Тиоли - Анна Гринь

— Ох-х, — выдохнула я, когда Дже Хён резко прервал поцелуй, но меня не отпустил, все так же прижимая к себе.

По подбородку из носа хлынула горячая струйка крови. Не самое приятное ощущение, особенно если при этом еще и голова кружится.

— Прости… Пойдем, я отведу тебя в дом, — хмуро сказал дракон, не отпуская меня.

Дождь вновь усилился, заливая мне глаза и не позволяя видеть, куда Дже Хён меня тащит; я цеплялась за его руку и, сама того не ожидая, улыбалась, глотая попадающие в рот капли.

— От тебя пар идет, — сообщил дракон с ноткой удивления в голосе.

— Правда? А почему?

Он не ответил, а мне вдруг стало так стыдно.

За что? Он ведь не мог знать мои мысли.

Я зажмурилась и приказала себе не радоваться этому странному и не очень веселому приключению только потому, что оно у нас с Дже Хёном на двоих.

— Почему ты улыбаешься?

«Потому что у меня теперь на одно воспоминание больше», — подумала я, но не посмела озвучить это вслух.

— Просто… — протянула я и улыбнулась еще шире, едва не падая. — Я неуклюжая.

— Да уж, — согласился дракон.

Через минуту мы оказались у тех самых дверей, из которых я вышла меньше получаса назад.

— Иди, — велел он, открывая для меня створку. — Не мокни.

— А ты?

— Не твое дело, мелкая.

Я вздохнула, но спорить не стала. Вошла в дом, развернулась и, не обращая внимания на мокрую одежду, поклонилась Дже Хёну:

— Хорошей ночи, господин Ким Дже Хён.

Дракон прищурился, рассматривая меня. Кажется, именно так он смотрел на меня в первую встречу. Тот же самый оценивающий взгляд щеткой прошелся от макушки и до мокрого подола юбки. Я ждала ответа, но его не последовало, Дже Хён развернулся и ушел, через секунду пропав из виду.

«Вот теперь ты все сделала правильно, — похвалила я себя. — Он больше для тебя не Дже Хён, что бы ни произошло между нами несколько минут назад. Теперь он тебе чужой человек, враг, и обращаться к нему ты должна уважительно. Господин Ким Дже Хён. Господин… Да! Господин Ким Дже Хён!»

Закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной, не думая о том, что оставляю грязные следы на рисовой бумаге.

— Скоро утро. И тогда все закончится, — с тоской напомнила я стенам. — И начнется. Для каждого из нас. Другая, отдельная жизнь.

Я медленно опустилась на подстилку и прижала ладони к лицу, призывая себя не плакать, но слезы сами собой заструились по щекам.

Утром пришлось объяснять, где и как я умудрилась настолько испортить одежду. Все мои мысли были заняты расставанием с драконом, так что вопли и злые взгляды бабушки Ли прошли мимо меня. Даже совесть не подумала напомнить о себе.

Дальше все происходило настолько быстро, будто я смотрела видео на ускоренной промотке. Хадже не желали, чтобы дракон задерживался на их земле еще хоть на час дольше. Как и было обговорено, воины окружили нас, выдерживая дистанцию, и мы этой странной процессией направились на север.

— А как Ган Ён сами попадают в клан? — желая развеять тоску и затянувшееся молчание, спросила я.

— Драконам достаточно подойти к Туманган и окунуться в воды реки, чтобы из любой ее точки пройти напрямую в земли клана, — не стал скрывать Дже Хён, следя за идущим впереди Ли Ин Соном.

Мой новоявленный кузен время от времени оборачивался, проверяя, не пытаемся ли мы его провести, хотя это казалось нереальным — по два вооруженных Хадже шагали по правую и левую руку от нас, а еще трое мелькали позади.

Я открыла рот, чтобы еще что-нибудь спросить у Дже Хёна, но передумала. Зачем? Разве это удержит его?

Женская логика требовала остановить дракона, умолять или остаться, или забрать меня с собой.

Пейзаж вокруг нас не менялся: деревья, склоны холмов и поросшие кустарником овраги.

— Земли клана Ган Ён чем-нибудь отличаются от Хадже? — все же спросила я, понимая, что потом не прощу себе, если буду молчать всю дорогу.

Это, возможно, последний разговор с драконом. Вряд ли мы еще хоть когда-нибудь увидимся. Ожидая ответа, я рассматривала профиль Дже Хёна: челка, закрывающая бровь, прямой нос, резкая, как росчерк художника, линия нижней челюсти.

— Нет, — односложно ответил дракон и на миг скосил на меня глаза.

«Не уходи! — ныла я про себя. — Ну или возьми меня с собой!»

Мне хотелось сказать это вслух, но я не стала подобного делать, только горько усмехнулась над столь простой и бесполезной мыслью.

У меня были годы, чтобы научиться думать иначе и не идти на поводу у сердца. Оно, глупое и рвущееся сейчас наружу сердце, не понимало доводов разума. Сердце желало покоя, а он был возможен рядом с Дже Хёном. Не важно где и как, но рядом с ним.

Забавно. Как же мало надо? И ради чего?

Я тряхнула головой, надеясь, что глупости вылетят у меня через уши. Сейчас для них было не то время.

«А может…» — трагически екнуло в груди, но я подавила последнюю попытку сердца усилием воли.

Потом… Потом я смогу и подумать, и принять, и погоревать, но не сейчас, когда происходит то, что разумно и правильно. Сердцу не понять, что мне не суждено быть рядом с этим человеком. Ему вообще не важны наши людские проблемы. Обидно.

Приближение границы я почувствовала одновременно с драконом. Когда знаешь, что искать, то разум сам отмечает странности.

Лес не изменился, лишь тропа пошла под уклон и все чаще изгибалась, вынуждая обходить все больше и больше валунов. Когда мы почти спустились, из-за деревьев стали видны острые скальные обломки, при некоторой фантазии походившие на громадные поганки.

— Граница там, — указал Ли Ин Сон и остановился, отходя в сторону.

Граница Хадже выглядела как неплотная колышущаяся масса желтоватого дыма, который то полностью рассеивался, то сгущался в туман. Что происходит с той стороны стены, я не видела.

Мы с Дже Хёном прошли дальше, на этот раз легко пересекая линию Хадже. В каких-то трех шагах медленно переливалась, посверкивая на солнце, прозрачная стена Ган Ён. Воины клана замерли в тридцати шагах позади, пристально наблюдая за нами.

— Мне надо идти. — Дракон улыбнулся и поправил сумку за плечами. — Возвращайся в деревню и попытайся начать новую жизнь там.

«Одна», — про себя добавила я к его словам.

— Там твоя семья.

«Ты был мне роднее их». Я прикусила губу, чтобы не произнести эти горькие слова вслух.

Зачем?

Я отпущу Дже Хёна. Там его семья. Там его сердце. А мое останется здесь, черное и опустошенное, но со мной. Унести я его не дам, отдав на растерзание признаниями.

— Пусть тебе сопутствует удача, — вместо этого произнесла я и улыбнулась.