Отбор для невидимки (СИ) - Вознесенская Дарья

Да, я знала, что веду себя странно… То ненавижу его, то испытываю невероятную симпатию, то готова избить — то жажду забыть. То мечтаю о том, чтобы он оказался… нормальным и не в смысле внешности, а в смысле его отношения ко мне.

То прошу у неба дать мне сил послать его куда подальше.

Я сама устала от этих противоречий… но что я могла поделать? Если других вариантов, похоже, жизнь мне не могла предложить

— Как вы думаете, что у него… ТАМ? — визгливый голос рыжей Табарил прорезал мягкий вечерний сумрак светлых коридоров. Я непроизвольно скривилась. Девицы отдыхали от «трудов охоты» и попросили уже третий графин с наливкой, явно вознамерившись напиться, пока вэй-ган с другими вэями отправились ставить очередные ловушки. Я этот графин и несла… но замерла у полуоткрытой двери.

Стыдно ли мне было за то, что подслушивала?

Нет.

В данной ситуации я предпочитала четко понимать, что происходит. Да и вообще, интересно было понять, что скрывается в их головках… когда они перестают сдерживаться.

— Если ты не прекратишь демонстрировать свои… прелести, то первая об этом узнаешь, — презрительно — насмешливы комментарий, принадлежащий вэе Карсьенел, сложно было с чем-то перепутать.

— А ты завидуешь?

— Не думаю, что нам стоит гадать об этом… в присутствии друг-друга, — голос вэй Гасар был, как всегда, холоден. Она будто добавила кубики льда к тому алкоголю, которым упилась рыжая.

— Ох, ты все строишь из себя невинность? — пьяно хихикнула «подружка».

— А ты все также кичишься своим опытом? Думаешь это красит? — Тара Гасар, определенно, была среди них самой адекватной.

— Лучше бы у меня был опыт, — едва ли не всхлипнула вэя Рьен, вступая в разговор. — Как подумаю, что мне придется…с этим животным… А он…Ох, меня опять тошнит.

— Меньше следует пить… и об этом думать. И тошнить не будет.

В сущности, Гасар была права. Но мне сделалось как-то обидно за вэй-гана и захотелось подсыпать им в наливку слабительного. Теперь вдова Майер и её едва не упавшая в обморок подруга, да и прочие девицы, самостоятельно принявшие решение об отъезде, казались мне не просто разумными трусихами, но вэями честными, в отличие от этих…

Ведь я полагала, что, даже если они приехали ради славы и возможностей, то остались ради самого мужчины — мне почему-то и в голову не приходило считать иначе. Настолько у меня самой поменялось к нему отношение.

Получается, даже их расточаемые улыбки и декольте вранье?

Гадины.

— Тара, — вдруг снова пискнула вэя Рьен, которая немало времени проводила со старшей «подругой» — жили-то они в одной комнате, — Может ты и мне дашь зелье? Чтобы забыть… все что там будет со мной происходить?

— Что за зелье? — едва не проорала возбужденная рыжая.

— Нет никакого зелья! — прошипела с досадой Гасар и начала что-то тихо выговаривать — скорее всего все той же вэе Рьен.

Однако… А эта Тара не только рассудительна, но и подготовлена… Хорошо это или плохо? Ай, да какая мне разница! Свое мнение я не планировала высказывать.

На какое-то время установилась тишина и я решила, что пора бы и мне появиться.

Громко зашуршала возле двери и постучала, а потом, не глядя на замолчавших девиц, поставила на столик возле них очередной графин и маленькое блюдечко с пирожными. Мне показалось, что вэя Гасар посмотрела на меня с подозрением, но я не стала акцентировать на это — сделала книксен и удалилась, надеясь, что вскоре все произошедшее позабудется.

Мной.

Но забыть не получалось.

Ни отвращения, высказанного ими за дверями… Ни того, что я видела дальше. Как они льстят и соблазняют — надеясь отстреляться первыми? Как доволен распорядитель и вэй Янгарелл, единственный, кто к тому моменту остался из стражей.

И с каким отсутствующим видом смотрит на все это представление вэй-ган…

И без того нервозная обстановка в доме накалилась до предела.

Не выдержав, на следующий день я оправилась на прогулку еще до того, как все эти… явились после охоты. Надеясь с помощью физической активности хоть как-то сбросить раздражение и избавиться от внутренней дрожи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Свежий воздух и уже привычные красоты и правда немного меня успокоили. Так что в дом я возвращалась уже медленней и почти улыбалась…И улыбалась ровно до того момента, как на меня из-за куста выпрыгнул… великовозрастный попрыгун.

