Наблюдая за Большой медведицей - Сергей Николаевич Зинченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кто здесь? — сдавленно пискнула девушка.
Стон повторился, и был на этот раз длинным. Юля хотела бежать, но страх будто приковал её к камню цепями.
— Пожалуйста, не трогай меня! — заплакала она, мотая головой. — Не подходи!
Истеричные вопли показались Тощему нежным голосом богини любви.
— Ну, давай, иди ко мне, трогай меня, трогай! — пела прекрасная нимфа Мишке в уши.
Из дальнего и темного угла пещеры показалась рука, Юля снова услышала стон, следом за ним протяженный возглас: «Самка…» И рванулась прочь из пещеры.
В поле…
Юлин визг услышали даже Валенов и компания. Все посмотрели в сторону леса, но никак не отреагировав, вернулись к разговору.
— Там, может быть, помощь кому — то нужна! — возмутился Роман. — Вам совсем наплевать на людей?
Квазимодо усмехнулся, закуривая новую сигаретку:
— У людей молоко по утрам воруют. Если мы больше не слышим криков, значит, что — то произошло в поселке, вернемся — увидим, — ответил Квазимодо, закуривая новую сигаретку.
Все разом кивнули, соглашаясь с ним.
Где-то в лагере…
— Вы слышали? — затряслась в испуге Лея, высматривающая Тощего: — А вдруг это Мишенька!
— Лея, это был женский голос, не мужской, — успокоила ее Кира, которая сидела возле костра с Элиной и поджаривала кусочек черного хлеба. Девушка встала с чурбака, вытерла руки о штаны и добавила:
— Впрочем, надо посмотреть, может, кто из наших, — она повернулась в сторону Могильникова. — Олег Уюкович, нам нужна ваша помощь, вдруг там хищники.
— Может, не будем звать его с собой? — прошептала Элина.
— Что? — переспросила Кира. — Говори громче, подруга.
— Может, — Элина посмотрела на палатку Могильникова, опасаясь, что тот вылезет, — не будем…
— Да что такое? — уже более грубо переспросила Кира.
— Может, не будем брать Могильникова с собой! — нормальным голосом повторила девушка и тут же, неожиданно для всех, рядом телепортировался Олег Уюкович. Сел на рыбацкий стульчик, принялся цедить какую-то жижу с травками из кружки, а затем ушел к палатке.
— Олег Уюкович! — снова позвала его Кира, тот не ответил. Девушка фыркнула и с досадой буркнула на Элину: — Умеешь ты людей отталкивать!
Та покраснела, и принялась протирать очки. В кадре появилась Юля… Девушка бежала и кричала, оглядываясь назад.
— Она — в купальнике? — протянула Кира, приподняв бровь.
*бац* — Юля влепилась в дерево.
Кира и Лея бросились к ней на помощь. И тут в лагере появился Тощий. Он скакал на четвереньках и, подобно известному персонажу Толкиена, кричал: «Моя прелесть!». От этих слов у Леи в голове что-то «щелкнуло», притупив абсолютно все чувства. Остались лишь два — ревность и желание убивать!
— Что ты сказал? — протянула она совершенно не своим, низким голосом, вызвав удивление у всех участников.
Тощий замедлил ход. Его затуманенный грибочками разум выдал жуткую картину.
Что видел Миша Худогубкин: он бежит по лесной тропинке за прекрасной девушкой — эльфом (Юля), которая светится, как ангел. Но вдруг золотая листва на деревьях начинает темнеть, поднимается ветер, солнце прячется за тучи и лес погружается во мрак. Девушка — эльф внезапно начинает очень быстро стариться, рассыпается в песок, который тут же развеял ветер. Страшно… Тощий почувствовал, что за ним кто-то следит, кто-то очень недобрый. Справа он разглядел тёмный силуэт, остановился, судорожно повернулся в ту сторону. Перед ним появилась постаревшая эльфийская девушка, вся серая, с ужасными морщинами и мерзкой бородавкой на носу. Лоб и глаза ее закрывал капюшон. В правой руке она держала метлу.
В этот момент Кира, пытаясь привести в чувства Юлю, несколько раз ударила ее по щеке.
Мишка увидел, как у дерева, где недавно эльфийку развеяло по ветру, появился огромный чёрный пёс. Он рыл яму, чтобы закопать туда череп Йорика. Весь этот триллер вызвал в душе Худогубкина ужаснейшую панику… Он не понимал, что находится под действием грибочков и потому все, что видел, казалось ему реальным.
— Значит, она твоя самка, да, милый? Вот ты как со мной! — плакала и кричала Лея, затем она крепко сжала палку и сделала пару шагов навстречу Мишке.
Тощий же видел такую картину:
— Я сожру твою печень и запью ее кьянти! — прокряхтела бабка в плаще, после чего её метла вдруг загорелась. Рядом с чёрным псом из земли вылез скелет, видимо, Йорика. Он сделал пару вращений головой вокруг своей оси и произнес: «Иди сюда, поцелую!»
Тут, после очередной пощечины, начала приходить в сознание Юля.
— Бабуля, — улыбнулась Юля и погладила Киру по щеке.
— Ой, мать, лихо ж тебя накрыло, — мотнула та головой, а Юля вновь потеряла сознание.
— Её нужно к Могильникову отвести, рядом с ним даже мертвецы просыпаются… — предложила Кира, затем присмотрелась к Юле: — А я тебя помню, ты ведь та дурочка в дорогом пальто…
Тощий, между тем, видел, как черный пёс откусил голову скелету. Огонь с метлы перекинулся на бабульку, она запылала, у Худогубкина началась истерика.
— Уйди от меня, горящая старушка, Хоспаде Исуси, помоги! — заорал он и, «буксуя» ногами по земле, раскидывая листву и грязь во все стороны, рванул куда-то вглубь леса.
Лея выронила дубинку из рук.
— Старушка? — недоуменно спросила она у Киры. — Он меня старушкой назвал?
— Оклемается — вернется, — махнула рукой Кира.
— И псину свою, что у дерева сидит, забери! — донесся до девушек Мишкин крик.
— Псина?.. — замерла Кира.
Где-то у Куприянова…
Александр Казбекович, будучи человеком очень занятым, живущим по принципу «я не знаю, что такое отдых», приехал на работу в пятницу к 7 часам утра, ответил на важное письмо клиента из Магадана, и отправился в поликлинику в надежде успеть на приём к терапевту до прихода пенсионеров. В спешке он оставил телефон на столике, за которым иногда сидела уже известная вам, дорогие читатели, уборщица Петровна. На этом месте она следила за тем, чтобы все посетители надевали бахилы.
Спешка спешкой, но Александр Казбекович так и не успел занять очередь к терапевту в первых рядах. Он прибыл в больницу за полтора часа до начала приёма, однако там уже сидели двадцать два пенсионера. Казбекович тяжело вздохнул… Вышел он из поликлиники во втором часу дня, так и не успев попасть на прием.
К счастью для Романа Александровича, телефон пролежал в фирме почти половину рабочего дня, ведь после разговора с бабой Соней капитан Дубанько сразу же позвонил Куприянову. На звонок ответила Оленька Петроградская.
— Алло, — холодно
