Петля времени - Mennad
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как-то вы сегодня путаетесь, наверное, лекарство действует?
— Да-да, — поддакнул капитан, — наша Никитата решила меня залечить. Дала что-то выпить, я потерял голос. Видимо, перепутала дозировку.
«Китата могла перепутать лекарства, — подумал Эрко, — но капитан завет ее Китата или Тата. Что-то тут не чисто…» Гратерно скопировал себе данные, а заодно и все, что хранилось на кодере. Потом быстро провел анализ устройства, что дал ему капитан.
— Ну все, держите, — первый протянул капитану его кодер.
— Глянь, что у тебя получилось.
Эрко открыл файлы, но вместо читабельного текста перед его глазами предстали непонятные квадратики разного размера, которые пересекались друг с другом в разных порядках.
— Это что такое?
— Это кенскам, машинный язык. Его может перевести любая машина, у которой есть алгоритм перевода с кенскам на илиосский. Нужно будет поискать, решим это завтра. Хороших снов!
— Эм…?
— Тебя что-то волнует? — остановился капитан.
— Да, вам в квегонах не жарко? — спросил помощник.
— Да нет, меня знобит от ранения, — пожаловался капитан.
— Знобит? — переспросил Эрко.
— Ну, да-да… Кидай кости на койку, пора отдыхать, — и капитан вышел.
Он понял, что нашел клад. У него в руках были коды доступа ко всем данным… Мафии. Теперь он с ней покончит!
Эрко откинулся на край кровати. Его одолевали сомнения… Он листал файл за файлом: все было в квадратах. Илиосского языка никогда не существовало. На родной планете Эрко четыре основных языка и множество наречий. В космосе у илиосов принято говорить на контонском, родном для тростарианцев и большинства прибрежных держав. Что за илиосский язык придумал капитан? Или это вообще был не капитан? По спине первого помощника пробежала дрожь. Уж не посадил ли он наигорианца на корабль? Эрко отметил, что ему нужно завтра уточнить у Китаты, где был капитан. Потом попросить Моха проанализировать данные по вентиляции, и попросить проверить десантников, откуда капитан пришел в каюту Эрко.
* * *
Прошло порядка шести циклов, Ан Бан Кан был высажен. Оплату за его перевозку получал Палович, он же проводил его с корабля. Как только тот спустился с взвоза, второй помощник послал ему вслед проклятие. Это была традиция первого пилота. Он особо не верил своим соплеменникам, а из инопланетян не верил совсем никому. В каждом ему виделись шпионы, диверсанты, убийцы и просто опасные дураки. Но несмотря на то, что Пэпэ был материалистом, он перенял от своей бабушки, которую очень любил, традицию посылать крепкое проклятие вдогонку каждому, кто был у них в гостях. Бабуля верила, что это возвращает гостям все злые мысли, что они оставили в доме. А если еще и кинуть вдогонку соли, то все будет супер защищено. Это как сказать «чур меня» раз, а потом еще пару раз.
Палович уже хотел идти отдыхать, когда Ниако Крим подошел к нему и позвал зайти к капитану. Паловича удивило, почему не через голусар? И что за паломничество в каюту капитана, то с Эрко, то с начальником разведгруппы?
За свои поступки нужно отвечать
Кванг провел в лечебке порядка восемнадцати циклов. Он уже пропустил свою вахту, и скорее всего пропустит еще две. После капсулы восстановления он чувствовал себя довольно сносно. Плечо еще горело, но не сильно, а вот голова была очень тяжелой. Китата сказала, что сам ожог от ранения она обработала быстро и так же быстро место заживет. Полностью восстановится через 24–30 циклов. А вот яды, которые вырабатывает сам организм, как защитную реакцию на рану, будут выходить до 120 циклов. Нужно потерпеть и постараться обойтись без нагрузок.
Лут не любил болеть, очень не любил. Самые плохие моменты жизни были связаны с его болезненными состояниями. Хоть это ранение было у него не первым и он знал, как его тело реагирует на раны, и что оно сильное и быстро вернется в строй, но те циклы, которые нужно было проболеть, вызывали у него негатив. Так же было и сейчас. Капитан с гудящей головой шел в каюту, а не на мостик. На мостике болеть проще, (там постоянный движ) тебя кто-то или что-то вечно отвлекает от боли, и ты чувствуешь себя лучше. В каюте плохо работать, когда болеешь.
Анлути Кванг вошел в свою каюту и обомлел. В ней явно кто-то был. Были переставлены флаконы со средствами для умывания. Исчез флакон с запахом илиосского паахила, что дарила перед полетом его жена. Была переложена на другой край острия для бритья висков. На рабочем столе остались пятна от пролитого чако. Пустая плошка от него была закинута под стол, а сама жидкость стерта, причем очень небрежно. На краю стола Кванг оставил свою форменную куртку, причем не повседневную, а ту, в которой ходил на встречи с начальством. Анлути не нашел ее в каюте. Нет, в его практике бывали случаи, когда на больших кораблях кто-то из младшего состава что-то таскал по мелочам друг у друга. Еще был один высокопоставленный чин, который таскал все подряд — позже его сначала обвинили в коррупции, а потом объявили больным на голову и отпустили на родину жить в скромном домике на берегу теплого моря.
Лут давно с этим не сталкивался, ему было обидно, что подобное произошло у него на корабле. На его 53-м! Все были с ним уже не первый рейс, только первый помощник был новичком. «Не похож он на воришку и шкодника, — думал Лут, — но на кого еще подумать?»
Капитан вызвал начальника разведгруппы и системника к себе. Первый пришел очень быстро. Кванг объяснил ему ситуацию и попросил найти Паловича, пока подойдет Мох.
* * *
Палович зашел в каюту вслед за Кримом. Его сразу напрягла обстановка в помещении. Капитан не сидел, как обычно, а попросил присесть на свое место второго помощника. Мох испуганно стоял в дальнем углу. Крим закрыл за Паловичем дверь.
— Палович, что ты вчера делал в моей каюте? — спокойно, очень холодным голосом спросил капитан.
— Я?… Че я, я не че! Это все Эрко… Ну, то есть первый. Он пришел и сказал, что у тебя может быть кто-то посторонний, типа системник так сказал. Ну, я и пошел. Не, а че мне было делать? Он старше меня, я выполнял приказ. Я тут ни при чем! И вообще, я только открыл и ушел! Я совсем не заходил! И даже не заглядывал! Я знаю правила! Услышал голос капитана и ушел! Я сразу извинился!
