"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17 (СИ) - Марков-Бабкин Владимир

— Прошу простить, Ваше Величество, а почему мы до сих пор позволяем это делать?

Михаил Второй вздохнул.

— Понимаю ваш вопрос, Анатолий Юрьевич. Я бы и сам рад прихлопнуть всю эту камарилью, но тут не так все просто. Во-первых, эти конторы реально занимаются организацией эмиграции евреев из России и Ромеи в США. Во-вторых, как вам известно, влияние еврейского лобби в Америке достаточно велико, и жесткие репрессии против этих структур в России поставят под угрозу согласованную программу помощи нашей Империи со стороны США, а нам нужны деньги, технологии, заводы, машины и прочее. В-третьих, нашим спецслужбам так проще отслеживать каналы финансирования и выявлять организованные оппозиционные группы или отдельных террористов. Мелочевку наши спецы время от времени арестовывают, но сейчас идет большая игра, и, поверьте, наш вариант операции «Трест» на за горами.

Император запнулся, затем, явно досадуя на самого себя, продолжил:

— Как вы понимаете, мы не сидим на месте и не готовы играть пассивную роль, лишь реагируя на вызовы. Определенные меры нами предпринимались, в отношении клана Шиффов, а также других руководителей «Джойнта», таких как Льюис Маршалл, Феликс Варбург и прочих. Меры предпринимались и предпринимаются. Пробил час наших глубоких операций.

Царь сделал паузу, долженствующую отделить сказанное от финала, а затем произнес:

— Первое. Вчера я получил неопровержимые доказательства того, что за покушением на нас с Императрицей, за тем безумцем в Риме, который швырнул в наш автомобиль бомбу, равно как и за всеми этими разговорами вокруг Откровения Иоанна Богослова, стоят Джейкоб Шифф и «Джойнт». Второе. 10 января 1918 года по Григорианскому стилю Джейкоб Шифф собирается с размахом отпраздновать свое 70-летие. Я от всей души желаю его поздравить.

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. БРЯНСКИЙ ВОКЗАЛ. 26 ноября (9 декабря) 1917 года

Свежий снег скрипел под ногами в такт быстрой походки.

Почему вокзалы всегда заставляют торопиться? Даже, если времени вроде и предостаточно? Влияют ли на посетителей вокзалов нервные настроения толпы, или же это какое-то особое свойство отправляющихся в дальнюю дорогу? Откуда вся эта суета сует?

Тысячи и тысячи людей вокруг тебя откуда-то приехали, куда-то едут, или, как минимум, кого-то встречают, или провожают. Ну, нет на вокзале, за исключением обслуги, никаких других людей и ты поддаешься общему настроению! Даже министры, миллионеры и дамы высшего общества не могут избежать особой атмосферы дороги, особого ее шарма поспешности и колорита суеты.

Возможно, играет свою роль момент строгого регламентирования прибытия и отбытия, возможно подспудная боязнь опоздать, выбиться из общего движения, застрять посреди платформы, растерянно глядя вслед удаляющемуся поезду?

Вам приходилось опаздывать на поезд? И испытывать то самое чувство странной неловкости, когда хочется что-то делать, куда-то бежать, и когда отчаяние подступает к горлу, когда понимаешь, что все, твой поезд, вон он там, вдали, и он ушел? Не трамвай, не извозчик, а именно поезд. Ведь есть в нем что-то воистину сакраментальное — он ушел безвозвратно…

Вероятно, поддавшись этому настроению, и спешил сейчас вперед Анатолий Юрьевич, неся в руке свой единственный чемодан. Вещей у него нет. Да, и, зачем ему вещи?

Вот и поезд. Вот требуемый вагон. Вышколенный кондуктор проверяет билет и приглашает войти. Третье купе вагона первого класса.

Внутри уже располагается прибывший первым пассажир — степенный бородатый господин. Впрочем, явно не из купцов, скорее больше похож на интеллигента.

Анатолий начал знакомство, раз уж ему не посчастливилось прибыть в купе первым.

— Добрый день! По-видимому, я ваш сосед на время пути. Разрешите отрекомендоваться — Егоров Иван Михайлович, подполковник в отставке.

Попутчик огладил бороду и тоже представился:

— Циолковский Константин Эдуардович, ученый.

