Тайны Секретной службы охраны президента США - Рональд Кесслер

Салливан сообщил об этом по радио в местное нью-йоркское отделение, запросив помощь полиции и карету скорой помощи. Он включил свой проблесковый маячок и сирену, начал преследовать автомобиль и, в конце концов, остановил его, преградив ему дорогу на Первой авеню, перед штаб-квартирой Организации объединенных наций. Достав оружие и показав свой жетон, Салливан приказал мужчине выйти из машины и держал его до приезда полиции. Человек, которого тот сбил, остался жив.

В других случаях агенты приходили на помощь своим подзащитным в необычных обстоятельствах. Когда маленькая Эми Картер посещала ежегодное шоу домашних питомцев Хикори Хилл Этель Кеннеди в поместье Этель в Маклин, штат Вирджиния, в мае 1978 года, на нее напала слониха Сьюзи, весом в три тонны. В то время как толпа в страхе бросилась врассыпную, агент охраны подхватил ее и перенес в безопасное место.

Помимо агентов, отдавших свои жизни при исполнении своего долга, многие заразились неизлечимыми тропическими болезнями, такими как лихорадка денге и другими заболеваниями, во время работы по охране официальных лиц Соединенных Штатов за границей. Агенты буквально снимают с себя рубашки — как сделал агент Гарольд Эвинг, когда президентский лимузин попал в рытвину на дороге по пути в Аннаполис и Билл Клинтон пролил кофе на свою одежду.

«Секретная служба привлекает много людей, которые выросли с определенными представлениями об этике, — говорит бывший агент Норм Джарвис, обучавший новых агентов и позже служивший специальным ответственным агентом. — Эта этика подразумевает, что там, где обычно человек хочет спасти свою жизнь, мы видим желание принести себя в жертву. При обучении агента мы не говорим: „Когда слышишь это, ты должен сделать так. Ты слышишь звук выстрела, и это первый шаг. Второй шаг — ты принимаешь пулю за президента“. В основном, мы полагаемся на что-то вроде инстинкта».

«Конечно, — говорит Джарвис, — когда вы поступаете на такую работу, вы должны прийти к выводу, что вы бы встали на линию огня перед президентом, чтобы защитить его от убийцы. Но, — добавляет он, — я даже не считаю, что об этом стоит думать. Вы бы просто сделали это, и все».

«Гордость Секретной службы — это ее люди, — говорит бывший агент Пит Доулинг. — Каким-то образом мы получаем великолепных людей, которые посвящают себя выполнению своей миссии».

Никто не знает, сколько покушений было предотвращено благодаря тому, что преступник с оружием приходил к выводу, что это слишком рискованно, или потому, что сотрудник Секретной службы конфисковал его оружие. Помимо попыток совершить политическое убийство, о которых много писали, президенты и другие охраняемые лица становились мишенью дюжины менее известных заговоров. Например, когда Эдвард Кеннеди боролся за пост президента в 1979 году, агенты остановили размахивающую ножом женщину, которая вошла в приемную его офиса в Сенате.

«Миссия Секретной службы по предотвращению преступлений намного сложнее, чем работа по расследованию преступлений, после того как они уже совершены», — говорит мне директор ФБР Роберт Мюллер III.

Однако, насколько бы ни были эффективны агенты Секретной службы, их возможности снижаются из-за руководства организации, которое экономит средства в ситуации, когда потребность в надежном обеспечении безопасности велика как никогда, и которое отказывается признать, что эта организация не может должным образом справляться со всеми обязанностями, которые она так решительно берет на себя. Подобно тому как директор ФБР Эдгар Гувер смог скрыть недостатки работы своей службы путем сообщения общественности благоприятной информации, Секретная служба также проделала блестящую работу по защите своего образа как надежной и непогрешимой организации — не совсем заслуженного.

Неукоснительное следование строгому стилю одежды и предпочтение белых рубашек Гувером служит примером для руководства Секретной службы. В одно из своих первых выступлений перед агентами, после того как он был назначен на должность заместителя директора в июле 2008 года, Кит Превитт сказал, что агенты должны одеваться как агенты Секретной службы, когда они отправляются в поездки. Однако агенты указывают на то, что для того, чтобы поймать террориста, собирающегося взорвать самолет, нужно быть одетым в самую обычную одежду, чтобы террорист не заподозрил, что тот, кто сидит с ним рядом, является сотрудником силовых структур.

В одном отношении стиль управления Гувера отличается от стиля Секретной службы: Гувер взращивает лояльность к себе и к организации. Руководство Секретной службы способствует недоверию и цинизму, ведущему к плохому моральному климату.

