Брак по принуждению - Лана Кроу

телу. Последние несколько месяцев ваш отец отказался и от этих инъекций. Магия начала разрастаться в нем, - закончила она.

Я не могла поверить в услышанное, посмотрела на отца, который смотрел на меня с болью, сожалением и стыдом.

- Но отцу делали инъекции, – сказала я грубее, чем мне хотелось бы.

Лечение отца проходило как обычно. Каждый месяц приходил лекарь, я лично следила за этим. Он делал уколы отцу и выдавал пилюли.

Лекарь посмотрел в карточку.

- Ваш отец подписал согласие на полный отказ. Последние месяцы ему кололи витамины.

Женщина протянула два листка бумаги. Я выхватила оба.

- Почем ты это сделал? – спросила я ужасно злая, изучая бумагу с подписью отца. – Почему не лечился, когда была возможность! Ты говорил, что вылечиться невозможно.

Вслед за первой бумагой пошла вторая с распиской. Я замерла, увидев знакомый почерк. Вот загогулина над последней «Н», а вот «Д», подчёркнутая снизу. Этот почерк принадлежал маме.

- Николь, я принял решение! – сказал отец своими бледными губами, пока я изучала бумагу, с полным неверием в то, что я читаю.

Это был отказ от лечения моего отца.

- Объясни, – без капли эмоций потребовала я, взирая на папу.

- Я так решил… - начал отец.

- Почему? – жестко спросила я. – Почему вы с мамой так поступили?

На второй фразе голос дрогнул, скопившиеся слезы резанули слух. Отец посмотрел на меня растерянно, ведь никогда не слышал мой голос таким.

- Я хочу вылечить отца, – обратилась я к лекарю, поняв, что от папеньки ничего не добиться. – Восстановим курс уколов.

- Это не поможет, – дрожащим голосом ответила Джина. Казалось, она разговаривает сама с собой, держась за спинку кровати отца. Больше она ничего не добавила, поэтому лекарь взяла объяснение в свои руки.

- Чужеродная магия уже распространилась по телу. Уколы больше не помогут.

- Тогда что поможет?

- Возможно, ничего, – сухо ответила она, и я не могла поверить, что человек может так спокойно говорить о чьей-то жизни.

- Возможно? – схватилась я за последнее слово, как за спасательную ветку, такую хрупкую, но необходимую.

- Вы можете попробовать пройти усиленный курс лечения из ежедневных капельниц с одним отваром. Гарантии я дать не могу. Но это может помочь. Этот отвар обволакивает чужеродную магию и не просто ее уменьшает, а уничтожает. – Она посмотрела на меня с ног до головы и добавила скучающе. - Тем не менее, я не думаю, что вам это по карману.

Последняя фраза больно меня ударила:

- Сколько? – спросила я надменно. Лекарь что-то активно начала писать на листке, а после протянула его мне.

- Здесь все прописано, - сказала она и встала со стула.

Я взяла листок и сглотнула.

- Духи милосердные… - протянула, осматривая сумму, которая была слишком велика.

- Я продам поместье, – сказала Джина. Я посмотрела на тетушку, у которой тряслись губы и слезы тихо текли по щекам.

- Но это невозможно, – тихо сказала я, глядя на лекаря. – Эта сумма огромна.

Я никогда не видела таких цифр. Джина предлагала продать поместье. Но это не покроет расходы даже на треть. Даже если продать поместье тетушки, наше основное поместье и наше северное поместье, этого просто не хватит…

Лекарь вздохнула.

- Ничем не могу помочь, – сказала она. – Прошу меня проводить.

Ульрих устало кивнул головой и последовал за уходящей гостьей. Я не знала, что делать дальше, просто опустила руки, глядя на отца, а Дэйрон забрал листок.

- Почему ты отказался от лечения? – жестко спросила, требуя ответов. Я была намерена их получить, и отец понял, что не отступлю.

- Последние месяцы я не получил от шахт ни копейки и не мог оплатить уколы, – сказал он.

Как я не заметила смену лекарства на витамины. Почему лекарь не сказала мне? Как же я была слепа.

- Почему ты отказался от лечения в первый раз? – не унималась я. – Лекарь сказал, что тебя можно было вылечить. А ты говорил, что нельзя. Врал мне, глядя в глаза. Почему?!

Настаивала я, чуть ли не топая ногами от злости и безысходности. Отец покачал головой.

- Мама знала, что ты болен. Почему подписала отказ? Почему не заставила тебя. У нас были тогда деньги!

- Ради вас, – тихо сказал отец.

Я застыла, не веря услышанному.

- Ради нас ты решил остаться инвалидом? – не понимала я.

- Чтобы покрыть лечение нам бы пришлось продать основное поместье, поместье на севере и шахты. Это бы лишило вас будущего, Николь, понимаешь? Мы бы жили в маленьком доме, без слуг.

- Но ты был бы живой и здоровый… - практически прохрипела я.

- Джоан мечтала, чтобы ты выросла леди. Чтобы у тебя были платья, слуги… Такова была цена за титул…

Последнюю фразу отец сказал особенно тихо. Я закрыла глаза. Никогда не плакала при отце, не заплачу и сейчас.

Цена за титул… За дурацкие платья и слуг. Мама, которая так хотела, чтобы я была леди, подписала отказ, лишая отца возможности выздороветь. Своими руками променяла здоровье отца на шмотки и возможность блистать на балах.

Когда мама была жива, мы тратили деньги на штат прислуги, на приемы, на дорогие продукты. И все это время она знала, чего это стоит.

От мыслей меня пошатнуло. Я почувствовала, как Дэйрон подхватывает меня. Пришлось открыть глаза.

- Мне нужно подумать, – сказала я, высвобождаясь из объятий супруга. Больше терпеть я не могла. Вышла из комнаты, пошла по коридору прямо в свою комнату. Открыла дверь и быстро закрыла ее за собой. Подошла к кровати, села на пол и обхватило себя руками, позволяя эмоциям выйти наружу.

Я заплакала, как обычно. Тихо, без криков закусывая кулак. Все было кончено, я потеряю отца… такова цена за титул, который я возненавидела всем сердцем.

Глава 29

Должно быть, три капли слишком много для девушки, которая даже не поужинала. Николь спала, и я не собирался ее будить. Поэтому попросил кучера довезти нас до ее дома за хорошую сумму, разумеется.

Но когда мы прибыли к дому, я замер, увидев знакомую карету.

Дело было очень плохо. Кучер начал недовольно ворчать за пределами кареты, а я никак не мог набраться мужества, чтобы разбудить мою жену.

- Николь… - мягко сжал руку.