Po tu storonu - Chinenkov

– Считай, что в твоей жизни наступил перелом, – сказал он. – Живи и радуйся, что тебе повезло больше, чем твоему напарнику!

«Но что, чёрт возьми, хотел сказать этим дон Диего? – зашевелилась беспокойная мысль. – Что он имел в виду, говоря мне это?»

Быстрицкий тщетно искал в голове хоть какую-то мыслишку, способную дать ответ на тяготившие душу вопросы, и натыкался на пустоту. Он исчерпал всю свою самоуверенность, которая недавно переполняла его с избытком. «Я весь в его власти! – подумал он в отчаянии. – Со мной всё кончено как с личностью! Мне остаётся подчиниться воле этого наркобарона, иначе…» Уже в который раз его охватило неприятное беспокойство.

За дверью послышались приглушённые голоса и шум шагов. Распахнулась дверь, и на пороге возник дон Диего. Рядом с ним стояла невысокая полная грудастая мулатка. Волосы были собраны в пучок на затылке; мягкое широкое лицо прорезала тонкая линия рта с поджатыми губами. Маленькие глазки смотрели выжидательно.

С тревожным чувством Быстрицкий приподнял голову. Болезненно перехватило горло, словно в ожидании чего-то недоброго.

– Её зовут Мария, – представил женщину дон Диего. – Она будет заботиться о тебе до тех пор, пока ты будешь проживать под моей крышей.

Быстрицкий молча кивнул.

Было что-то угрожающее в облике Марии, но… Губы её растянулись лёгкой улыбкой.

– Я говорю не только на испанском, но ещё на английском и французском языках, – сказала она грубоватым голосом.

Быстрицкий вздохнул, сделал глотательное движение и почувствовал, что спазм прошёл, но осталась неприятная сухость в горле.

– Хорошо, я берусь научить тебя русскому языку, – сказал он хрипло. – Если ты, конечно, пожелаешь овладеть им…

24

Удивление Кузьмы было беспредельным, когда он остановился у могил родителей. Ухоженные холмики, покрашенная оградка вокруг… А берёзка, которую он посадил двадцать лет назад, выросла и превратилась в большое стройное дерево.

«Господи, это чудо! – думал Кузьма. – У нас нет родни в этом городе? Так кто же заботился о могилах моих родителей всё это время? Я искал заросшие затоптанные холмики, а тут…»

Почувствовав тяжесть в ногах, он присел отдохнуть на скамейку. Кузьма испытывал истинное наслаждение, видя, как набухают почки на берёзе и зеленеет под ногами молоденькая трава. Не было ни дуновения ветерка; казалось, сама природа отдыхает, утомлённая долгой сибирской зимой. И ему захотелось остаться здесь похороненным в тишине и покое. Кузьму утомила безрадостная жизнь, в которой он много потерял и не приобрёл ничегошеньки!

У могилы родителей сын провёл несколько часов, а когда стемнело и стало прохладно, встал и пошёл к выходу. Вспоминая юные годы, он миновал одну улицу, свернул на другую и не заметил и сам, как остановился у магазина, в котором работала… Он, как ни старался, так и не вспомнил имени бывшей подруги Маргариты.

Магазин уже был закрыт, и Кузьма пошёл дальше. Ноги сами привели его к дому, в котором давно жила Маргарита с бабушкой.

Опустив руки в карманы и ёжась от холода, он стоял и смотрел на дом, такой же одинокий, как и он сам, чужой в родном городе. И вдруг ему пришло на память всё, что пришлось пережить с тех пор, как он был последний раз здесь, такой уверенный в себе, мужественный и сильный. Сейчас он чувствовал себя усталым, старым и ко всему безразличным. Кузьма уже давно потерял уважение к самому себе! Притом, что не совершил не единого поступка, которого ему следовало бы стыдиться. Самоуважения его лишили другие, и произошло это очень легко и просто. А теперь жизнь казалась ему такой мерзкой и отвратительной, что он не видел смысла держаться за неё и дорожить ею.

На его плечо легла чья-то лёгкая рука, прервав ход мыслей. Кузьма обернулся и обомлел: перед ним стояла та самая продавщица из магазина. Женщина выглядела испуганной.

– Тебе надо спрятаться, Кузьма Прохорович, – прошептала она, озираясь. – Тебя разыскивают очень опасные люди!

– И-и-и… Насколько они опасны? – заинтересовался Кузьма.

– Очень, – вздохнула женщина. – Они собираются убить тебя.

– Ты хотела сказать, что они собираются арестовать меня? – напрягся Кузьма. – Или ты говоришь не про милицию?

– Я говорю про бандитов, – хватая его за рукав, ответила женщина. – Они уже были у меня в магазине. Они тебя ищут.

Больше не задавая вопросов, Кузьма последовал за ней.

Женщина привела его в старый деревянный дом.

– Заходи, – сказала она, распахивая дверь.

