Кровавая месть - Иоанна Хмелевская

Боженка отдышалась, проглотила кусочек паштета, запила вином и энергично закивала:

— Истинная правда. Дурость всегда аукнется. Перестаралась, вот придурок и схватил вирус. Там в Канаде, небось, ему сплошь деревянные девахи попадались…

— Какие девахи, окстись. На лесоповал женщин не нанимают, а уж если какая и затесалась, то по сравнению с ней любая покажется нимфой!

Боженка немедленно повинилась в своей глупости и целиком и полностью Майку поддержала. Конечно, что-то у неё перепуталось, позабыла, чем занимается подхвативший вирус недоумок. Или жертва. Да, точно, заражённая и нагло кинутая жертва, которая, изнывая от нетерпения, сократила командировку и примчалась взыскивать долги!

— Интересно, где в этом раскладе Доминик пристроится? — позлорадствовала Майка.

Боженка так подпрыгнула, что лишь в самый последний момент успела придержать задетую локтем чашку. В подруге бушевали новые силы:

— Да ты слушай, она же старается заставить его ревновать! Не успела тебе рассказать!

Майка взялась за термос с кофе:

— Кто кого? Хорошо, что пустая была, я тебе подолью…

— Лей, не жалей! Ты не поверишь! Сама видела! Вертижопка Доминика!

Майка сочла чрезвычайно удачным стечением обстоятельств тот факт, что успела уже налить кофе и поставить термос на стол. Всё ещё боясь отпустить ручку, она осторожно разжала пальцы — разбитого термоса действительно было бы жаль.

— Давай-ка ещё раз, с самого начала и по порядку, — потребовала она. — Такое надо себе представить, к тому же одно из действующих лиц я знаю лет эдак …надцать, так что уж постарайся!

— Со всем нашим удовольствием, — охотно согласилась Боженка. — Может, ты ещё не в курсе, но погода нас по-прежнему радует…

— Погоду я заметила, — сухо вставила Майка.

— …мало того что бытовка уже практически стоит и там почти всё функционирует, сортиры только до ума довести, так и архитекторы выдают технический по частям, предварительный уже утвердили, исполнитель чудесным образом получил обещание разрешения на всё, не иначе как инвестор дал взятку, а потому приступили к земляным работам, того и гляди, смогут начать нулевой цикл, да не в том дело, в первую очередь водой занялись, и мне надо за всей этой гидрой во все глаза следить, потому там и торчу, как проклятая…

— И Зютек тоже, — догадалась Майка, чем прервала Боженкино нанизывание придаточных предложений.

Та притормозила, набрала нового воздуха и постаралась поладить со знаками препинания:

— Вот за что тебя люблю, так это за сообразительность. Зютек там главный — Посейдон, так сказать, всем водам голова, Нептун с трезубцем. А в качестве технического персонала, угадай с трёх раз, кто? Бесценная Вертижопка, кто ж ещё! А вообще народу там тьма-тьмущая, все толкутся: и конструкторы, и архитекторы, и… Ладно, ладно, говорила уже… Так вот. Вертижопка с Домиником то и дело в этой части вселенной встречаются, и ты не поверишь, жуть. Никто на неё ни малейшего внимания…

Боженке опять пришлось сделать перерыв, чтобы подкрепиться сыром и вином из второй откупоренной Майкой бутылки.

— …и вдруг, представь себе, у Доминика появился конкурент. Люди, как я уже докладывала, работают там разные, не только из наших бюро, но и простые рабочие, в основном на земляных работах, с водой, там экскаваторы не годятся…

— Боженка, опомнись, — не выдержала Майка. — Я эту стройку не хуже тебя знаю и, где экскаваторы задействуют, тоже ориентируюсь. Брось технические подробности, давай по сути!

— Так в технических подробностях — вся суть, — жалобно оправдывалась Боженка. — Как же мне иначе описать? Надо было тогда всё на камеру снимать, а мне два красных клёна привезли, чтобы посадить, а не камеру. Может, Луизины фотки пригодятся, она там всё щёлкала, как угорелая, просто на части её рвали — каждому документальное свидетельство подавай. Ведь… ну, правильно, ты и сама знаешь!

Что верно, то верно, это Майке отлично было известно.

— Каждый подстраховывается, чтоб в случае чего доказать, что он не верблюд, — с пониманием констатировала она. — Ничего не поделаешь, придётся тебе словами обойтись. Ты на конкуренте Доминика остановилась.

