И снова магия - Лиза Клейпас

Эти слова вряд ли могли улучшить настроение Маккены. Тем не менее Гидеон всегда говорил с ним прямо и честно, и Маккена ценил это гораздо больше, чем бесчисленную ложь. Приняв его замечание, он нахмурился, глядя на носок своего черного ботинка.

– Я не сказал бы, что ситуация полностью безнадежна, – продолжал Гидеон. – У вас есть преимущество, которое может вдохновить многих женщин, даже леди Алину, и заставить забыть о вашем низком происхождении. Женщины, кажется, находят вас необыкновенно привлекательным, и одному дьяволу известно, сколько у вас денег. К тому же вы можете быть чертовски убедительным, когда хотите. Не говорите мне, что вы не можете уговорить тридцатилетнюю старую деву из Гемпшира выйти за вас замуж. Особенно если она уже продемонстрировала свое... хм... свое расположение к вам, что очевидно.

Маккена бросил на него взгляд, полный недоумения.

– Разве кто-то говорит о женитьбе?

Вопрос, казалось, поставил Гидеона в тупик.

– Вы только что сказали, что хотите увезти ее с собой в Нью-Йорк?

– Но не как жену.

– Как любовницу? – с недоверием поинтересовался Шоу. – Вы думаете, что леди Алина позволит унизить себя подобным предложением...

– Я заставлю ее принять его любым способом.

– А как же ее отношения с лордом Сандриджем?

– Я положу им конец.

Гидеон, казалось, с ужасом смотрел на него.

– Мой Бог! Или я опять что-то не так понял, Маккена, или вы действительно хотите разрушить надежды леди Алины на брак, запятнав ее имя на двух континентах и разорвав все связи с семьей и друзьями, тем самым лишив возможности появляться в обществе? Или сделать ей ребенка, который навсегда останется бастардом?

Эта мысль вызвала злорадную улыбку на лице Маккены.

– Леди Марсден родит бастарда от бастарда... да, это особенно воодушевляет меня.

Гидеон холодно оглядел его.

– Черт побери, я никогда не мог бы подумать, что вы способны на подобную гнусность.

– Видимо, вы недостаточно хорошо знаете меня, Шоу.

– Наверное, – пробормотал Гидеон, качая головой. Было видно, что он не прочь продолжить беседу, но плохая дорога заставила его откинуться на сиденье, и он со стоном обхватил голову руками.

Маккена снова отвернулся к окну, презрительная усмешка все еще блуждала по его лицу.

Удовольствие, которое Марк испытал от отъезда Шоу и Маккены, длилось лишь один день... пока он не узнал, что Ливия отправилась в Лондон на следующее утро после отъезда американцев. Это означало, что она должна была собрать вещи и сделать другие приготовления к отъезду и что кто-то из слуг обязательно знал об этом. Но благодаря миссис Фэрклот все слуги хранили молчание, начиная с тех, что работали на кухне, и кончая теми, кто трудился на конюшне и в саду, – никто не посмел ослушаться экономку и рассказать о планах Ливии.

Когда карета Ливии скрылась за горизонтом, солнце только-только показалось на небе, и его первые лучи осветили Стоуни-Кросс-Парк.

Вздохнув с облегчением, Алина стояла в холле, одетая в легкое платье из голубого муслина и домашние туфли, которые забыла сменить. Она улыбнулась миссис Фэрклот, чье категоричное несогласие с действиями Ливии не помешало ей сделать все, чтобы помочь ей осуществить задуманное.

– Миссис Фэрклот, – сказала Алина, взяв в свою руку теплую ладонь экономки и пожав ее пальцы. – Сколько лет вы наблюдаете, как Марсдены совершают поступки, которые вы не одобряете?

Экономка улыбнулась в ответ на риторический вопрос, пока они молча наблюдали, как карета исчезла за поворотом.

Мужской голос нарушил тишину. Повернувшись, Алина встретила подозрительный взгляд брата. Марк был одет в охотничий костюм, холодность его темных глаз соответствовала суровому выражению лица.

– Вы не соизволите объяснить мне, что происходит? – резко начал он.

– Конечно, дорогой. – Алина взглянула на миссис Фэрклот: – Спасибо, миссис Фэрклот, я уверена, что у вас есть неотложные дела.

– Да, миледи, – последовал немедленный и благодарный ответ, так как экономка совсем не хотела присутствовать при вспышке гнева Марка. Она степенно удалилась, ее черная юбка колыхалась при каждом шаге.

– Кто уехал в той карете? – поинтересовался Марк.

– Может быть, пройдем в гостиную? – предложила Алина. – Я попрошу принести чай и...

– Только не говори, что Ливия.

– Хорошо, не буду. – Она сделала паузу, прежде чем тихо добавить: – Но это была она. И прежде чем ты выскажешь свои возражения...

– Это невообразимо! Моя сестра не могла броситься в Лондон следом за этим проклятым американцем! – вскричал Марк, пылая от гнева.

– С Ливией все будет в порядке, – ответила Алина. – Она остановится в Марсден-Террас вместе с компаньонкой, так что...

– Я верну ее сейчас же. – Передернув мускулистыми плечами, Марк направился к двери.

– Нет! – воскликнула Алина, прекрасно понимая, что брат способен на все, когда его терпение лопается. – Ты не сделаешь этого, Марк! – Хотя она не повысила голос, ее тон заставил его остановиться. – Если ты посмеешь преследовать ее, я собственными руками пристрелю лошадь, на которой ты отправишься в Лондон.

Марк развернулся, с недоверием глядя на нее.

– Боже мой, Алина, разве я должен объяснять тебе, чем она рискует?

– Я прекрасно знаю, чем рискует Ливия. Но это ее выбор. – Пройдя мимо брата, Алина направилась в гостиную, которая располагалась рядом с главным холлом, чувствуя, что Марк идет за ней следом.

Он закрыл за собой дверь сильным ударом ноги.

– Ну приведи хоть один довод, почему я не должен ехать? Я должен стоять и спокойно смотреть на то, что происходит?

– Потому что Ливия никогда не простит тебе этого.

Их взгляды встретились. Злость переполняла Марка.

Он тяжело опустился на стоящий рядом стул. Алине стало жалко брата, она понимала, что для такого человека, как он, вынужденное бездействие – худший вид наказания.

– Но почему он? – пророкотал Марк. – Неужели она не могла выбрать приличного молодого человека из подходящей семьи?

– Мистер Шоу совсем не так ужасен, – сказала Алина, пряча улыбку.

Он хмуро посмотрел на нее.

– Я не вижу в нем ничего хорошего, кроме белобрысой шевелюры и пустого обаяния, а еще этого проклятого американского высокомерия, которое так нравится женщинам.

– Ты забыл упомянуть его американские деньги, – пошутила Алина.

Марк поднял глаза к небесам, соображая, что он сделал, чтобы заслужить такую напасть.

– Он использует ее, а затем разобьет сердце, – спокойно произнес Марк.

Только тот, кто знал его хорошо, мог услышать искреннюю тревогу в его голосе.

– Ах, Марк, – мягко проговорила Алина.– И я, и Ливия – мы сильнее, чем ты думаешь. И каждому человеку рано или поздно приходится рисковать, отдавая свое сердце другому, – она подошла, остановившись за стулом, на котором сидел брат, и положила руки ему на голову, – даже тебе.