Латышские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Падчерица и родная дочь
У одного крестьянина умерла жена и оставила ему маленькую дочку. Через некоторое время женился он на ведьме. Невзлюбила ведьма падчерицу. А потом родила ведьма дочь и падчерицу еще пуще возненавидела. Задумала ведьма погубить сиротку. Налила она в горшочек жира, завязала его чистым платком и говорит:
— Снеси-ка это отцу в поле, но смотри: если хоть капелька жиру на платок плеснет, голову оторву!
Уж так осторожно несла сиротка горшочек, так осторожно, а все не убереглась — плеснул жир на платок. Заплакала сиротка горько-горько.
— Ты что плачешь, доченька? — спрашивает отец.
— Вечером уж меня в живых не будет, — говорит падчерица, — мачеха грозилась мне голову оторвать.
— Ну, ну, полно тебе! Это она просто так сказала! Как домой пойдешь, постирай платок.
Уж мыла, мыла сиротка платок, а дочиста отстирать не смогла и горько заплакала. Вдруг выползла змея и говорит ей:
— Да полно тебе плакать! Сплети-ка мне лучше венок: завтра у моей сестры свадьба!
Нарвала падчерица цветов и быстро-быстро сплела венок. Выползает тут вторая змея и тоже говорит:
— Да полно тебе плакать! Сплети-ка мне лучше венок: завтра у моей сестры свадьба!
Нарвала падчерица еще цветов и быстро-быстро сплела второй венок. А тут выползла третья змея и тоже просит:
— Да полно тебе плакать! Я — невеста, у меня свадьба завтра, сплети-ка мне венок!
Нарвала сиротка самых ярких цветов, какие только смогла найти, и сплела самый красивый венок. Только подала она венок змее-невесте, появились давешние две змеи с венками на головах, и все три спрашивают сиротку:
— Что же тебе, сестрица, пожелать за твое доброе дело?
— Не надо мне ничего, пусть только этот платок, на который жир капнул, станет чистым.
Сказала тут первая змея:
— Пусть твой платок будет вдвое белее, чем был!
Вторая змея сказала:
— Пусть лицо твое станет прекрасным, как солнце!
Третья змея сказала:
— Когда ты заплачешь, пусть из твоих глаз падает жемчуг, а когда ты заговоришь, пусть твой голос звучит так нежно, как кокле.
Пришла сиротка домой и принесла полный горшочек жемчуга — слез своих. Отдала она мачехе белый, как снег, платок. Смотрит ведьма на сиротку и диву дается: отчего это у нее платок такой белый? Где она столько жемчуга раздобыла? С чего это она такой красавицей стала? Почему это голос у нее, как кокле, зазвучал? И вот назавтра послала она в поле с горшочком жира свою родную дочь.
Родная дочь весь платок, которым горшочек был завязан, залила жиром.
— Ох, доченька, — говорит отец, — а не станет тебя бранить мать за то, что весь платок в пятнах?
— А чего ей браниться? Мне бы только узнать, как это сиротка вчера платок добела отстирала, тогда и горя мало!
— Ох, доченька, так она, верно, его своими слезами отмыла, — уж так она горько плакала!
Услыхала это родная дочь и давай на обратном пути нарочно всхлипывать и слезы выжимать — хочет она столько слез в горшочек наплакать, чтобы платок выстирать. Вдруг выползла змея и говорит ей:
— Полно тебе плакать, сплети-ка мне лучше венок: завтра у моей сестры свадьба!
Отшвырнула родная дочь змею ногой и дальше идет. Выползает тут вторая змея и говорит ей:
— Да полно тебе плакать, сплети-ка мне лучше венок: завтра у моей сестры свадьба!
И вторую змею отшвырнула родная дочь с дороги и дальше идет. Выползает третья змея и говорит ей:
— Да полно тебе плакать, сестрица! Я — невеста, у меня свадьба завтра, сплети-ка мне венок!
И эту змею отшвырнула родная дочь, но, как только дальше пошла, подползли к ней все три змеи и говорят:
— Ну, что бы тебе пожелать? Пожелаем мы тебе, чтобы стал твой платок чернее дегтя; чтоб вместо слез, когда ты заплачешь, у тебя из глаз сыпались жабы; чтоб лицо твое стало чернее ночи, а голос — подобным рыку звериному!
Встретила ведьма дочку и удивляется: почему это у нее платок такой черный? Откуда в горшке столько жаб? Почему ее дочка стала такой уродливой, а голос у нее — таким страшным? Как увидала все это ведьма, еще больше сиротку возненавидела и вовсе ее кормить перестала. Но хоть и не кормит мачеха падчерицу, а падчерица все краше становится.
Прошло несколько недель, и случилось однажды мимо ведьминого дома принцу проезжать. Услыхал он голос звонкий, словно звуки кокле. Остановил принц лошадей и спрашивает:
— Это у кого же такой звонкий голосок?
А ведьма бежит ему навстречу и кричит:
— Это у моей дочки! Это у моей дочки! Погоди, погоди, сейчас я ее приведу!
Спрятала ведьма сиротку под опрокинутый чан и пригрозила: если она шевельнется или словом заикнется, то смерти ей не миновать. А потом потащила свою родную дочь во двор, к принцу. Но получилось вот что: испугался принц черной да страшной образины, а кони принца от ее голоса на дыбы встали. Велел принц ведьминой дочке в дом убираться, а сам спрашивает, где же та, чей звонкий голосок он слышал.
— Нету тут больше никого, — ответила ведьма.
Не поверил принц и принялся сам искать, все закоулки обшаривать. И нашел-таки сиротку под чаном. Увез он ее в свой дворец, и сыграли они веселую свадьбу.
Боб до неба
Жила в старину на свете злая женщина, и была у нее падчерица, да такая работящая, что мачеха еле поспевала ей работу задавать. Однажды, чтобы досадить сиротке, мачеха высыпала в золу бобы и велела падчерице их выбрать.
Выбирала она, выбирала, но, как на грех, одну бобину не приметила, и стал боб в золе расти. Рос он, рос, пока не дорос до самого неба. Подумала сиротка да и полезла по бобу вверх:
