Смерть за наш счет (сборник) - Николай Леонов

— Надеюсь, они успеют, — буркнул себе под нос Гуров.

Из-за дальнего поворота вырулила машина «Скорой помощи» и на всех парах устремилась к месту происшествия. Гуров призывно махнул им рукой. Пульс на шее лежащего перед ним мужчины стал совсем нитевидным. Секунды промедления могли стоить ему жизни.

«Скорая помощь» резко затормозила. На асфальт спрыгнули двое мужчин в белых халатах.

Крячко затушил сигарету о подошву ботинка.

Гуров шмякнул папку об стол с такой силой, что в воздух взметнулось облачко пыли.

— Из глубокого архива? — поинтересовался Крячко, не отрываясь от переписки в своем мобильном. Он даже не снял ноги с рабочего стола и не изменил расслабленной позы.

За задержанного можно было не беспокоиться. После того номера, который он отколол, по совету медиков сыщики предпочли перестраховаться. На мужчину в круглых очках была надета смирительная рубашка с завязанными по всем правилам за спиной рукавами. Он сидел в центре кабинета, не имея возможности пошевелиться. Его свирепый взгляд напоминал взгляд угодившей в ловушку крысы. За все то время, что он находился в кабинете сыщиков, мужчина не проронил ни слова. Впрочем, никто его пока ни о чем и не спрашивал.

Отпечатки пальцев этого человека уже имелись в картотеке. Гуров отправился в архив. Сыщик остался очень доволен тем, что покушавшемуся на них с Крячко мужчине удалось сохранить жизнь. Вовремя подоспевшие врачи «Скорой помощи» сделали все необходимое. И что особо удивило Гурова, отдали должное действиям Крячко. Если бы жертву дважды не вырвало, шансы на спасение были бы равны нулю. Услышав это из уст специалистов, Крячко буквально расцвел и стал вести себя как Цезарь, перешедший Рубикон.

— Из самых его дальних закоулков, — Гуров занял место за рабочим столом и пристально посмотрел на задержанного. — Знакомься, Стас.

— Мы уже познакомились. — Крячко демонстративно потер кулак.

— А теперь познакомьтесь еще раз. Ты даже не представляешь, какая акула угодила сегодня в наши сети.

Гуров широко улыбался, не скрывая хорошего расположения духа. Снял пиджак, повесил его на спинку стула, расстегнул ворот рубашки. Наплечная кобура осталась на прежнем месте. Сыщик потянулся.

— Акула? — недоверчиво отозвался Крячко. — Это?

— Именно. Перед нами сейчас сам неуловимый Анатолий Кремешный по кличке Композитор.

Крячко чуть не опрокинулся назад вместе с креслом, на котором сидел. Быстро сбросил ноги со стола.

— Композитор? Ты шутишь?

— Нисколько. Это он и есть.

— Тот самый киллер?

— Да. За которым только у нас в Москве числятся девять нераскрытых убийств. — Гуров довольно потер руки. — Но он не только киллер, Стас. Он выполняет на заказ любую грязную работу. Не гнушается ничем. Верно, Анатолий Данилович?

Последний вопрос полковника был напрямую адресован мужчине в смирительной рубашке. Но тот никак не отреагировал, демонстративно глядя в окно поверх головы Гурова. Солнце играло бликами в его круглых очках.

Крячко поднялся из-за стола, подошел к Кремешному и остановился у него за спиной. Правая рука Станислава легла на плечо задержанного.

— И как он связан с нашим нынешним делом?

— А вот это нам и предстоит выяснить, Стас. Видимо, он снова выполняет чей-то специальный заказ. Но нам он явно ничего говорить не собирается. Попробуй спроси у него сам.

Последняя фраза Гурова была условным сигналом. В случае с неразговорчивым «клиентом» с нее сыщики всегда начинали старую добрую игру, известную во всем мире под названием «добрый и злой полицейский». Крячко в девяноста процентах случаев доставалась роль злого полицейского. И он с ней отлично справлялся.

— С удовольствием! — Станислав хрустнул костяшками пальцев, схватил Кремешного за волосы и резко запрокинул его голову назад. — Че ты делал в квартире Шихановой?

— Полегче, Стас, — наигранно обеспокоился Гуров.

— Все в порядке, Лева. Я контролирую свои эмоции. И буду контролировать, если этот сукин сын… — Свободной рукой Крячко схватил задержанного за кадык. Тот захрипел. — Если он не будет до утра с нами играть в молчанку. Это чертовски бесит!..

— Остынь, Стас. — На этот раз Гуров, словно неохотно, поднялся из-за стола и вышел на середину комнаты. — Тебе прошлого раза мало? Забыл, чем это кончилось?