Объясняя расцвет этой контрпродуктивной политики, агенты говорят, что руководители Секретной службы предпочитают поддерживать статус-кво и не раскачивать лодку. Таким образом, они увеличивают свои шансы на повышение по службе, которое помогает им найти высокооплачиваемую работу в частном секторе. Между тем высокопоставленные агенты, возглавляющие местные отделения, водят «БМВ», «лексусы», «корветы» и «ягуары» — машины, которые были конфискованы при арестах. Оправданием служит то, что конфискованные государством машины разрешено использовать для работы под прикрытием. На самом деле они редко используются именно так. Скорее, чем передавать роскошные автомобили агентам на руководящих постах, Секретной службе следовало бы продавать такие автомобили, чтобы выручить деньги для Министерства финансов.

«Если в ФБР кто-нибудь сделает так, он окажется в неприятном положении, — говорит бывший помощник директора ФБР. — В ФБР машины, использующиеся для работы под прикрытием, предназначены именно для этого, и глава местного отделения никогда не возьмет себе такую машину». Также, говорит бывший агент, ФБР не будет приписывать себе арест, осуществленный на самом деле местной полицией.

Агенты Секретной службы считают, что, если они опубликуют в прессе то, что их волнует, и укажут на недостатки, это будет грозить им неприятными последствиями. «Руководство будет считать их оппозиционно-настроенными или применит классическую форму возмездия в Секретной службе, главным образом — назначение на нежелательную работу, или не будет продвигать их по службе, — или и то и другое, — говорит один агент. — Все в штаб-квартире видят эту работу как лестницу к чему-то получше. Если вы поднимаете какую-то важную проблему, вы только зря тратите силы — они хотят, чтоб вы отстали. Это создает атмосферу страха».

В 1978 году Секретная служба попросила Франка Очберга, бывшего помощника директора Национального института психического здоровья, обследовать агентов и изучить их режим работы, чтобы выяснить, не находятся ли они в условиях повышенного стресса.

«Я обнаружил, что опасность, которой они подвергались, не являлась для них источником значительного напряжения, — говорит Очберг, в настоящий момент являющийся клиническим профессором психиатрии университета штата Мичиган. — Скорее его источником являлся избыточно-авторитарный стиль управления, в рамках которого к агентам не относятся с достаточным уважением и не стараются, например, распределять назначения таким образом, чтобы агенты не пропустили крестины своей дочери или ее выпускной. Отношение было таким: „Не ваше дело спрашивать «Зачем?», ваше дело делать то, что нужно, и погибать“[70].

Основываясь на рекомендациях Очберга, Секретная служба перестала заставлять агентов селиться по двое в номерах отеля. До этого агенты различных смен спали в одной и той же комнате и поневоле будили друг друга с раннего утра. Но другие проблемы только усугубились. Руководство Секретной службы стало еще более негибким, ограниченным и даже карательным. Один агент, оставивший эту работу ради работы в другой федеральной силовой структуре, говорил мне с облегчением: «Теперь со мной обращаются как со взрослым человеком».

Для продвижения по службе, говорят агенты, в этой организации намного больше, чем в большинстве других, нужны связи — высокопоставленные сотрудники, которые находятся в дружеских отношениях с тем, кто желает повышения. Представление о том, что в организации процветает фаворитизм, было усилено чрезмерной реакцией руководства на судебный иск, поданный чернокожим агентом по поводу дискриминации. В процессе расследования было обнаружено примерно две дюжины электронных писем, содержащих расистские комментарии и шутки, из двадцати миллионов писем, посланных служащими Секретной службы за период в шестнадцать лет. В апреле 2008 года в учебном центре Роули одному чернокожему агенту угрожал скрученной петлей белый инструктор. Этот инструктор был вынужден уйти в отпуск.

Несмотря на эти отвратительные, но отдельные проблемы, доля чернокожих агентов в службе составляет семнадцать процентов, что выше, чем чернокожих среди всего населения, которая составляет двенадцать процентов. Независимый аналитик обнаружил, что каждый год в период с 1991 до 2005 года, агенты-афроамериканцы продвигались на более высокооплачиваемые должности чаще, чем белые агенты. Собственно, двадцать пять процентов супервизоров относится к этническим меньшинствам. С 2001 года три чернокожих агента — Кит Превитт, Дэнни Сприггс и Ларри Кокелл — занимали пост заместителя директора — вторую по значимости должность в организации.