– А чья эта халупа? – спросил Кузьма, нагибаясь и входя в сени.

– Я здесь живу, – ответила женщина.

– Извини, – смутился Кузьма. – Я…

Открыв дверь, он оторопел и замер. За столом сидела женщина, опустив голову на руки. Слева от неё коптила керосиновая лампа, а справа лежал револьвер. Как только Кузьма переступил порог, она подняла голову:

– Доброй ночи, господин судебный пристав Малов. А мы уж тут вас заждались…

Сильнейший удар между лопаток сзади сбил Кузьму с ног. Оказавшись на полу, он попробовал быстро подняться, но тщетно. Удар ногой по лицу лишил его сознания.

Открыв глаза, Кузьма увидел стоявшего посреди комнаты Дмитрия с револьвером в руке. Он зажмурился, но выстрел не прозвучал.

– Дима, остынь, он нужен нам живым, – неожиданно распорядилась женщина, выдававшая себя за Маргариту, но на самом деле, как недавно узнал Кузьма, называвшаяся Марией.

Скрипнув зубами, Дмитрий опустил руку и с явным сожалением, отступил в сторону, рыча, словно раненый зверь.

– А теперь к делу, – сказала Мария, строго и требовательно глядя на Кузьму. – Завтра едем в тайгу и делаем дело. Никаких сомнений я не слушаю, а возражений не потерплю!

*

Ночью прошёл ливень, а к шести часам утра к дому подкатила похожая на цыганскую кибитку накрытая плотной тканью телега.

Дмитрий погрузил в неё лопаты, лом, кирку, два туго набитых мешка и два карабина. Затем из дома вывели Кузьму со связанными руками и кляпом во рту.

Место кучера занял мужчина, лица которого Кузьма не рассмотрел из-за темноты, но его фигура показалась ему знакомой.

– Ты вот что, подруга, – услышал он полный раздражения голос Марии. – Если кому хоть полслова про нас вякнешь, не просто убью, а до смерти замучаю!

– Но-о-о… Я же привела его в дом, как ты велела, – испуганно заговорила женщина. – Я…

– Умолкни! – прозвучал озлобленный голос Дмитрия. – Ты нам чуть всё дело не запорола! Не явись я вовремя…

– Всё, достаточно, – перебила его Мария с истеричными нотками в голосе. – Веди себя разумно, и будешь жить долго, голубушка. Развяжешь помело, останешься без него!

– Ну что, едем? – поинтересовался «извозчик», беря в руки вожжи. – Эта шлюшка будет держать рот на замке! Она хочет жить, я знаю!

«Господи, да это же Карп! – подумал Кузьма, узнав голос. – Хозяин моего бывшего дома? Что ж получается, вся эта гнусная компания одна шайка-лейка?»

Мария и Дмитрий уселись в повозку, и Карп подстегнул легонько лошадь кнутом.

«Ну, вот и поехали, – подумал Кузьма, слыша тяжёлое дыхание матери и сына. – Интересно для чего они лопаты и ломы с собой взяли?..»

Сквозь прорехи в боках телеги Кузьма наблюдал за деревьями, которые медленно проплывали мимо. «Если они собираются меня убить и закопать, то почему так далеко везти? – думал он. – А если они всё ещё настроены переходить границу, для чего им “землекопный” инструмент?»

Кузьма ещё долго размышлял над разительно переменившимися обстоятельствами своей жизни. Не успев освободиться от Марии и Дмитрия, он снова оказался в их руках. А теперь они не будут вести себя с ним «обходительно». Скорее всего, они уже решили, что с ним делать и…

– Тпр-у-у! – неожиданным выкриком прервал Карп ход его мыслей и натянул вожжи.

– Чего там у тебя? – крикнул Дмитрий, выпрыгивая из повозки.

– Сейчас, – ответил Карп. – Хочу глянуть, что там за след по дороге тянется.

– След? Какой ещё след? – заволновалась Мария, выглядывая из «кибитки».

– След как след, – ответил Карп. – След машины, причём свежий.

– Откуда он мог здесь взяться?! – удивлённо воскликнул Дмитрий.

– А кто знает, – ответил неопределённо Карп. – След ведёт в ту сторону, куда едем и мы. Видать, местечко то уже занято другими охотниками!

– Да, там должен быть старый домик, – всполошилась Мария. – Я уже говорила тебе про него, вспомни?

– Был разговор, – подтвердил Карп. – Та развалюха, про которую ты упоминала, рассыпалась от старости. А на том месте красивом кто-то другой домик выстроил.

– А что ты молчал про это? – набросилась на него Мария.

– Да так, – буркнул Карп. – Вы и не спрашивали…

– Всё, мы остаёмся здесь, а ты сходишь и посмотришь, что почём, – пробубнил Дмитрий. – Дело, с которым мы едем в эту чёртову глушь, не нуждается в свидетелях!