ГП и благословение Ангела - Эстель duplii

Гарри и Драко договорились пока никому не сообщать о происходящем между ними. Они хотели сначала сами во всем разобраться, и излишнее внимание к собственным персонам, а тем более чьи-то советы или расспросы им сейчас были совершенно ни к чему. К тому же обоих в глубине души терзали сомнения по поводу того, получится ли у них что-нибудь вообще? Перспектива отношений с лицом собственного пола пугала… Пугала не только в смысле секса, а даже сама по себе.

Гарри совершенно не представлял, как следует ухаживать за парнем… Тем более, когда хочешь заслужить его полное доверие. Дарить ему цветы и конфеты?! Ну, это уже верх идиотизма! Если Драко и не швырнет ему букет в физиономию, то наверняка сделает это мысленно. Гарри сомневался: можно ли ему будет называть Драко каким-нибудь ласковым именем или блондину это будет неприятно, ведь он все-таки мужчина? А с другой стороны, разве мужчине не хочется ласки и заботы? Разве мужчине не хочется, чтобы любимый человек называл его как-то по-особенному, нежно и любяще?

Поттер совсем запутался. Ему ужасно хотелось сделать для Драко что-нибудь приятное, что-то, что точно доставило бы любимому удовольствие. Но Гарри не знал, что нравится Малфою, а что нет. Любит ли он кино? Музыку? Если да, то какую именно? Общаясь с Драко, Гарри понял, что блондин увлекается живописью и декоративно-прикладным искусством. «Может, его в музей пригласить?» - ломал голову Гарри. Хотя это казалось ему совсем уж глупым: ну кто в нынешние времена назначает свидание в музее? Но с другой стороны, их встречи не являются свиданиями по сути, потому что под этим словом Гарри понимал романтическую встречу, которая обязательно сопровождается комплиментами, поцелуями и, возможно, даже чем-то большим… А то, что Драко явно к этому не готов, Поттер прекрасно понял из их предыдущего разговора. Гарри и не рассчитывал, что Драко сможет с легкостью забыть весь тот кошмар, пережитый по его, Поттера, вине. Теперь все зависело только от Гарри и от того, сможет ли он доказать Драко свою готовность сделать все возможное и невозможное, чтобы видеть любимого счастливым…

В конце концов, после долгих раздумий Поттер решил, что пригласить Малфоя в художественную галерею, пожалуй, не самая плохая идея.

- Драко, а тебе правда нравится маггловская живопись? - спросил Гарри на следующий день, сидя за столом рядом с блондином.

Малфой вчера пригласил Поттера к себе на обед. Проснувшись поутру, блондин с удивлением обнаружил, что со вчерашнего дня уже… успел соскучиться по обществу Гарри. С ним оказалось так приятно проводить время. Просто быть рядом и совершенно по-детски радоваться неизвестно чему… Хотя нет, очень даже известно: радоваться осознанию того, что Гарри действительно его любит. И пусть это чувство и было наивным, но зато таким приятным! Драко подозревал, что понадобится совсем немного времени, чтобы попасть в полную зависимость от вечно растрепанного парня с ямочками на щеках. «О, Мерлин, что же этот Поттер со мной делает?!», - сонно подумал блондин, потягиваясь в постели.

Может, Драко еще немного понежился бы в кровати, но при воспоминании о бывшем однокурснике у него возникла значительная проблема… «О, черт!», - выругался парень, опуская взгляд на свою эрекцию. Драко, как и большинство подростков, начал мастурбировать с 15 лет. Впервые он попробовал самоудовлетворение дома на летних каникулах перед пятым курсом, а потом, когда его избрали старостой Слизерина и выделили отдельную комнату, ничто не мешало Драко заниматься мастурбацией, когда он хотел и сколько хотел. Но Малфой делал это не более чем несколько раз в неделю. Ощущения были, безусловно, приятными, особенно тот момент, когда наступала долгожданная разрядка. Это было все равно, что разжать туго натянутую тетиву лука и выпустить стрелу. Но все же, прикосновения собственной руки были, прежде всего, способом устранить напряжение, а не доставить себе удовольствие.

Несмотря на довольно сильные оргазмы, Драко никогда не испытывал настоящее, яркое наслаждение, которое сводит с ума и заставляет кричать от нахлынувших эмоций. Ему еще не довелось переступить черту, за которой исчезает ощущение пространства и времени, и в полной мере пережить то, что называется оргазмом… Начиная с шестого курса, в жизни Драко наступили трудные времена и юноше уже было и вовсе не до частых экспериментов со своим телом и уж тем более с противоположным полом. А после той ночи с Гарри Малфою поначалу было противно даже самому во время мытья прикасаться к себе. Он старался намыливаться мочалкой и не трогать кожу руками. С течением времени это, конечно, прошло, но возбуждения Драко не чувствовал очень долго.

