемуся с делами – закрытыми и еще не завершенными. Финальным аккордом стал приказ немедленно явиться к полковнику Дикки.

Учитывая, чем была забита моя голова, сильно сомневаюсь, что производил приятное впечатление. С делами мне пришлось провозиться весь четверг и бо́льшую часть пятницы. Я позвонил Вульфу и предупредил, что вынужден задержаться.

Конечно, я мог рассказать о том, что творится у нас в Нью-Йорке, на Тридцать пятой улице, и мне тут же велели бы на всех парах нестись обратно к боссу.

Увы, я был вынужден хранить молчание. Во-первых, не хотел давать штабным служакам повода позубоскалить о Ниро Вульфе: такой сыщик, такой ум, а все равно мозгов не хватает, чтобы без посторонней помощи уберечься от убийц в собственном доме. Во-вторых, я знал, что Карпентер с перепугу – да и просто из соображений банальной вежливости – непременно позвонит Вульфу, а реакция босса на этот звонок вряд ли меня обрадует, когда я наконец вернусь домой.

Надо признать, необоримое желание бросить все и, запрыгнув в самолет, лететь в Нью-Йорк охватило меня поздним вечером в четверг, когда я увидел объявление в «Стар». Весь день я был занят, за ужином пришлось поддерживать беседу с сослуживцами, поэтому до нью-йоркской газеты руки дошли, только когда я уединился в гостиничном номере. Объявление, привлекшее мое внимание, было отделено от других пробелами и заключено в рамку, а потому сразу бросалось в глаза.

вес 260–270 фунтов, рост приблизительно 5 футов 11 дюймов, 45–55 лет, умеренно смуглый, объем талии не более 48 дюймов, способный нормально, без труда передвигаться. Временная занятость.

Работа связана с риском. 100 долларов в день. В письмо вложить фото.

Почтовый ящик 292, «Стар».

Я прочитал объявление целых четыре раза, потом еще минуты две пялился на него, отказываясь верить собственным глазам. Затем потянулся к телефону и набрал нью-йоркский номер. Дело было около полуночи, но я знал, что Вульфу не свойственно рано ложиться спать.

Однако, когда нас наконец соединили, вопреки моим ожиданиям трубку взял не босс, а Фриц Бреннер:

– Резиденция мистера Ниро Вульфа.

Фриц работал у Вульфа даже дольше моего, и у него имелись собственные представления о том, как именно следует отвечать по телефону. Например, звонившим с девяти до пяти он говорил: «Офис мистера Ниро Вульфа». В любое другое время из трубки звучало: «Резиденция мистера Ниро Вульфа».

– Привет, Фриц! Это Арчи. Я звоню из Вашингтона. Где мистер Вульф?

– Он уже лег. У него был тяжелый день. И вечер.

– И чем он занимался?

– Ему пришлось долго говорить по телефону. Были и посетители. Мистер Кремер. А еще он пригласил стенографиста.

– Да неужели? Бьюсь об заклад, стенографист воспользовался моей пишущей машинкой. Ты, часом, не знаешь, просматривал ли он сегодня «Стар»?