— Ох и харя же! — просияла Боженка, что Майку слегка огорошило. — Я аккурат над двумя такими стояла, они канавку копали к той речке, ну, в самом конце, никто этого уже не испортит, укрепляли, а почему бы мне не присмотреть, вот он к ним и пришёл. Дружок, как бы в гости, навестить в смысле. Ох и хорош! Упаси, бог, приснится — в холодном поту проснёшься, как пить дать. Но ты не думай, не урод какой, вполне себе симпатичный. Я их трёп, ясное дело, подслушала и поняла, что его телевидение подрядило на сериал, где одно страшнее другого, и он со своей харей — самое оно. Ужастик, одним словом. Больше я не расслышала, примчался Зютек, и началось… Погоди, давай, я тебе по пунктам Зютек хочет, чтоб текло низом. Я хочу мостик, и пусть себе течёт, мне не мешает. Для мостика Доминик нужен — это я сокращаю, — пояснила Боженка. — Не лично Доминик, а вообще, конструкторы.

Майка внимательно слушала:

— Разводной?

— Нет, обычный. На разводной я бы Доминика вытребовала. Но он и так подвернулся, его Зютек притащил, у конструкторов всё до последнего сантиметра расписано… Ты слушай, что дальше было. Тот, с харей, собрался уходить. Вертижопка уходит, вся надутая. Доминик на своём планшетнике проверяет, говорит, что годится, и тоже уходит. Тот, с рожей, чуть дальше стоит, Вертижопка поворачивается мордой к Доминику, а задом к тому красавцу и запускает свою мельницу, да как! Трава пригнулась! Зютек аж рот раззявил, а Доминик взглянул и ничего, так и ушёл…

— А ты?

— …быстрым шагом, — с разбегу добавила Боженка. — А я тоже ничего, стояла и старалась не моргать.

— А тот красавчик?

— А вот тут-то самое удивительное. Стоял, смотрел и тоже ничего. Даже не дрогнул, как деревянный, как… прямо не знаю. Будто на мусорку смотрит. Или на автобусную остановку, которая стоит на своём месте, и ничего там не происходит. Даже не знаю, на что можно так смотреть без малейшего выражения.

— Может, уже видел?

— Ну, подруга! — рассердилась Боженка. — Не он один уже видел, много таких видевших, а всякий раз заводятся!

Майка пыталась найти объяснение:

— Погоди. А может, это как на той Жешовщине. Вдруг он из тех мест, где таких задниц вагон и маленькая тележка, нагляделся с самого детства? Вот его и не берёт…

— Нет на свете таких мест, — сердито заявила Боженка, чуток подумав. — Помолчи-ка, это ещё не конец. Как ты догадываешься, я начала за ними следить: за овцой, Домиником и харей. И каждый раз одно и то же. Голову даю на отсечение, она свой манёвр снова и снова повторяла, чтобы Доминик её видел с фронта, а тот соперник с тыла, и так мотала, что пыль столбом!

— А соперник?

— А соперник ничего. Глядел. Как чурбан.

— А Доминик?

— А Доминик и того хуже. Бесился, зубами скрипел. Даже Юрек заметил, какие Вертижопка кренделя выделывает, сказал ему что-то, только я не слышала: далеко стояла. На Доминика смотреть было страшно, вот-вот кондрашка хватит, но на неё даже не взглянул. А того, с харей, просто игнорировал, будто его и в природе нету. Да ты погоди, это ещё не всё, я же говорила, что у меня много, там и Луиза была.

Луиза очень заинтересовала Майку:

— И что? Смотрела?

— Ещё как! Глаз с них всех не сводила и щёлкала, аж клекотала. На все четыре стороны, потому как ещё и Зютека в компанию включила. И вот что я тебе, подруга, скажу: вышел Доминик у вертушки из повиновения, вот она и решила заставить его ревновать, — закончила Боженка с триумфом.

— Разбежалась, — буркнула Майка и подумала, что не мешало бы увидеться с Луизой и взглянуть на её снимки. Может, Боженка… О, Анюта! У Анюты контакт налажен…

Начали возвращаться дети, один за другим, поэтому красочные описания драматических сцен пришлось приостановить. Правда, дети не помешали — обнаружив готовый ужин в кухне, они матери не надоедали, а лечь спать, не забыв про сопутствующие помывочные процедуры и приведение себя в порядок, отлично могли и самостоятельно. Майка не выдержала:

— Всякий раз, когда они так за собой всё убирают, — прочувствованно поделилась она с Боженкой, — я бога благодарю за Доминика, ведь это у них от отца. Никто специально не учил — наследственность. И ты думаешь, что я так просто от него откажусь и отдам этой вертлявой глисте?

— Никогда я такого бреда не думала! — жутко обиделась Боженка. — За кого ты меня принимаешь? Можно подумать, я тоже начала задом крутить!

— Развод. Чую, что тут дело в разводе. Развестись у него не выходит, и, похоже, эта кретинка ему в мозгах всё перепутала. Раньше я ему трудности создавала, а она была дивной нимфой…

— А теперь трудности создаёт она? — радостно подхватила Боженка. — Ну, молодчина, лучше не придумаешь. Интересно, когда у него пройдёт…