Вместе. Синдром Керчепина - Awelina

за секунду, и еще двое, с которыми расправилась минуты за две.

— Мой партнер, Иоданир Тэпп, пришел в себя. Слившись в единицу, мы отправились в сторону верхнего центрального пассажа, повернув на улицу Лавайни.

— На чем вы отправились?

— На аэроцикле. Он был брошен. Мы случайно на него наткнулись.

Родер едва уловимо нахмурился, кивнув, затем, вцепившись в меня взглядом, попросил:

— Продолжайте.

— Мы не сразу смогли попасть в пассаж. Проулки были пусты, но во дворике за торговым центром, находились мятежники. Нам удалось прорваться.

— Каким образом?

Убив неотмеченных и ментально скрутив вооруженных тварей. Для последнего Ниру пришлось взломать защиту ди-чипов, но вам, син Родер, знать об этом нельзя.

Не имела представления, как сам Тэпп планирует объяснить… эту «неприятность». Поэтому самое лучшее — промолчать.

Я безэмоционально пожала плечами:

— Не знаю. Память до конца пока не восстановилась, все как в тумане.

— Да? — Безопасник оскалился в фальшивой улыбке. — Слишком много случайностей, госпожа Зарянская. Все вместе они сложились в чудо. Мгновенный щит, спасший вам жизни, его с вашим уровнем, указанным в личном деле, не создашь, позабытый кем-то аэроцикл с меткой личной охраны президента, туман в воспоминаниях, прикрывающий гору тел и ставших недееспособными напавших, причем напавших-то с мощным оружием, которое почему-то так и не проделало в вас обоих дырки.

— И?

— И есть выход, Артемия, — Родер извлек из специального кармана служебный планшет, щелкнул по экрану, видимо, остановив запись нашего разговора, и ввел какой-то код. — Я отдал распоряжение о вашем ментальном сканировании. С помощью специалистов вы все до конца вспомните.

Осторожно вернула поильник на место. Равнодушно смотрела на мужчину. Разум говорил: самое время испугаться, запаниковать даже, но… пусто. Никаких чувств.

Шорох открываемой панели — и в палату вошел Иоданир. Мгновенно бесстрастно оценил мое состояние, переключился на сина Родера, глаза стали льдисто-серыми, рот жестко сжался.

— Вы вели допрос? — мягко поинтересовался. Сбил с толку напрягшегося правоохранителя, ожидавшего жесткого выговора.

— Да. Согласно пункту…

Тэпп перебил, отчеканив:

— Действия Артемии и мои не в ведоме вашего департамента. Удалите запись и уходите.

— Ваши, эрв Тэпп, да, а девушки…

Иоданир приблизился к моей кровати и, обхватив руку с сирсом, повернул ее запястьем вверх, демонстрируя эмблему.

— Она со мной. Мой партнер и аппликат. Никаких допросов и проверок.

Родера явно перекосило, но он, оживив планшет, сделал то, что велено. Пожелав нам хорошего вечера сквозь зубы, удалился.

Я облизала губы, нарушила тишину:

— Он назвал все это дерьмо с нами чудом.

Парень сел на кровать, повернувшись ко мне лицом, поймал в плен другую руку. Ощущала тепло его ладоней, пристальный взгляд светлых холодных глаз не отпускал мой.

— Опять ничего не чувствуешь? — Он медленно поцеловал костяшки пальцев одной руки, другой.

Поморщилась, соглашаясь.

— Я тебя предупреждала: проделаешь это со мной еще раз, убью.

Мимолетная крошечная улыбка, глаза потеплели, став светло-серыми.

— Мия, ментальная директива помогла тебе сосредоточиться и не распаляться на дискомфорт и боль, — он ласково убрал пряди волос с моего лба.

— Ты сам как?

— Подлатали, отлежался часок. Не волнуйся, сотрясение не было серьезным.

Я вздохнула, закатила глаза:

— Представь, вообще ни капли не волнуюсь. Ни о чем.

— Это пройдет минут через тридцать.

— Ненавижу… Хотя, наверное, так даже лучше. Учитывая весь этот ад, охрененного размера равнодушие — выход. Очень возможно, что в следующий раз сама попрошу тебя вырубить мои эмоции. Кстати, почему я тогда отключилась?

— Думаю, это перенапряжение и прерванное слишком глубокое слияние, — Тэпп переплел наши пальцы, вновь завладев моими руками.

— Я говорила тебе: это зависимость.

— Нет, это связь.

— Нир… — вцепилась в его руки, наверное, причинив боль, потом, подавшись ближе, крепко обняла его за плечи, спрятала лицо в изгибе теплой шеи, вдохнула льдистый перечно-сладковатый запах. — Я знаю, что потом накатит… Так, что просто захлебнусь… Скорее всего, буду реветь как ненормальная…

— Тсс. Я рядом. Все хорошо, — он поцеловал меня в висок, с силой притиснув к себе, едва могла сделать вдох.

Через четверть часа, переодевшись в нейтральное гражданское, мы молча, держась за руки, спустились в вестибюль. У выхода нас должен был ожидать транспорт. Ошеломленная, оценила размах штаба: столпотворение, разноцветье формы, гром голосов, паутина голоэкранов. Видимо, Родер преуменьшил накал ситуации, Рийску далеко до спокойствия.

Выйти наружу нам не дали. Худощавый мужчина в бежево-зеленой форме ВВР преградил путь и, отдав честь Тэппу, произнес:

— Тан ждет вас.

Иоданир кивнул. Повернулся ко мне, наклонился, мягко обхватив плечи.

— Пойдешь со мной? Или посидишь в каре?

— Мне кажется, высшему командованию мог понадобиться только ты.

— Это мой отец, Мия. — Тэпп снисходительно улыбнулся. — Встреча неформальная.

Я сглотнула, неожиданно оробев. Отвела взгляд.

— Тогда мне тем более там нечего делать. Жду тебя. Удачи.

— Рано или поздно вам придется познакомиться, — его руки соскользнули на мои запястья, слегка сжали их, словно хотел подбодрить.

Я хмыкнула.

— Давай поздно. Очень поздно.

— Хорошо. Познакомлю вас заочно.

Проклятые менталисты. Его отец действительно узнает обо мне все, все мелочи, даже не потребуется поднимать досье.

— Не хочу, — многозначительно посмотрела в серебристо-серые безмятежные глаза. — Возвращайся поскорее, ладно.

* * *

Раз, два, три, четыре… Я бездумно отсчитывала капли, падавшие с моих пальцев.

Ученые давно открыли, что во вселенной сейчас столько молекул воды, сколько было в момент ее зарождения. То есть за тысячелетия ни одна не пропала. Соединялась, распадалась, меняясь, становилась чем-то другим и… вновь возвращалась в исходную точку.

Четыре, пять, шесть… Каждая из этих капель знает больше, чем я. Каждая несет смерть и жизнь. Каждая хочет распасться, как я сейчас. Распадается…

Шесть, семь…

Мы не поехали в «Пикса три». Иоданир сказал, что можем не возвращаться туда до утра, увольнительная есть (наверняка постарался его отец), спросил, чего хочу я: отправиться с ним в его квартиру или же попасть в уну. Выбрала первое. В незнакомой обстановке проще будет осмыслить все и тут же забыть. Очиститься. Содрать с себя слой и нарастить новый, хороший.

Так тогда подумала, да.

В итоге оказалась в этих апартаментах, занявших два уровня в элитном здании знаменитого сектора столицы. Этакие соты для номенклатуры и членов их семей.

Просторно. Красиво. Современно. Множество окон с захватывающими видами на Рийск и его весеннее маслянисто-желтое небо в клочьях черных туч, яркое ощущение того, будто паришь над городом, над всем его убожеством и величием, над заботами и несчастьями, а дела земные тебя не касаются.

Заманчиво. И, наверное, именно эта заманчивость и делала все пустым и ненатуральным: стены, мебель, дизайнерское исполнение. Может, будь здесь слегка неряшливо или найдись что-то необычное (как, например, торшер в