— Плевать! Одной мразью на земле меньше! Невелика потеря…

Кулак Крячко взметнулся вверх и уже готов был со свистом опуститься на нос Кремешному, но Гуров своевременно перехватил руку напарника. Станислав натурально сопротивлялся.

— Пусти, Лева!

— Нет, — категорично заявил Гуров. — Мрази на земле, может, и станет меньше, как ты сказал, но тебя на этот раз точно из органов попрут. У тебя уже два предупреждения есть.

— Да и черт с ними!

Крячко откровенно раздухарился. Гуров с трудом сдерживал улыбку, наблюдая актерский талант напарника. Российское театральное искусство много потеряло в тот день, когда Станислав пошел работать оперативником.

— Дай хотя бы разок ему вмажу!

— Разок ты уже вмазал. Там, на улице. Забыл?

— Хорошо. Два разка вмажу.

— Стас, — Гуров все-таки заставил Крячко опустить руку, — я предлагаю тебе честную сделку. Разреши, я пообщаюсь с этим легендарным наемником всего десять минут. Не больше. Если за десять минут он не изъявит желания помочь следствию, я верну его в полное твое распоряжение. Идет?

Крячко как будто поколебался пару секунд, взвешивая все «за» и «против», затем неохотно кивнул. Пальцы сыщика разжались, и голова Кремешного вернулась в естественное положение.

— Идет. — Станислав сел на свое место. — Десять минут, Лева. А потом я вышибу этому гаду мозги.

Гуров со вздохом взял стул и сел напротив Кремешного. Минуту или чуть больше просто молча смотрел в глаза киллеру.

— Ну, — начал наконец полковник, — давай сразу расставим все точки над i, Композитор. Мы знаем, кто ты. Материалов на тебя хватает. Хватает настолько, что, если бы у нас в стране гуманно не отменили высшую меру, ты бы ее уже получил. Без всяких оговорок. Однако…

Полковник неожиданно замолчал, заметив широкую улыбку на клинообразном лице Композитора.

— Как думаешь, полкан? — нараспев произнес киллер. — Сколько раз я уже видел такое?

— Что видел?

— Игру в плохого и хорошего следака. Меня на такую туфту не возьмешь. И душещипательные беседы со мной вести нет смысла. Побереги красноречие для лохов. Чего ты мне можешь предложить… — Круглые очки Кремешного немного сползли с переносицы, из-за чего крысиные глазки, зло сверлившие Гурова, выглядели еще меньше. — …взамен информации? Отпустишь меня? Или договоришься, чтобы мне вместо законной двадцатки пятнадцать суток за хулиганку впаяли? На большее погром в квартире телки не тянет… Ах да! Есть еще покушение на сотрудника полиции, находящегося при исполнении. Даже двух… Год условно? Годится? Тогда я вам всю подноготную о нынешнем заказчике выложу. Ну как, полкан?

Гуров молчал.

— Приумолк. — Кремешный за все это время ни разу не моргнул, отчего его сходство с крысой только усилилось. — Не можешь пойти на такую сделку? Вижу, что не можешь. И прекрасно тебя понимаю. Так чего же вы меня-то за дурака держите? Даже несолидно как-то для двух прожженных полканов… И еще, ковбой! — Задержанный не мог повернуться, но последнее его слова были обращены к Крячко. — Чтобы ты знал… Боли я не боюсь. И побоев тоже. И даже смерти. В этом вы и сами могли убедиться. Так что… Предлагаю на этом закончить нашу милую беседу.

В комнате воцарилась тишина. Слышно было только тиканье настенных часов и тяжелое недовольное сопение полковника Крячко. Гуров опустил глаза и мрачно смотрел себе под ноги. Затем он хлопнул себя по коленям и пружинисто поднялся со стула.

— Лады. — Сыщик тоже позволил себе улыбнуться. — Ты прав, Композитор. Мы вели себя недостойно. За дурака, конечно, тебя никто не принимает… Но и ты нас за дураков не держи. Не хочешь ничего говорить — не надо. Мы и без твоих показаний обойдемся. Разумеется, это затянет следствие, но в тупик не заведет.

Гуров подошел к краю стола и придвинул к себе коробку с вещами задержанного.

— Давай-ка глянем, Композитор, что при тебе было.

Полковник стал по очереди выкладывать из коробки предмет за предметом. Их было немного. Пистолет, связка отмычек, паспорт на имя Петра Алексеева, но с фотографией Кремешного, кожаное портмоне и сенсорный мобильник последней модели. Именно мобильник Гуров выудил из коробки в последнюю очередь. Повертел его в руках, снял с блокировки. Пару раз провел пальцем по вспыхнувшему экрану.

— За последние сутки пять входящих и два исходящих звонка. Перепиши номера, Стас, и пробей их по базе. Особенно советую уделить внимание тому номеру, что во входящих фигурирует дважды, и он же один раз в исходящих.