Левиафан. Проклятые земли - Алексей Фролов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аудун подошел к воительнице, заметив, что к ране на ноге добавилась разорванная на плече кольчуга, кожаная рубаха под которой обрела темно-бордовый оттенок. Девушка пошатывалась, но изо всех сил делала вид, что еще может сражаться.
Он довольно резко увлек ее за собой к плетню, что окаймлял небольшой дворик жилого дома. С силой усадил на землю, воительница попробовала сопротивляться, но без особого успеха. Аудун оторвал лоскут от подола ее рубахи, приложил ткань к ране на плече и накрыл сверху ладонью девушки.
– Достаточно, – жестко сказал он, глядя прямо в глаза Асвейг. В ее взгляде читался вызов, а чуть глубже – из последних сил сдерживаемая боль. Он чувствовал, что сил у нее почти не осталось и на ногах ее держала лишь стальная воля. – Ты сделала все, что нужно, а теперь – остановись. Не спеши к Всеотцу.
– Я… могу… сражаться, – с трудом проговорила воительница и попыталась встать, но Аудун вновь усадил ее, а потом отвесил оплеуху. Не сильную, но звонкую и вполне вероятно – очень обидную.
– Конечно, можешь! – рявкнул он. – И будешь! Но не сейчас. Ты потеряла слишком много крови, так что если хочешь пойти со мной… с конунгом Эйриком дальше, то пока займись своими ранами. И это не просьба!
Воительница поджала губы, брови гневно сдвинулись к переносице, но потом ярость отхлынула от лица девушка, а изо рта вырвался вздох пополам со стоном.
– Ругаланд – не последний рубеж, – проговорил он, поднимаясь. – Я тебе обещаю.
Глава 21. Аудун делает ход
Они двинулись дальше, к бражному залу, что располагался в западной части города, у пристани. Когда вышли на широкую площадь, Аудун услышал, как справа, со стороны параллельной улицы, по которой двигался отряд Эйвинда, доносятся крики и шум схватки. Звуки быстро приближались и это не могло не радовать.
А вот слева, откуда вот-вот должен был появиться Торбьорн с десятком вестфольдцев и отрядомнаемных свеев, ничего не было слышно. Зато та часть города озарилась пламенем столь ярких пожаров, что Аудуну показалось, будто пылает половина Ставангера. Тут же знаменосец поймал себя на мысли, что пора заканчивать эту битву, иначе к ее финалу из-за проклятых свеев победителю предстоит пировать на голом пепелище.
Свеи, быть может, действительно уступали нордманам в честной схватке, но когда речь шла о необходимости стереть до основания город или даже целый регион, им не было равных. Вероятно, именно поэтому из свеев пираты выходили гораздо лучшие, чем из нордманов или данов.
Конунг Асбьорн не стал прятаться в медовом зале, последнюю линию обороны он организовал на возвышении перед его главными воротами. Асбьорн Ульвларсон, прозванный Мечом Тюра, не знавший поражений правитель славного Ругаланда, стоял во главе трех десятков хускарлов, неподвижно застывших под струями непрекращающегося ливня.
Конунг был высок и силен. Его тело прикрывала длинная кольчуга, а голову – высокий шлем с полумаской, украшенной латунными накладками. Его алый плащ, накинутый поверх кольчуги и перехваченный на груди большой серебряной фибулой с головой морского змея, колыхался на крепком ветру, хотя и вымок до нитки. Разумеется, перед самой схваткой Асбьорн сбросит плащ, ибо только недалекий воин будет биться в плаще. Но сейчас конунг выглядел словно герой из древних саг, его подбородок был высоко вздернут, а яркие голубые глаза глядели из под полумаски уверенно и даже надменно.
Асбьорн не собирался сдаваться. И не только лишь потому, что нордманы не сдаются. Перед ним стояло меньше двух десятков измотанных вестфольдцев, и пусть половина из них – берсерки, которые не падут и под градом смертельных ударов, у Ругаланда было явное преимущество. При конунге были его хускарлы, самые сильные и опытные воины, это было видно по отделке их клинков и серебряным браслетам на запястьях. Кроме того, они еще не вступали в бой.
В ближайшие минуты на площадь явится отряд Эйвинда, но сколько воинов осталось у молодого хирдмана? Хорошо, если дюжина. А Торбьорн? Не известно, сумел ли он сломить сопротивление ругаландцев. Так что Асбьорн, разумеется – отлично осведомленный об актуальном положении дел, заслуженно рассчитывал на победу.
При виде конунга Ругаланда Эйрик зарычал, точно разъяренный бер, он наклонил голову вперед, оскалился и плотоядно провел кончиком языка по зубам, на которых Аудун узрел кровь, поблескивающую темным рубином в отсветах пожаров, несмотря на ливень, разгоравшихся все сильнее. Они двинулись вперед, к позициям защитников Ставангера, знаменосец намеренно отстал на полшага, всецело отдавая инициативу в руки своего конунга.
– Эйрик! – выкрикнул Асьборн. Голос у него был сильный и громкий, но не такой низкий, как у большинства нордманов. – Кровожадный выродок из Вестфольда, прознанный Псом Востока! Я не знаю, да и мне плевать, каким колдовством тебе удалось подойти к моему городу незамеченным и взять его стены. Не сомневаюсь, что ты продался самому Локи и его тлетворной дочери, царствующей в вечном мраке Хельхейма!
Эйрик будто не слышал Асбьорна, он лишь ускорил шаг и с такой силой сжал рукояти клинков, что его пальцы обрели цвет мела.
– Но все это уже не важно, – продолжил конунг Ругаланда чуть тише. – Потому что здесь, вероломный ублюдок, завершится твой путь. И хотя едва ли ты этого достоин, я окажу тебе честь и вызову…
Он не успел закончить. Их разделяло почти три полных гейра, когда Эйрик неистово заревел, так что в этом реве утонули последующие слова Асбьорна, и прыгнул вперед. Аудун никогда не видел, чтобы смертные вытворяли подобное. Если бы такой прыжок совершил Гуннар, который едва ли был человеком в полном смысле этого слова, знаменосец и бровью не повел бы. Но Эйрик буквально взлетел в воздух, в считанные мгновения покрыв немыслимое расстояние.
В прыжке он выставил вперед оба клинка и ругаландские хускарлы среагировали, прикрывая своего конунга. Они все сделали правильно, но – недостаточно быстро. Первый клинок Эйрика врезался в кромку подставленного щита, но второй прошел выше и ударил в верхнюю часть груди Асбьорна, туда, где полотно бармицы ложилось на плотную кольчугу. Бармица разлетелась в стороны искрящимися кусками клепаных и сеченых колец, она погасила большую часть импульса, что и спасло правителя Ругаланда.
Кольчуга Асбьорна выдержала удар, но его отбросило назад,ко входу в бражный зал.
