Заговор - Джонатан Рабб

— Что?

— Руку! Руку дай!

Ксандр протянул руку через спинку сиденья, Ферик тут же сунул меж двух пальцев лоскут оторванной материи:

— Затяни.

Ксандр налег на руль, плечо напряглось в попытке помочь, липкая кровь залила пальцы, когда он, заметив на дороге знакомое название, инстинктивно заложил крутой поворот, от которого Ферика отбросило в дальний угол, но лоскут удержать удалось.

— Сделай милость! Гляди в оба на дорогу. — Еще один приказ сзади, где Ферик продолжал перевязку.

— Мы так на автобан выскочим. Километров через десять-двенадцать.

Ферик не ответил, он завязал лоскут и откинул руку. Ксандр, высвободившись, взялся за руль.

— Книги и компьютер у вас?

— Да.

— Все внимание на дорогу.

Свет сзади заливал теперь весь салон «сааба», Ферик перезаряжал пистолет, водитель же другой машины, высунувшись в окно, выпустил в них всю обойму. Заднее стекло разнесло вдребезги, осколки чудом не задели Ферика, зато Ксандр почувствовал, как зазубренное острие впилось в правую лопатку. Стало еще больнее, когда Ферик выдернул осколок. Не тратя времени на очистку окна, Ферик тоже выстрелил, попав в переднюю левую фару и вынудив машину ехать зигзагами.

— Теперь он попытается нас догнать. Держитесь середины дороги.

Не раздумывая, Ксандр перевел машину на осевую, боль в лопатке стала ноющей, дорога запетляла, когда они выехали из жилых кварталов. Доведя скорость до восьмидесяти, он ощутил, как от напряжения кузов заходил ходуном, от тряски Ферика непрерывно шатало туда-сюда. Минуту спустя, когда дорога, выпрямившись, пошла мимо полей, садов и огородов, Ферик снова прицелился в догонявшую машину, которая была теперь от них всего футах в тридцати.

— Он нам по шинам будет стрелять. Виляй!

Ксандр исполнил, пустив ход машины вразнобой с прерывистыми хлопками выстрелов, эхом отдававшихся в ночном небе. Удар сзади толкнул Ферика на спинку сиденья Ксандра, бампер врезался в бампер, скорость на мгновение упала, но сбить с дороги тяжелый «сааб» преследователю было явно не по зубам. Ксандру припомнилась недавняя гонка: горы Флоренции, черный «мерседес». Казалось, это было много месяцев назад. Промелькнул знак «Кассель», до автобана оставалось не больше минуты езды. Вдали забрезжило сияние огней, а машины все мчались наперегонки по узкой полоске шоссе. Дальше дорога расширялась и шла четырьмя рядами, где задняя машина легко могла подойти вровень. Приближаясь к въезду на магистраль, Ксандр заметил, что вынужден уходить все дальше и дальше от пандуса, единственной своей надежды уйти от второй машины, которая упрямо подбиралась к нему слева. В самый последний момент он переключился на третью передачу, машина зашлась в визгливой агонии, когда он всем телом навалился на руль, прикидывая идеальное время маневра, чтобы проскочить на магистраль, не оставив Эйзенрейху места попасть туда следом. И тут Ферик метнулся вперед, ухватился за руль и вывел машину снова на малую дорогу.

— Да вы что?! — Сопротивляться не имело смысла: пандус остался далеко позади, дорога опять сужалась, а вторая машина все так же держалась на хвосте. — Нам же удалось. Автобан — и никакого Эйзенрейха.

— Очень скоро эта машина окажется на мониторах полиции! — орал Ферик, перекрывая завывания двигателя. — Плюс на автобане пришлось бы ехать бок о бок, и у нас не было бы никаких шансов.

Ксандр снова переключился на четвертую, на какое-то время увеличив расстояние между машинами. Ферик, прицелившись, выстрелил, и пуля разнесла вторую фару. Пытаясь перекричать свист пронизывающего ветра, Ферик спросил:

— Вам эта округа знакома?

— Нет, — проорал Ксандр через плечо, — но минут через пять мы въедем в какой-нибудь городок!

В этот момент лобовое стекло будто паутиной покрылось: шальная пуля пробила дыру чуть пониже зеркальца. Ксандр, переключая скорость, старался не думать о том, насколько близко к голове пролетела пуля; неожиданно рядом промелькнула нога Ферика, стекло вылетело из пазов, скользнуло по багажнику и разлетелось вдребезги, упав на асфальт. Порыв холодного ветра хлестнул Ксандра по лицу, воздух, забивая ноздри, затруднял дыхание. Мимо мелькнул указатель на Зальцгиттер, Ксандр не успел разглядеть, значилось на нем три или восемь километров.

