Моссад. Самые яркие и дерзкие операции израильской секретной службы - Михаэль Бар-Зохар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Точное знание секретов МиГ-21 оказалось чрезвычайно полезным для израильских ВВС. Оно сыграло важную роль в подготовке к противостоянию с вражескими МиГами, которое произошло десять месяцев спустя, во время Шестидневной войны в июне 1967 года. «Этот МиГ внес важный вклад в победу израильских ВВС над арабской авиацией и, в частности, в уничтожение египетских ВВС в течение нескольких часов», — с гордостью говорил Амит.
Моссад и израильские военно-воздушные силы действительно одержали огромную победу, но Мунир Редфа и его семья дорого заплатили за это. «После прибытия в Израиль у Мунира была очень тяжелая, несчастная и печальная жизнь, — рассказывал старший офицер Моссада. — Построить новую жизнь [за пределами своей страны] — почти невыполнимая миссия для агента. Мунир был расстроен, семья страдала. Вся семья чувствовала себя подавленной».
В течение трех лет Мунир пытался сделать Израиль своим домом и даже летал на Синай и обратно на самолетах «Дакота», работая на израильские нефтяные компании. Его семья жила под прикрытием в Тель-Авиве, выдавая себя за иранских беженцев. Однако жена Мунира, набожная католичка, не могла завести друзей, чувствовала себя одинокой и не могла приспособиться к жизни в Израиле. В конце концов они переехали в одну западную страну под вымышленными именами. Даже там, вдали от дома и родственников, в окружении местных агентов службы безопасности, они чувствовали себя одинокими и опасались длинных рук иракского Мухабарата.
В августе 1988 года, через двадцать два года после побега, Мунир Редфа умер у себя дома от сердечного приступа. Его жена, плача, позвонила Меиру Амиту (который давно ушел из Моссада) и сказала, что рано утром ее муж спустился со второго этажа их дома и, стоя рядом с сыном, внезапно упал в прихожей и сразу умер.
Моссад провел поминальную службу по Муниру Редфе. Офицеры-ветераны не могли сдержать слез. «Это было сюрреалистическое зрелище, — рассказывал Лирон. — Израильский Моссад скорбит по иракскому пилоту…»
После успеха операции «Бриллиант» и последующей поразительной победы в Шестидневной войне Меир Амит увидел возможность для начала новой операции. Он предложил своему руководству потребовать освобождения заключенных по делу Лавона в рамках обмена пленными. Молодые заключенные гнили в тюрьме уже тринадцать лет, без шанса на помилование или досрочное освобождение. Израиль, казалось бы, забыл о них. Теперь, после окончания Шестидневной войны, Израиль вел переговоры с Египтом. Израиль взял в плен 4338 египетских военных и 830 гражданских лиц — в то время как в египетском плену оказалось только 11 израильтян. И все же египтяне наотрез отказались включить в сделку узников дела Лавона.
Меир Амит не оставлял этой идеи. «Забудь об этом, Меир, — сказал своему другу министр обороны Моше Даян. — Египтяне никогда их не освободят». Премьер-министр Эшколь согласился с ним. Амит не сдавался. Он написал личное послание президенту Насеру «как солдат солдату» и требовал освобождения заключенных по делу Лавона, а также Вольфганга Лутца, агента «Шампанское», который был арестован во время дела немецких ученых.
Амит также вел переговоры об обмене пленными с сирийцами. У него был личный интерес в этих переговорах. Он попросил сирийцев помочь освободить из ливанской тюрьмы госпожу Шулу Коэн (оперативный псевдоним Жемчужина). Шула Коэн была одной из легендарных шпионок Моссада. Простая домохозяйка, она установила связи с высокопоставленными руководителями в Ливане и Сирии, организовала тайную эмиграцию тысяч сирийских и ливанских евреев и руководила чрезвычайно успешной разведывательной сетью.
К изумлению Амита, его обращение к Насеру сработало, и сирийцы вскоре последовали его примеру. Меир Амит добился своего. В результате тайной сделки заключенные по делу Лавона, Лутц и Шула Коэн вернулись в Израиль.
Иногда миссии по возвращению домой своих сограждан оказываются наиболее значимыми.
11
Те, кто никогда не забудет
В начале сентября 1964 года на железнодорожный вокзал голландского Роттердама парижским экспрессом прибыл крепко сложенный лысый мужчина в темных очках лет сорока пяти. Он зарегистрировался в роскошном отеле Rheinhotel в центре города как австрийский бизнесмен Антон Кюнцле. Затем отправился в ближайшее почтовое отделение и арендовал почтовый ящик на то же имя, после чего явился в банк Amro, открыл там счет и положил на него 3000 долларов. В типографии он заказал визитные карточки и канцелярские принадлежности на имя Антона Кюнцле, сотрудника инвестиционной компании в Роттердаме. Оттуда поспешил в бразильское консульство и заполнил бланки для оформления туристической визы в Бразилию. В клинике прошел беглый осмотр и получил медицинскую справку о своем здоровье, затем посетил окулиста, смошенничал во время проверки зрения и заказал толстые увеличительные очки, хотя они были ему совсем не нужны.
На следующее утро он совершил короткую поездку в Цюрих и открыл счет в банке Credit Suisse, на который внес 6000 долларов. Затем возвратился в Париж, где гример приклеил ему густые усы; фотограф сфотографировал его в новых очках и вручил ему набор фотографий для паспорта. Вернувшись в Роттердам, он принес фотографии сотруднику визового отдела бразильского консульства, и в его австрийском паспорте была проставлена туристическая виза в Бразилию. Теперь он мог купить билеты на самолет до Рио-де-Жанейро, а оттуда — в Сан-Паулу и Монтевидео в Уругвае. Разговорчивый Кюнцле везде рассказывал о своем процветающем бизнесе в Австрии. Щедрые чаевые, которые он раздавал по дороге, то, что он селился в лучших отелях и обедал в элитных ресторанах, говорило само за себя — Кюнцле действительно был богатым и успешным бизнесменом.
Этими, казалось бы, простыми действиями агент Моссада Ицхак Сарид (имя изменено) создал себе надежное прикрытие. Где-то между Парижем, Роттердамом и Цюрихом Ицхак Сарид растворился в воздухе, и вместо него появился новый человек: Антон Кюнцле, австрийский бизнесмен, с адресом в Роттердаме, банковскими счетами, визитными карточками, визой и билетом на самолет в Бразилию.
Всего за несколько дней до этого, 1 сентября, Ицхака Сарида вызвали на встречу в Париж. Сарид был членом оперативного отдела Моссада под кодовым названием «Кесария». На конспиративной квартире на авеню Версаль он встретился с командиром Кесарии Йоске Яривом,
