Любовь до гроба, или Некромант на замену - Марина Михайловна Ли

Я всплеснула руками.

— Проклятье, совсем забыла. Она же просила меня узнать, какие у тебя любимые блюда.

— Зачем? — Он недоверчиво сощурился. — Или горожанки с чьей-то лёгкой руки решили, что мне не только носить нечего, но и есть не за что?

— А нечего было перед всем городом своими кубиками сверкать, — застеснявшись, пробормотала я.

— Чем сверкать?

— Кубиками. — Я нарисовала воздушный круг в районе такерского живота и фыркнула. Хочется верить, что насмешливо, но, по-моему, прозвучало всё равно смущённо. — Так что ты любишь? Что ей в следующий раз приготовить?

Сосед изогнул губы и выдал:

— Омлет. Но говорить Лили ничего не надо. Вряд ли у неё получится так же вкусно, как у тебя. Ну, что? Спокойной ночи, Вирджиния Лэнг?

— Спокойной ночи, Марк Такер.

Он проводил меня до лестницы, а когда я уже поставила ногу на первую ступеньку, вдруг схватил за руку.

— Забыл спросить.

— О чём? — Я глянула на него через плечо.

— О твоём сердечном друге. Как он вообще тебя отпустил сюда одну? Вы помолвлены? Он планирует переехать? Или, может, ты не собираешься задерживаться в Литлвиладже?

Я покачала головой.

— Нет никакого сердечного друга, Марк.

Он вскинул брови.

— Вы расстались?

— И не было никогда. А на дежурства я ходила с подружкой. — И добавила, когда у соседа странно вытянулось лицо:

— Не расстраивайся. Видимо, я просто исключение из твоего правила. Это все вопросы? Я могу идти спать?

— Все, — задумчиво протянул он. — Можешь.

Но руки так и не выпустил.

— Такер?

— Ещё один, самый последний вопросик. Только чтобы успокоиться, и не переживать за судьбу Литлвиладжа после того, как я решу проблему, из-за которой меня прислали, и уеду. — Он склонил голову к плечу, а у меня неприятно засосало под ложечкой. — Ты ведь сильная. Я видел, как ты от зомби одним щелчком избавилась. Когда ты инициацию проходила?

— На первом курсе, — ответила я. — Как и все.

Вопрос об инициации я задала каждому своему брату, каждому кузену, папе, дядькам, дедушке с бабушкой. И все, как один, отвечали одно и то же: ничего интересно. Для того, чтобы у некроманта открылись дополнительные каналы силы, без которой ему просто не выжить, надо всего лишь, чтобы друзья закопали тебя в гробу в свежую могилку. Провести под землёй ровно шестьдесят шесть минут и шесть секунд — и готово. Двоюродный кузен Ирвин рассказывал, что у них один парень даже поседел от ужаса.

— Ммм… — Такер покивал. — Как и все. Понятно. А с кем?

— Святые небеса! Что ты привязался? С одногруппниками.

Марк странно побледнел и просипел:

— Их что, несколько было?

— А ты хотел, чтобы меня один человек закапывал и отрывал? Я не враг своему здоровью! Слушай, Такер. Почти четыре часа утра. Спать осталось совсем ничего. Можно я уже пойду?

— Конечно, можно, — проворковал сосед и вдруг склонил голову к моей руке, которую так и не отпустил, поцеловал костяшки, тыльную сторону ладони и, пользуясь моим молчанием, перекрестье голубых жилок на внутренней стороне запястья. — Спокойной ночи, Ви. Сладких снов.

По лестнице я не поднималась — удирала. А дверь не просто на замок закрыла, ещё на неё и кучу рун нацарапала, в очередной раз вспомнив, что я невинная девушка, а Такер взрослый сильный мужчина. И что негоже мне с ним под одной крышей жить, потому как если узнает дед — не сносить головы обоим.

Спала я недолго, но, как это ни странно, прекрасно выспалась, поэтому вниз спускалась в отличном настроении. И, скажу честно, аппетитные ароматы, доносившиеся до меня с кухни, этому тоже немало поспособствовали.

Такер уже был за столом. Напротив него устроился Джейми. Оба не заметили моего появления, полностью увлечённые завтраком. И не удивительно, потому что на большой круглой тарелке, занимавшей всю середину стола, возвышалась внушительная горка румяных сырников.

— Доброе утро, мисс Вирджиния! — звонко поприветствовала меня Лили, и сосед с помощником резко повернулись в мою сторону.

— Бу-бу… — пробормотали они невнятно, Джейми привстал, а Такер движением руки щедро предложил разделить с ним завтрак.

— Мисс Вирджиния, садитесь завтракать. Я с утра сырников напекла, вам какие больше нравятся?

— А что, разные есть? — на минуту перестав жевать, спросил Джейми.

— С изюмом, с абрикосами, с вишней и обычные… — Свои слова кухарка сопровождала действием, меча на стол всё новые тарелки с аппетитными горками, мисочки с вареньем и сметаной, бочонок мёда, и даже сотейник с тёмно-коричневой шоколадной пастой.

У меня округлились глаза. Последнее-то и в Сити считалось страшным деликатесом, и продавалось только в самых дорогих кондитерских. Натолкнуться на это угощение в Литлвиладже было так же удивительно, как встретить разгуливающих по улицам зомби.

Этот город не перестаёт меня удивлять.

— Так какие вы сырнички больше всего любите, мисс Вирджиния? — с придыханием повторила свой вопрос Лили, и я, с трудом отведя взгляд от обеденного стола, посмотрела на девушку. Она же, непрестанно оправляя нарядный белый передничек, накинутый поверх васильково-синей юбки, розовым язычком облизывала губы, а горящими от возбуждённого интереса глазами — Такера.

Последний, впрочем, этого не замечал. Он без вилки, прямо рукой макал сырник в пиалу со сметаной и тут же отправлял угощение в рот, разве что не постанывая при этом от удовольствия, и щурясь, как развалившейся в луже солнечного пятна кот.

— Любые он сырники любит, — усаживаясь за стол, ответила я на вопрос Лили. — И гораздо больше омлета, как я посмотрю.

Такер закашлялся и посмотрел на меня с упрёком.

— Не скажи, — возразил он, дожевав. — Сырники — это, дорогая моя соседка, десерт. Баловство. А вот хороший омлет с кусочками мяса, да с грибами, да посыпанный сыром и укропчиком — это не просто сытная еда, это свежо и невинно, как глоток чистого горного воздуха. Это почти произведение искусства. А я люблю искусство, Ви, оно будоражит кровь. Рядом с ним хочется стать лучше, чем ты есть на самом деле.