Слева раздался пронзительный свисток. Ксандр повернул голову и увидел поезд, замедлявший ход: его следующая остановка была на городском вокзале. Ферик тоже взглянул влево, потом наклонился к уху Ксандра: порывы ветра летели через салон с такой силой, что расслышать говорящего было невозможно. Все же долетело слово «вокзал», да и Ферик указывал Ксандру на поезд. Он кивнул.

Стали попадаться дома, первые после Вольфенбюттеля, городок быстро приближался. Ферик опять прицелился в машину сзади: правая передняя шина взорвалась лохмотьями резины, стальной обод заскрежетал по твердому покрытию дороги. И все же машина двигалась, ее не дрогнувший водитель произвел не менее сокрушающий выстрел по «саабу». Машину так встряхнуло, что Ксандр, взлетев над сиденьем и с маху ударившись головой о крышу, на миг выпустил руль из рук. Около свалки на въезде в Зальцгиттер Ферику удалось произвести еще один, последний выстрел, поставивший точку в погоне. Вторая передняя шина разлетелась в клочки, шедшая позади машина уже не могла держаться на дороге, ее радиатор ушел влево, и наконец, протаранив несколько стоявших у обочины автомобилей, она остановилась. Впереди в двухстах ярдах по дороге поджидал вокзал, свисток останавливающегося поезда милосердно заглушал перестук заднего колеса. В тридцать секунд Ксандр с Фериком выскочили из машины, прихватив компьютерную сумку, меж тем как поезд медленно-медленно стал отходить от станции. Рванув из последних сил, оба взлетели по ступеням на платформу и, припустив вдоль поезда, на бегу вскочили на площадку между двумя вагонами.

Живописная местность стала проплывать мимо со скоростью сорока пяти миль в час. Ферик сразу сбросил рюкзак, стянул пиджак и откинул в сторону. Затем достал две куртки и протянул одну Ксандру. Облачаясь в чистые, без единого пятнышка куртки, они не обменялись ни единым словом. Вскоре оба сидели в пятом вагоне поезда, направлявшегося во Франкфурт, и с облегчением убедились, что они одни.

А на вокзале лысый, морщась от боли в колене, хромал по платформе, не сводя глаз с удаляющихся огней поезда. Выхватив из кармана сотовый телефон, он стал набирать номер.

Сара отступила, приглашая гостя войти, Седжвик, кивнув, прошел мимо нее. Второй человек, сложив огромные ручищи на поясе, отчего пиджак затрещал в плечах, остался в коридоре. Взгляд его неотрывно следил за тем, как женщина закрывала дверь: угрюмое и недвусмысленное предупреждение, что хлипкая перегородка будет легким препятствием, если окажется, что его присутствие в номере необходимо. Защелка клацнула, Сара повернулась и увидела, что Седжвик устроился в номере, как у себя дома, и улыбается.

— Надеюсь, я вас не отрываю, но другого времени попасть в эту часть города у меня сегодня не нашлось бы. Вы, несомненно, ждали Йонаса Тига. — Его самоуверенность служила естественной защитой от любой неловкости, случись ей возникнуть. Связанный с Эйзенрейхом теми же честолюбивыми устремлениями, что и Вотапек, он, однако, далеко от него ушел, меньше заботясь о том, чтобы скрывать собственную кичливость.

— Я никого не ждала.

Улыбка не покидала его губ.

— Йонас в последнее время не очень-то любит появляться на людях. Затруднительно, если учесть успех его телешоу. — Осмотрев комнату, гость повернулся к Саре, держа руки в карманах. — Не ожидал, что застану вас одну.

Времени он не терял. Сара ответила улыбкой на улыбку.

— Не думала, что вы вообще будете меня ожидать.

— Мисс Трент, — все еще дружелюбно проговорил он, — тот факт, что вам позволили покинуть остров, означал лишь то, что следующую остановку вы сделаете либо здесь, либо в Новом Орлеане. Вы приехали не для того, чтобы повидаться со мной, вот я и пришел к вам.

Сара внимательно смотрела на этого человека. Весьма ловок, оказывается, ничуть не осторожничает в ответах, не чувствует никакой нужды скакать вокруг да около, нанося мелкие удары. Всего в одной походя брошенной фразе обозначил положение их обоих, не боясь раскрыть свою роль наряду с ролью, отведенной ей. Вам позволили покинуть остров. Позволили. Слово, намекавшее и на ее положение как приближенной мелкой сошки Эйзенрейха, и на ту совершенно очевидную легкость, с какой обрушится всесокрушающая кара на не удостоенных подобной привилегии. Вотапек позволил ей уйти. Очевидно, это вполне служило подтверждением. Еще поразительнее, впрочем, его признание, что он вел наблюдение за деятельностью по крайней мере одного из своих соратников.