Ну, понеслось! - Елена Янук

Что же эта дрянная гиена задумала?

Сэм собрался ударить. Кевин наступал, оскалив зубы. Как страшно! Вот это злость… Хотя будь я на его месте, злилась бы не меньше.

Я так и не поняла, как может волк драться с гиеной? Исход такого поединка изначально ясен… В голове всплыли слова Даши про оружие. Какое оружие?

Волк наступал, гиена почти дошла до места, где осталась одежда. Только я расслабилась, предвкушая победу, как Сэм мгновенно превратился в человека, откуда-то выдернул пистолет и несколько раз выстрелил в Кевина!

Волк успел отпрыгнуть, пуля задела только холку. Что тут началось… Я ахнуть не успела, как его стало превращать то в человека, то в волка. Я кинулась к нему, Тео схватил Сэма, который вновь превратился в гиену и попытался убежать, кто-то звал врача… Это был настоящий ад! Кевин узнал меня и прижался. Но опять превратился. Подоспели доктор, Валентина Петровна, и Ник с одеялами. И началось. Укол, второй, третий, потом доктор положила руки на крошечную рану, совсем не похожую на огнестрельную, и застыла… Кевин затих.

Я посмотрела на Тео, который в одной руке брезгливо держал за шиворот полупридушенную гиену. Хоть бы он этому гаду шею сломал! Нет, не осталось во мне ни капли гуманности. Сколько можно эту дрянь жалеть? А невинных кто пожалеет? Для него же все остальные – мусор!

Даша подошла к мужу и тихо спросила:

– А если бы он победил, что бы ты делал?

– Сам бы его вызвал, – невозмутимо ответил Тео, сжав горло твари сильнее.

– Я поняла. И это называлось «под контролем», – сухо отметила подруга. Тео промолчал.

Тут принесли какой-то ошейник. Я и не заметила, как Даша, которая уже стояла рядом, шепнула:

– Противооборотный. Гиеной навсегда останется.

– А трупом нельзя? – гневно спросила я, поднимаясь с колен.

Даша с сочувствием посмотрела на меня и пожала плечами.

Наконец Кевин, слабый как щенок, пришел в себя. Валентина Петровна, которую уже шатало от усталости, проговорила:

– Можно переносить Кевина в дом.

Гиену по приказу Тео привязали поводком к кованой скамейке. Проходя мимо, я с силой пнула тварь узким носком туфли так, что он отлетел к стене.

– Мерзавец! Дрянь, возомнившая о себе невесть что! – Я знаю, что лежачих не бьют, но сколько можно причинять боль другим?

– Точно, – подтвердил Тео. – Ничего нормально сделать не мог, неудачник.

Даша, обняв меня за плечи, увела, но, судя по ее гневному взгляду, ей пнуть гиену хотелось не меньше.

Я злилась, но не могла не оценить того, что, имея неимоверную силу, оборотни не пускали ее в ход без причины. Кто бы еще смог, обладая столь сокрушительной боевой мощью, так разумно и сдержанно ее использовать? И как этой сдержанностью злоупотребляют всякие гады!

Кевина отнесли в мою бывшую спальню и оставили отдыхать. Он так долго лежал без чувств, что мне стало казаться, будто он никогда не очнется. Я думала только о том, чтобы он выздоровел. Валентина Петровна сказала, что опасается за его руку, в которую попал заряд. Не представляю, как он будет мириться с увечьем. Еще она сказала, что из-за частых превращений он может полностью иссякнуть, и тогда его никто не спасет.

Даша забегала пару раз, притаскивая кофе с бутербродами, которые в меня просто не лезли. К ночи Кевин очнулся и сразу спросил:

– А что, обед я уже пропустил?

Я сквозь слезы усмехнулась:

– Нет, конечно, с десяток поваров за дверью ожидают вашего пробуждения, сэр.

– Велите подавать, леди, есть хочу безумно.

Я позвонила Даше, и все нагрянули к нам.

Ночью я убрала остатки трапезы и подошла к Кевину, непривычно бледному и жутко похудевшему.

Но он жив. Жив!

Я засмеялась сквозь слезы и положила голову ему на плечо.

– Ничего не могу поделать со своими чувствами, меня трясет от пережитого.

– А меня – от твоей близости.

Тонкая одежда рвалась под его нетерпеливыми пальцами, но это уже было не важно…

– Я чуть с ума не сошла, – задыхалась Люда от ужаса. – Тебя чуть не убили! Что бы я делала?!

Слезы из глаз так и лились. Чтобы успокоить, крепко прижал ее к себе. Я, конечно, никому не признаюсь, но даже на следующее утро в душе разливалось тепло, вызванное ее словами.

– Отдыхаешь? – невозмутимо спросил Тео, появившийся в комнате. Девочки, которые хлопотали надо мной с утра, разошлись по другим делам.

