Этот мир наш - Франсис Карсак

– Выбор нашего концлагеря!

– Я понимаю ваше отчаяние, Анна. Но вы сами не ответственны ни за что, разве что за несколько воинственные мечты вашей юности. Но кроме вашего крестного, Бушерана и некоторых других… Кстати, как они оба себя чувствуют?

– Хуго почти здоров. Крестный проводит все дни в компании ваших астрономов и уже дважды высаживался на Лоону. Возьмете ли вы его на ваши миры? Он делал все возможное, чтобы предотвратить войну.

– Конечно, если он этого захочет. Но, без сомнения, он предпочтет остаться с вами, по крайней мере вначале. Мы смогли бы ему помочь смонтировать обсерваторию!

– Он будет вам так благодарен! Что ж, до свидания. Я вас увижу завтра, во время судебного заседания.

– Анна, мне так много нужно вам сказать!

– Нет. Так будет лучше. До завтра!

Долго еще координатор оставался в задумчивости, не читая лежавшего перед его глазами доклада. Опускались сумерки. Воздух дрожал от шума машин астронавтов, сооружавших амфитеатр суда. Наконец Акки пожал плечами и принялся за чтение.

В соответствии с ритуалом экипаж «Ульны» в черных, мундирах с оружием в руках нес караул. Внутри амфитеатр, как этого требовал обычай, девяносто свидетелей, по тридцать от каждого народа, сидели на скамьях. На возвышении председательствовал Элькхан. Ниже его находились эксперты, далее, немного в стороне, – три защитника. Справа и слева от Элькхана сидели координаторы.

Элькхан поднялся.

– Нам предстоит рассмотреть согласно Закону Лиги человеческих миров случай планеты Нерат, на которой мы сейчас находимся. Эта планета одновременно заселена тремя различными группами людей, из которых две, хотя и являлись до настоящего времени врагами, принадлежат к одной человеческой расе. Сейчас будет прочтен доклад координаторов, посланных для урегулирования ситуации.

На Элькхане была мощная, усиливающая мысли каска, и его выступление было понято всеми, несмотря на то что было произнесено на его родном языке.

Доклад с безукоризненной объективностью рассказывал о состоянии, которое координаторы обнаружили по прибытии: рабство, войны, расовая ненависть. Затем следовало краткое и точное изложение событий и, наконец, заключение: что послужило причиной вмешательства Лиги.

Элькхан снова заговорил:

– Кто-нибудь из защитников не согласен с изложением фактов?

Анна поднялась:

– Я подтверждаю представленные факты, но не отдельные причины, и по всей справедливости… - Элькхан прервал ее:

– Об этом поговорим чуть позже. Правильны ли, по вашему мнению, факты?

– Да.

– Стало быть, закон в данном случае применим. Теперь вы имеете право защищать свой народ.

Надев в свою очередь усиливающую каску, она начала защиту. Она рассказала одиссею затерявшихся звездолетов, которые искали другую планету, нетронутую и пустую, о несчастном случае, который бросил их на Нерат и оставил лишенные всего экипажи на враждебной земле.

– Как она была враждебна, эта земля! Наши предки боролись против хищных зверей, стихийных бедствий, болезней и против них! Она показала пальцем на бриннов.

– О! Я не хочу сказать, что мы не сделали ни одной ошибки! Но сколько наших пало от стрел, когда они пахали свои поля, чтобы выжить! Можно ли сказать сегодня, кто ответствен за первое убийство? Как можно узнать, кто первый, берандиец или бринн, поднял руку на другого?

Как бы там ни было, мы устроились в Берандии. И из этой безжалостной страны, покрытой лесами и болотами, мы сделали цивилизованную страну. Похоже, вы любите это слово? Страну, где стало хорошо жить и где медленно, по нашим средствам, мы вновь начали двигаться к истинной цивилизации.

Вы изучили наши архивы вместе с Роаном, вы, Акки Клэр! Вы можете сказать, есть ли разница между изголодавшимися волками, какими были наши предки, и этой Берандией, какую вы знаете! Нас обвиняют, что мы обратили бриннов в рабов? Это верно! Но как мы могли поступить по-другому вначале, когда нас было так мало и надо было столько сделать? В чем нас упрекают? В том, что мы выжили? Все земные цивилизации начинались так, и, если я поверю тому, что мне однажды рассказал Акки Клэр, похоже, что так было на всех планетах. Вы, без сомнения, должны знать на основе горького опыта, сколько нужно времени для ликвидации рабства, когда экономические нужды позволят. В графстве Роан рабовладение уже больше не существует. И если бы мне удалось победить раз и навсегда бриннов и их союзников васков, чтобы обеспечить спокойствие наших границ, я бы приняла решение, уничтожить рабство на всей территории Берандии. Акки Клэр смог бы вам сказать, что, поставленная перед лицом обстоятельств, я отказалась от любого плана завоеваний, когда мой отец был убит и вся эта земля была залита кровью из-за тщеславия одного человека. Но такие имеются, а я в этом уверена, на любой из ваших планет, по крайней мере на той стадии развития, на которой мы были.

Вы можете лишить нас нашего мира – мира, который мы сделали, по крайней мере частично, нашим трудом, нашими слезами и нашей кровью и который несет на себе, Техель-Ио-Эхан, также следы наших костей, даже если они лежат не так глубоко, как ваши! Вы имеете большую власть, будучи более сильными. Вы это осуществляете именем закона, который странен для нас, закона Лиги, о которой мы не могли знать и к которой нас даже не пригласили присоединиться, считая слишком жестокими! Почему вы не пришли раньше, когда брошенные на враждебную землю наши предки были еще цивилизованными не меньше тех, кто остался на Земле и кто несколько позже вошел в вашу Лигу, до того как страх, голод, страдания и безнадежность не обратили нас в диких животных – животных, которые убивают, чтобы не быть убитыми! Но ссылая нас, вырывая с корнем целый народ, отнимая у него все, что является основой его традиций, – его землю, его страну, его родину, – не боитесь ли вы в свою очередь совершить преступление? Разве мы не можем остаться на этой планете, которая наша, я повторяю это, наша, потому что с того времени, как наши глаза увидели свет, мы не знаем другой? С вашей помощью мы быстро сможем преодолеть тот рубеж, который отделяет нашу дикость от вашей цивилизации. Вы что же, будете наказывать детей? За ошибки их отцов?

Она села. Акки послал ей записку.

«Ты хорошо говорила, Анна. Увы, это не сможет изменить решения! Но может многое изменить для будущего. Не падай духом».

Отсо уже поднимался.

– Меня просили защитить мой народ, но я не знаю почему. У нас нет чувства вины. Когда мы здесь очень давно приземлились, мы бежали от ненавистной нам цивилизации, может быть напрасно, чтобы спасти то, что мы рассматривали как нечто наиболее священное, – наши традиции, наш образ жизни. Акки мне объяснил, что этот образ жизни анахроничен и что бы мы ни делали, мы не смогли бы его спасти. Возможно! Но мы попробовали и не испытываем стыда.