Емец пожал тому руку и кивнул:

— Весьма приятно познакомиться, господин Циолковский. Вы так же едете в Константинополь?

Сосед по купе уже закончил раскладывать свои вещи и расположился на мягком диване.

— Точно так, милостивый государь, точно так. Наука не стоит на месте, наука требует движения в Константинополь. Еду на конференцию по Марсу, которую организовывает ректор Императорского Константинопольского университета профессор Никола Тесла. А вы, Иван Михайлович, по какой надобности туда направляетесь? Если это не секрет.

Анатолий Юрьевич, усевшись поудобнее на своем диване, засмеялся:

— Бог с вами, Константин Эдуардович, какой же тут может быть секрет? Еду начинать новую жизнь. По случаю тяжелого ранения списан из армии подчистую, правда с правом ношения мундира и с пенсией. Но, что такое пенсия подполковника? Особенно в Москве? А, говорят, в Ромее есть весьма серьезные перспективы для нашего брата.

Ученый муж сурово кивнул, демонстрируя в голосе некое осуждение:

— Именно, милостивый государь! Я всегда утверждал, утверждаю и буду утверждать — война самое бессмысленное занятие человечества!

Заметив, что Емец хочет что-то возразить, Циолковский жестом руки остановил его, горячо заговорив:

— Нет-нет, милостивый государь, не возражайте! Я прекрасно осведомлен об экономических первопричинах всяких войн. Но разве не казались индейцам обеих Америк их дела самыми важными на свете, а их войны самыми значимыми и даже священными? И чем все закончилось? Тем, что вдруг из-за горизонта прибыл Колумб со своими головорезами, и индейцев почти подчистую истребили, заняв их землю, а оставшихся обратив в рабов? Этого мы хотим? Чего будут стоить наши потуги передвинуть государственную границу и оттяпать себе лишний кусок земли, если завтра из космоса явятся какие-нибудь марсианские аналоги Колумба?

Анатолий пожал плечами.

— Мягко говоря, не факт, что Марс вообще обитаем.

Ученый раздраженно фыркнул:

— Глупости, милостивый государь! Простите меня, но вы говорите совершеннейшую чушь!

Емец с интересом глядел на попутчика.

— Аргументируйте.

Циолковский заговорил с жаром:

— Охотно, милостивый государь! Более чем охотно! Индейцам Америки простительно, ведь они ничего не знали о существовании Старого Света и, не считая каких-то древних легенд, не имели ни одного аргумента в пользу мысли о том, что где-то там, за морем, живет страшный враг, который однажды придет и поработит их. Но, мы-то, современные и просвещенные люди! Поднимите голову! Марс горит красным огнем в нашем небе! Марс старше нашей планеты, а это значит, что жизнь, в том числе и разумная, там могла возникнуть раньше! Наблюдения в телескоп говорят о том, что на Марсе есть смена сезонного окраса планеты, а значит, там есть смена лета и зимы! А каналы? А прочие странности, которые можно наблюдать? Возможно, жизнь на Марсе пока не является доказанным научным фактом, но не будет ли поздно, когда это произойдет? Мы не можем игнорировать то, что наша красная соседка остывает быстрее Земли, а это значит, что марсиане могут быть заинтересованы в экспансии и это будет экспансия за наш счет! А люди, и, в первую очередь, земные правители, не желают видеть опасность! Но, благо, наш Государь Император обратил свое внимание на это. Да и то, да простит меня Его Величество, но и он слишком уж увлекается земными делами, хотя, надо отдать ему должное, он отправил в мае сего года дирижабль с экспедицией к месту возможного падения марсианского корабля в Сибири. Надеюсь, милостивый государь, вы слышали об этой экспедиции?

— Что-то слышал. Какие-то ящики, Сухаревская башня и все такое.

Ученый раздраженно насупился.

— Вот именно, милостивый государь! Сухаревская башня! В той экспедиции не было ни одного ученого. Военные что-то привезли оттуда. Но ученый мир так и не увидел ничего существенного!

Анатолий не стал комментировать очевидные вещи о том, что у государства тоже есть свои, государственные, секреты. Повисла небольшая пауза. Циолковский хмуро молчал, глядя в окно на проплывающие за окном пейзажи. Наконец, он буркнул: