Завещание великого шамана - Александр Колупаев

– Сын мой! Ты видел такое чудо?! Этому поселению всего несколько месяцев, а деревья вон какие большие! Уже и цветут, и плоды созревают! Как такое возможно?!

– Это специальная наука – агротехника называется. Все просто – выкапывается яма, и в неё переносится дерево вместе с большим комом земли. Потом поливается специальным раствором, и оно прекрасно растет на новом месте. Особые устройства слушают дерево и приказывают умным машинам дать ему, что оно хочет.

– Колдовство! Быть такого не может! Деревья не говорят! Это происки нечистой силы!

– Монсеньор, вы ещё увидите столько чудес, что у вас не хватит слов для изумления.

– Скажи, сын мой, а где повозки, на которых они передвигаются по поселку? Неужели столь знатные и богатые люди ходят пешком?

– Да. Все, живущие в этом городе, ходят пешком или на велосипедах. А если им нужно быть в дальнем месте, у них есть летающие кареты!

– Немыслимое дело! Это только ведьмы и черти могут летать! – епископ соединил вместе пальцы рук, отгоняя дьявола.

– А вон, монсеньор, одна ведьма летит! – туземец явно издевался над посланником святого ордена.

В яркой синеве неба показалась черная точка. Через некоторое время она превратилась в сверкающую машину странной и немного нелепой формы. Словно птица, она нырнула к земле и, зависнув на секунду, села на брюхо. Из неё вышли люди и стали выносить и складывать какие-то предметы.

Епископ судорожно схватился за руку механика Батти.

– Остановись, сын мой! Мой разум помутился, и ноги отказались идти далее…

Туземец бережно поддержал епископа.

– Это от жары, мы можем войти в этот дом и отдохнуть.

– Нет, нет! Мы не будем заставлять ждать столь могущественных людей! Они могут обидеться и наказать нас!

– Учителя не хранят обиду, не наказывают и не мстят!

– Не перечь мне, необразованная деревенщина! – епископ от жары или от нервного напряжения сорвался на привычный высокомерный тон. – Как можно удержать власть и покорность, если не наказывать, не карать и не мстить?

– А добротой, заботой и пониманием вы не пробовали? Или спесь не позволяет?

Знатный сановник, член синода ордена великих крестителей, правая рука самого великого Фарана, особа вхожая к королю, легат Жедал задохнулся от гнева! Как смеет дикарь и туземец молвить такие слова?! Да ещё кому?! Рука дернулась к поясу – выхватить кинжал и исполосовать его наглую рожу! Но оружия не было. Не идут на переговоры вооруженными.

– Сын мой, – с трудом оправившись от приступа гнева, вкрадчивым голосом произнес Жедал, – государство не может быть добрым: кого-то и карать надобно! И за слова и за поступки!

– Не будем спорить, монсеньор, мы пришли – туземец указал на уютный домик, расположенный в глубине пышного сада.

– Это дворец одного из учителей?! Так чем же он, этот учитель, отличается от остальных, если у него нет дворца?! – вскричал потрясенный епископ.

– Силой знания! Знание дающее могущество, равное могуществу самого создателя!

– Не святотатствуй, сын мой! Это всего лишь люди!

– Как знать, как знать.., – туземец Батти равнодушно шагал по дорожке, с обеих сторон усаженной розами и другими диковинными, невиданными доселе, цветами. Епископ поспешил за ним.

На мгновение он задержался перед стеклянными дверями. «Как опрометчиво: такие громадные стекла пропускают столько света – в доме будет нестерпимо жарко»

Двери бесшумно скользнули в стороны, пропуская гостей. Изумление епископа предыдущими чудесами было так велико, что он даже не успел удивиться. Пахнуло такой приятной прохладой, что даже перехватило дыхание. Посредине просторного зала стоял стройный молодой человек в странной одежде.

Нет, одежда его была безукоризненной – белая рубашка гармонировала со светлыми брюками. Легкие башмаки были столь изящны, что впору носить только императору Тибота. Но не это поразило легата Жедала: вся его осанка, спокойный и властный взгляд серо-голубых глаз – выдавал в нем такую уверенность, силу и волю, что посланник ордена перестал сомневаться, что перед ним, действительно, человек, чье могущество сравнится с могуществом самого создателя.

– Прошу вас, проходите, – он широко улыбнулся и указал на открытую дверь, ведущую в соседнюю комнату. Посланник ордена шагнул следом за ним и в панике схватился за святой знак. Было от чего! Почти полстены занимало прямоугольное окно с черной каемкой, на нем двигались люди, шумели деревья – это был мир, совсем незнакомый епископу.

– Спаси и помилуй нас, создатель! Это страна троллей и эльфов! Если мы поддадимся их колдовским чарам, мы пропали! – шарахнулся в сторону монах.

– Не беспокойтесь, сейчас мы троллей и эльфов попросим оставить нас в покое – учитель Алекс взял со стола продолговатый предмет направил его на волшебное окно. Все исчезло, и только черная, удивительной глубины рама закрывала собой полстены.

– Простите, что доставил вам беспокойство! – учитель подошел к епископу Жедалу. – Как мне вас называть?

– Зовите меня – монсеньер Жедал! А вас как мне называть?

– Зовите меня учитель Алекс – улыбнулся пришелец.

«Чего он все время улыбается?» – встревожился епископ. «Что во мне смешного? Сутана – строго по канонам, волосы и борода, как и полагается, не стрижены.., вон у самого ни бороды, ни усов и шутовская стрижка, я же не смеюсь над ним…»

– Уместно ли мне предложить посланнику ордена прохладительные напитки? Дорога была хоть и не дальней, но послеобеденное светило сегодня особенно яркое, – Алекс указал рукой на диковинные сидения, стоящие возле гладкого столика.

– Благодарю вас, учитель Алекс, мы с механикусом будем признательны за столь любезное проявление вашего гостеприимства! – епископ быстро осмотрел комнату.

Непонятный материал стен, яркие краски, прямые углы мебели – ничего лишнего.

Вошел человек в изящном, но странном наряде. Свободная и немного просторная рубашка, шаровары, белый, напрочь лишенный загара, цвет лица. Он невозмутимо поставил поднос из светлого, отполированного до зеркального блеска металла, на стол. На нем ровным кругом были расположены несколько бутылок странной формы, наполненные разными жидкостями.

Лакей что-то сказал на непонятном языке учителю. Тот опять улыбнулся и вежливо спросил у епископа:

– Что будете пить?

– Боюсь показаться странным, но я не знаю ваших напитков. Налейте мне то, что предпочитаете пить сами.

– Тогда вот эту воду, – Алекс взял со стола прозрачный стеклянный стакан формой немного напоминающий цветок лилии. Лакей тотчас открыл бутылку и налил в него немного пенящейся жидкости. Хозяин дома протянул стакан гостю и взял второй. Епископ не спешил пить, хотя испытывал сильную жажду. Алекс не торопясь, сделал несколько глотков и, кивнув, пригласил сделать то же самое епископа. Жидкость была прохладной, казалась чуть соленой и немного кислой, пенилась, но очень быстро утолила жажду.

– Благодарствую! Боюсь показаться неучтивым, однако, мое любопытство не дает мне покоя: где вы так хорошо научились говорить на местном языке?

– Благодарю вас, монсеньер Жедал, за похвалу моих скромных познаний в местном языке. У нас принято во главу угла всей жизни ставить знания, в том числе и познания в лингвистике.

Епископ в изумлении поднял брови. И было от чего! Последнюю фразу учитель Алекс произнес на языке его родной страны.

– Вы говорите на унервундском?! – он машинально поправил стоящий перед ним стакан. Лакей тотчас открыл бутылку и налил в неё шипящую воду.

– Да, и этот язык я знаю в совершенстве, – Алекс тоже протянул стакан лакею.

– Однако, господин Алекс, скажите вашему лакею, что он крайне неучтив и за это будет наказан – епископ даже был немного рад, что они могут говорить, не опасаясь быть понятыми другими.

– Монсеньор Жедал! Этот человек не лакей! Да и не человек он вовсе. Это машина, слуга и помощник по дому. Не станете же вы наказывать свой пояс от одежды только за то, что он перекрутился? И прошу вас – не зовите меня «господином». Это слово у нас не в почете!

– Как машина?! Он же двигается, разговаривает как человек! – Жедал покрутил головой, как бы пытаясь понять смысл сказанного, но так ничего и не понял.

– Позвольте возразить вам, у нас каждого богатого человека называют – господин. Разве вы не богаты?! – епископ покосился на лакея.

– Если вы говорите о количестве денег, то их у меня столько, что достаточно скупить весь столичный город, Унерланд, кажется, вы его называете?

– Да, да, Унерланд. По имени нашего короля да продлит… – епископ осекся на полуслове. Кто здесь знает короля? А то, что сидящий перед ним человек может скупить целый город, он в этом уже не сомневался. Только вот зачем ему эта помойка после такой чистоты и гармонии?

– У вас ко мне только этот вопрос? – учитель Алекс снова заговорил на языке материка Афеции.