Проснувшись однажды со стоящим членом, парень был очень удивлен, потому что решил, что после всего случившегося импотенция ему обеспечена до конца жизни. Первые несколько раз Драко вообще не мог кончить, сколько ни старался. Это были на редкость неприятные ощущения, но в конце концов у Драко получилось добиться семяизвержения, буквально выдоив его из себя. С тех пор он предпочитал делать это лежа в ванне или стоя под душем, потому что вода хорошо успокаивала и расслабляла и процесс шел намного легче. Вот и сейчас он быстро направился в душ, потому что скоро должна была проснуться Эйнджел и времени на ванну совсем не оставалось.

Став под душ, блондин обнаружил, что по-прежнему думает о Поттере. Драко раньше никогда никого не представлял, когда ласкал себя, но теперь, кажется, ему не удастся выбросить Гарри из головы. Да и собственно зачем? Если они собираются попробовать вступить в отношения во всех смыслах этого слова, то не стоит отталкивать фантазии о Поттере во время мастурбации.

Сегодня Драко чувствовал себя как-то по-особенному. Взяв в руку свой, сделавшийся горячим член, Малфой начал совершать привычные движения. Чем большее напряжение он чувствовал, тем четче перед глазами проявлялся образ Гарри. Ощущения были гораздо острее и приятнее, чем обычно. Прежде чем Драко успел что-либо понять, пульсирующая плоть в руке начала сокращаться и на ладонь выплеснулась струя собственного семени. «Ничего себе! Мне еще никогда не удавалось так быстро…» - подумал Драко, смывая сперму струями воды.

Тут в голову пришла мысль, от которой бледные щеки Малфоя покрылись яркими розовыми пятнами. «А что, если бы мы с Гарри…». Но тут же подлая память извлекла из сознания картины, которых Драко старательно избегал. Жесткий взгляд зеленых глаз и железная хватка, которой Поттер намертво пригвоздил еще пытающегося трепыхаться, как бабочка, пойманная с сачок, Драко к несвежему белью мотеля. «Ах ты, проклятый гаденыш! Ты еще и брыкаться решил?! Скоро ты вообще пожалеешь, что родился на свет! Сейчас ты мне за все ответишь! Слышишь, тварь?! - в исступлении кричал Поттер, наваливаясь на Драко всем телом. - Ты мне за все ответишь!!!»

Малфой похлопал себя по щекам, чтобы выбраться из воспоминаний, которые он безумно хотел вообще стереть из своей жизни. Словно этот кошмар никогда не происходил с ним наяву. Но прошлое давало о себе знать в самые неподходящие моменты, прорываясь через старательно выстраиваемый Драко щит и заставляя его снова испытывать страх. Отвратительный, животный, не поддающийся контролю разума страх. И сколько бы Малфой ни убеждал сам себя, что теперь ему нечего опасаться и Гарри никогда не причинит ему вреда, блондин был почти уверен, что, когда дело дойдет до практики, он забьется в истерике прежде, чем Гарри успеет до него хоть пальцем дотронуться. Самое страшное, что тем самым он, Драко, сделает больно любимому человеку, который чуть жизнь свою не загубил, искренне мучаясь от вины за содеянное. Малфой понимал, что рано или поздно ему все равно придется поговорить об этом с Гарри. Рассказать о том, что его до тошноты пугают чужие прикосновения, и о том, что тогда был его первый раз…

Мысль об этом была особенно тяжела. Драко даже не знал, как ему найти в себе силы для того, чтобы признаться, что он был девственником в ту ночь… Блондин считал это обстоятельство настолько унизительным, что уже заранее сгорал от стыда. Драко знал, какие слухи ходили о нем в Хогвартсе, но никогда не пытался их пресечь. Напротив, автором многих сплетен был сам блондин, которому льстил тот факт, что все считают Слизеринского принца очень опытным и сексуальным. Драко очень боялся, что рано или поздно выяснится правда о нем как о человеке, который еще ни разу не занимался сексом. Малфою казалось, что это делает его каким-то ненормальным, неполноценным, а теперь Драко должен был признаться Гарри, что все разговоры о небывалой опытности и умелости Малфоя как любовника были ложью, желаемым, выдаваемым за действительное.

Теперь Драко понимал, какую яму вырыл себе сам: ведь с одной стороны, он должен продемонстрировать опыт и умение, а с другой - он до жути боится предстоящих интимных отношений. Возможно, он так и не сумеет преодолеть свои страхи и Гарри в один прекрасный день все осточертеет и он, махнув рукой на все его заморочки, найдет себе нормального партнера вместо того, чтобы возиться с Драко и его фобиями.