Группа крови на рукаве. Том 3 - Алексей Викторович Вязовский

Я вытащил из сейфа бланк Комитета. Напечатал на машинке стандартное письмо, мол ваш адресат — даже без фамилии — находится в длительной секретной командировке, цель разглашению не подлежит, тра-та-та, три рубля, подпись секретаря управления. Печатей благодаря Иво у меня было завались — поэтому тут тоже все прошло гладко. Облизал конверт, запечатал. Одна проблема решена.

Поднял трубку, набрал жене. Послушал длинные гудки. Наконец, на том конце ответили. Услышав родной голос, я произнес:

— Первый-первый я второй, как слышите, приём?!

— Орлов!!

— Подполковник Орлов!

— Коля, какая ты сволочь! Я места себе не нахожу. Мечусь тут одна по квартире. Если бы папа не сообщил… — кто-то почти заплакал в трубку

— Янчик, ну ты же знаешь. Наша служба и опасна и трудна. И на первый взгляд, как будто не видна.

Последнюю фразу я пропел.

— Нее-ет, не знаю! Что за песня?

Я чертыхнулся про себя. Похоже “Следствие ведут знатоки” еще на сняли. А значит, и песню не записали.

— Да вот, слышал от коллег стихи.

Мне на память пришел только первый куплет. Его я и пересказал по телефону, офигивая. Про незримый бой и так назначено судьбой. Вроде успокоил. Переключи жену на другую волну — истерика отменяется.

— Красивые стихи — Яна опомнилась — Ты почему мне не звонил?!?

— А как? В Нью-Йорке нет советского консульства — радиосвязь только из Вашингтона.

Я вспомнил, что Алидин говорил про какое-то советское представительство при ООН. Надо изучить тему.

— В теории я бы мог тебе послать телеграмму, но пришлось бы оформлять пропуск на Главпочтамп.

— Папа бы оформил! Ладно, давай дуй домой, я уже ужин начала делать. Торжественный!

— Лечу на крыльях любви.

В кабинет зашел улыбающийся Иво в камуфляже, со шлемом подмышкой. Явно красуется перед сотрудниками Большого дома. Он бы еще помповое ружье взял.

Так… Взлет к жене пока откладывается.

— Товарищ подполковник! — Тоом шутливо вытянулся по стойке смирно. Я встал, мы обнялись.

— Для тебя я как был Николай, так и останусь. Молодцы, отлично в Саратова сработали.

Иво положил шлем на стол, сел. Я заглянул в сейф и там… ничего не было.

— Я пустой!

— Да я бы и не стал пить. Мне еще на доклад к Алидину.

— Он к Андропову ушел. Докладывай мне

— Это штатовские медали? — капитан кивнул на коробку с наградой — Можно?

Я кивнул.

Заместитель достал медальку, начал ее рассматривать.

— Какой тут хищный орел… Прям по твоей фамилии.

Иво принялся мне рассказывать детали операции, как убалтывал пьяных зэков, как в водку им насыпали клофелина и они сомлели. Один из рецидивистов, так и вовсе в больничке дуба дал — не откачали.

— Вот этого я не знал.

— Сам не знал — пожал плечами Иво — Калиновская потом сказала, мол что же вы дураки в алкоголе давали? Клофелин в сочетании с ним дает сильное падение давления и часто сразу инсульт. А в чем давать? Сок они не пьют, Буратино тоже.

— А где она сама была во время операции?

Тоом начал долго и нудно мне рассказывать про то, какие препоны ему чинили ментовские начальники, как он был вынужден делать отдельный оперштаб, подчинять себе скорые. Этим и занималась Калиновская.

— Елена Станиславовна готовилась лично к реанимационным мероприятиям. Ей не до клофелина было.

— Надо к Щелокову ехать — я вздохнул — Такое распиздяйство дальше плохо может кончится.

Список, куда мне надо было срочно ехать сильно увеличился. Комитетская поликлиника — прикрыть задницу. ГРУ. Провести разведку насчет Полякова — поди меня там не забыли еще. Теперь к Щелокову в МВД…

Мы еще немного поболтали с Тоомом, я рассказал про Штаты, про Гувера. Но о предложении создать спецназ при Совбезе — молчок. Не известно, как там оно еще повернется. Чем выше взлетаешь — тем больнее падать.

Иво пообещал пробежаться по соседним управлениям, в первую очередь в ВГУ. “Разведать”. На этом и распрощались.

* * *

Домой меня подвез водитель Алидина. Генерал подумал о своем зяте — мне даже помогли занести вещи в дом. Там я прямо в холле столкнулся с Кожедубом. Ваня был в штатском, похоже слегка подшофе.

Взял у меня один из чемоданов, спросил — Из командировки?

— Из нее — покивал я

— А у нас воду горячую отключили.

— Я и под холодной помоюсь.

В детдоме и не с таким приходилось мириться. Однажды лопнули трубы в зиму и горячей воды не было целый месяц. Пиелонефрит, почки лечил в больничке, всего обкололи, обратно вернулся минус пять кило. Качало на воздухе. Ничего, справился. А тут просто плановое отключение воды. Смешно. Наш народ всю историю жил в экстремальных условиях. То одна мировая бойня, то другая. Закончилось все похоже совсем плохо — просто так шлюзы в метро не закрывают.

Мы зашли в лифт. Ваня начал рассказывать, что неподалеку есть краснопресненские бани, у него есть телефончик управляющего, если мне надо… Мы ехали в лифте, я просто млел от этого бытового разговора. Только сейчас понял, в каком напряжении постоянно был в Штатах. Да и возвращение с Саратовым добавило перца. Все это урки, клофелины…

— Не спасибо. Если что, жена вскипятит мне воды. А в баньку обязательно сходим. За мной — отдельный кабинет. Договор?

Кожедуб ударил по ладони, мы в 4 руки донесли чемоданы и сумки до квартиры. Ко мне пришло еще одно понимание. Это получается что? Я все собранные ветеранам подарки — всю эту хохлому, самовары и прочее привез обратно домой? Культурная программа накрылась медным тазом.

— Что-то ты совсем бледный — ас внимательно на меня посмотрел — Совсем тяжко было?

— Что ты! — испугался я — Херня по сравнению с тем, что ты пережил. Скольких однополчан схоронил?

— Много

Теперь и лицо Ивана стало мрачным.

— В 43-м на Курской дуге ломали хребет немцам очень тяжко. Полк за месяц стачивался. Утром вылетаешь, а на хвосте у тебя уже какой-нибудь Ганс висит. Все знали — где у нас аэродромы, посадочные глиссады… Вечером — кого-нибудь обязательно хоронишь. Без ста грамм не засыпал. Но ничего, заломали зверя, загнали в логово.

— Сколько тебе было?

— Двадцать три. Молодой был, борзый. Смерти не боялся. А теперь вон, посмотри — летчик похлопал себя по животу

—