– Ну да, с таким сатрапом, как ты, будни не отличаются от праздников, – вздохнул я, поднимаясь.

Тео остановил меня, втолкнув обратно под одеяло:

– Лежи… Я к тебе с новостями.

– Что там еще? – тяжело вздохнул я. Ничего не хочу, кроме общества Люды и теплых морских волн.

– Мелочи… О физике, который испытывал новое оружие. Вернее, об оружии.

– Том самом, что было у Сэма?

– Угу. Так вот, у них было всего два экземпляра по семь зарядов в каждом.

– А мы опасались! Вот почему его никто прежде не применял…

Тут я оборвал фразу, увидев, что все пристально смотрят на нас. И Валентина Петровна, и Люда, и Даша.

– Что за оружие? – с угрозой спросила Люда, которая вошла первой.

– Его уже нет, – успокоил Тео, – первые заряды Сэм израсходовал сам, изучая возможности. Физик и от них сбежал.

Мне стало не по себе, когда я представил, на ком он мог их изучать. Тео продолжал:

– У них был один пистолет. Два заряда они потратили на наших бойцов…

Мы все тяжело вздохнули.

– Два, чтобы запугать гиен, – вот почему стая молчала!

– Последние он приберег для тебя, но два прошли мимо, и один вскользь зацепил.

– Ну и слава богу, что так. Хорошо, что хорошо кончается, – подвела итоги Даша, тронув за руку Люду. – Стольким людям этот идиот принес зло, – качала головой она. – Что ему надо? Власти? Денег? Все у него было. Не понимаю…

Я коротко пояснил:

– Гордыня обуяла. Светоч стаи, заласканный, уверенный в своем превосходстве… И чтобы кому-то подчиняться?

– Ладно, позже сходим в зоопарк. Там новое поступление гиен, таких самцов привезли, залюбуешься, – усмехнулся вожак.

Даша влюбленно посмотрела на мужа, Люда – на меня, я улыбнулся:

– Что ж, а нас еще ждет свадьба.

– Давно пора! – вздохнули все одновременно.

Эпилог

– Не волнуйся ты так, – расставляя пышные букеты по высоким вазам, говорила Даша. – Не ты первая, не ты последняя. Я свою свадьбу, помнится, тоже как во сне провела. Ты, главное, не забудь вовремя ответить «да», а остальное не важно.

Даша довольно улыбнулась, оглядев свое платье подруги невесты. Я, выдохнув, кивнула.

Ноги не слушались. Колени подкашивались, сердце дрожало. С трудом преодолела дрожь в коленках, когда дядя Миша, подмигнув расплакавшейся маме, повел меня к тому месту, откуда мы должны выйти к жениху. В голове творилось нечто невообразимое…

Боже, я даже не думала, что так буду волноваться на собственной свадьбе!

Маришка, которая несла мой шлейф, обняв, сказала, что я самая красивая принцесса на свете. Танюшка, прижавшая к груди свой букет, быстро с ней согласилась.

Даша суетилась, стараясь организовать все идеально, и я заранее приготовилась вытерпеть все до конца. Но оказалось, что свадьба стала самой веселой вечеринкой в моей жизни. Проделали все, что раньше казалось таким банальным и затертым, – вместе резали торт, целовались перед фотографами, я бросила свой букет Маришке, которая была просто в восторге!

И все мне ужасно нравилось.

Вечером мы танцевали в саду, украшенном фонарями, с живым оркестром в зарослях жасмина. Кевин вел себя как подросток – много смеялся и таскал меня на руках, периодически подсовывая нам с Дашей сладости.

Да, теперь конфеты в вазе на столике залеживаться не будут. И это здорово. Говорят, что мужчины, любящие сладкое, – романтики. Вот и проверю. Но становилось поздно, а нам с Кевином надо еще успеть на самолет, в свадебное путешествие, в Рим!

Выставили из Дашиной комнаты Кевина, порывавшегося помочь мне переодеться, усталая подруга села рядом:

– Ну вот… Теперь все будет дуэнде.

– Что-что? – откликнулась я, надевая брючный костюм.

– Точно перевести трудно. Испанцы употребляют слово дуэнде, когда говорят о страстном искусстве фламенко. Дуэнде – это жажда жить и любить, быть свободным и вдыхать полной грудью все ароматы жизни.

– Да, было бы здорово. Кстати, до Юли я так и не дозвонилась.

– Я тоже. Вызываем ее сюда? Тео согласен.

– Конечно. Познакомим с кем-нибудь из наших.

– А Юрка? – Я закатила глаза, одна Даша по чистоте душевной считала его нормальным.

– Скользкий тип, его Юлька очень устраивала. А что? Никаких обязанностей, сплошное удовольствие. – Я грустно вздохнула, жалея Юлю, тем более сейчас, когда мы с Дашей так счастливы.

Даша удивленно покачала головой.