Я едва не вскрикнула, но сдержала себя. А потом восстановила дыхание и присела в полном достоинства реверансе. Который был несколько подпорчен растрепавшимися волосами и комьями грязи на подоле простого светлого платья:

— Вэй-ган Эрендарелл… Какая неожиданная встреча.

— Я так и понял.

И что он понял, интересно?

Голос мужчины звучал глухо, и стоял он на тропе между кустами. Мне через лес его обходить или посторонится? Я подняла голову, чтобы посмотреть на него и нарвалась на такой взгляд, что внутри все перевернулось. Дыхание снова сбилось и я сказала почти жалобно:

— Могу я… пройти?

Молчит.

И смотрит.

— Выглядите очаровательно.

Ох, лучше бы молчал…

— Спасибо. Но оставьте свои комплименты для вэй… — получилось раздраженно, и я тут же отругала себя за то, что проявила настоящие чувства.

Куда опять делось мое спокойствие? Почему мне так хочется отхлестать его по лохматым щекам, а потом еще и прижаться со всей силы, прилипнуть и не отпускать больше? Я опустила голову и стиснула пальцы в кулаки. И дрогнула когда он произнес скрипучим голосом:

— Они не заслуживают их так, как вы…

— Ну отчего же… Молодые, красивые, благородные, и готовые на все…

— В отличие от вас?

— Вы сами это сказали.

— Все так… так, ночь меня забери… Но почему так? Чем вы меня отравили? Почему единственное, чего мне хотелось все эти дни — это вернуть вас в Эрендор… и уехать вместе с вами? Почему я только и думаю, что о вас?

— Не слишком-то похоже… — мой голос теперь сочился ядом. — По мне так вы прекрасно проводите время со своими невестами. Сколько слов вы мне сказали за эти дни?

— И все-то вы замечаете…Всему учет ведете…

— Сложно не заметить то, что выставлено напоказ. Например, сластолюбие, несносный характер и желание… оприходовать каждую юбку!

— Ну хоть какую-то реакцию это вызвало! — зло рыкнул и чуть ли не топнул ногой.

Он что… специально? Бред! Я открыла рот, чтобы высказать свое возмущение… и закрыла его. А потом заговорила срывающимся голосом:

— Я ненавижу такие… игры. И мне отвратительно, что меня поставили в очередь ко всем прочим! Или может мне стоило поблагодарить, что я в этой очереди первая? Так сказать для удовольствия — а все остальные ради долга?

Последнее я уже прошипела ему в морду, ткнув, совершенно неприлично и зло, пальцем в грудь. И это была поя ошибка, потому что мою руку перехватили, прижали сначала к громко бьющемуся гсердцу, а потом… поднесли к губам и поцеловали.

Прямо в раскрытую ладонь.

Я вздрогнула. А вэй-ган приложил мои пальцы к своей щеке и прикрыл глаза, глухо пробормотав:

— Ну а что мне делать? Наплевать на всё и всех? Продолжать пугать девиц своими взглядами и даже не пытаться приблизиться к тем, с кем, возможно, мне придется разделить… не только поцелуи? Вы этого хотите, маленькая колючка, впившаяся в мое сердце? Я ведь должен… Всем. Себе тоже. Сейчас особенно, когда я чувствую, что появилась надежда — когда она вообще появилась. Я достаточно расплатился этими годами мрака — не вынуждайте же меня продолжать!

— Я не вынуждаю, — я тоже заговорила тихо. — И я тоже должна… себе. Остаться живой, понимаете? И не испытывать боли, глядя на происходящее.

Мы помолчали немного. А потом мужчина безрадостно вздохнул:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Представляю, как была бы сейчас довольна эта тварь, что наслала на меня проклятье… Ведь этого она и хотела — чтобы я был окончательно раздавлен.

— Что же вы сделали такого, что…

— Вывел её на чистую воду. Королевский отбор был одновременно цветником и рассадником самых злобных тварей. Но Одиар, мой друг и король, довольно хорошо справлялся с тем, чтобы отделить одних от других… не в её случае. Она сплела прочную сеть и задурила ему голову… при этом стремясь не только поработить короля и заполучить власть, но и приручить попутно всех, кого она захотела по пути.