Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем - Дуглас Мюррей

что его прячут подальше. Это вопрос, который мы не задаем, поскольку знаем, какой ответ неверный. Этот вопрос – о том, является раса «врожденной» или «приобретенной» характеристикой. В прошлом, за которое «National Geographic» и другие компании испытывают довольно оправданный стыд, раса считалась «самой врожденной» из всех характеристик. То, к какой расе относился человек, его определяло. Зачастую – в ущерб всем остальным качествам. По мере того, как происходили изменения в XX веке, вырабатывалось все более просвещенное понимание этого – оно заключалось в том, что раса была важна, но не была несокрушима. Действительно, люди могли быть частью других культур или группы других людей сколько угодно, если сами того хотели и если погружались в эти культуры с благодарностью и любовью. Были и подводные камни: например, в XX веке стало понятно, что этот путь допускает движение только в одну сторону. Индиец мог стать заметно британизированным, однако белый британец не мог стать индийцем. Границы возможного и невозможного сдвигались понемногу, но беспрерывно. В последние десятилетия они двигались вокруг вопроса о межрасовом усыновлении детей и о том, было ли полезно и уместно родителям одного культурного происхождения растить детей другого культурного происхождения. Но проблема для нас заключается в том, что все начало двигаться вновь. И уже поступают ранние сигналы о том, что в этот раз границы не просто могут сдвинуться куда угодно – похоже, что они движутся в наихудшем из возможных направлений.

Черный – значит политический? Важна речь, а не оратор

В 2016 году, когда Питер Тиль одобрил Дональда Трампа на Республиканском национальном съезде в Кливленде, он моментально перестал быть геем в глазах самого значимого гей-журнала Америки. Превращение в правого – причем в смысле «правого как Дональд Трамп» – было настолько вопиющей виной, что «Advocate» отлучил Тиля от гей-церкви. Два года спустя практически та же самая сцена разыгралась среди афроамериканцев.

Спустя почти год молчания Канье Уэст вернулся в Twitter весной 2018 года. В соответствии со своим главным умением он сразу сделал из этого инфоповод. В апреле он выразил одобрение чернокожей консервативной публицистке и активистке Кэндес Оуэнс. Это произошло после того, как Оуэнс произнесла речь в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, в рамках которой она раскритиковала некоторых членов движения «Black Lives Matter», устраивавших протесты против нее, и сравнила их с чернокожими студентами, сидевшими в первых рядах в зале и слушавшими ее речь. В видео, ставшем популярным в Интернете, Оуэнс говорит:

«То, что происходит сейчас в сообществе чернокожих… Идет идеологическая гражданская война. Есть чернокожие, которые сосредоточились на своем прошлом и кричат о рабстве. И есть чернокожие, которые сосредоточены на своем будущем. То, что вы видите, – это мышление жертвы против мышления победителя».

Затем она обвинила протестующих в зацикленноести на «угнетении».

После просмотра этого видео Канье Уэст написал в Twitter: «Мне нравится образ мышления Кэндес Оуэнс». И на какой-то момент показалось, будто произошел сбой в матрице. Или, по меньшей мере, сбой во вселенной Twitter. За последние годы появлялись многие чернокожие консерваторы, включая судью Верховного суда и некоторых из наиболее выдающихся философов Америки. Но никогда раньше звезда такой величины, как Канье Уэст, даже не намекала на существование какой-либо партии, кроме Демократической, к которой могли бы принадлежать афроамериканцы. И вот половина одной из – к лучшему иили к худшему – самых знаменитых пар мира решается ступить на это минное поле.

Можно отметить, что некоторые обстоятельства позволяли Канье Уэсту начать этот путь. Во-первых, у него было столько денег, что он мог позволить себе вести себя как заблагорассудится. Даже если его интрижки в политике делали его токсичным для большой части его аудитории – и для чернокожих, и для белых – он всегда мог положиться на свои деньги и деньги своей жены. Во-вторых, было широко распространено убеждение, с которым он не брезговал позаигрывать – убеждение, что он немного не в себе. Похвала в адрес Кэндес Оуэнс скоро переросла в открытое одобрение Дональда Трампа. И вот в октябре 2018 года Канье Уэст присутствовал в Овальном кабинете на встрече на высшем уровне и на обеде, что было странно даже по относительным меркам. Во время встречи Уэст по большей части говорил сам, пока президент сидел на противоположном конце стола и сосредоточенно кивал. Уэст воспользовался шансом поговорить о сообществе чернокожих, о тюремной реформе, о том, что ношение бейсболки с надписью «Make America Great Again» заставляет его чувствовать себя «Суперменом», а также о наличии «альтернативных вселенных». Он пожаловался: «Если ты чернокожий, то люди ожидают, что ты – демократ». Затем он сказал, что любит Трампа.

Начиная с того момента, когда Канье Уэст пошел по этому пути, ответная реакция была предсказуема. Высказывание журналиста Та-Нехизи Коутса имело самые долгоиграющие последствия. В своем эссе в журнале «The Atlantic» он написал о своем детстве и о своей любви к Майклу Джексону. Он написал о, бесспорно, странной трансформации Джексона из чернокожего мальчика с прической в стиле афро в полупрозрачную восковую куклу, в которую тот превратился позже. А затем Коутс решил сравнить Канье с Майклом Джексоном.

«То, к чему стремится Канье, – это то, к чему стремился Майкл Джексон. Уэст называет свою борьбу правом на то, чтобы быть „вольнодумцем“, и он действительно преуспевает в достижении свободы определенного рода – белой свободы, свободы без последствий, свободы без критики, свободы быть гордым и невежественным». Заголовок статьи гласил: «Я не чернокожий – я Канье: Канье Уэст хочет свободы – белой свободы»[165]. Канье споткнулся о то же препятствие, что и Тиль. В какой-то момент политические обиды меньшинств трансформировались в политический активизм, а затем стали просто политикой. Признание существования избирательных блоков среди групп меньшинств выгодно некоторым политикам, ищущим избирателей, и может быть на руку профессиональным посредникам, преподносящим себя как представителей сообществ – для того, чтобы им отдавали предпочтение. Но это исключительно опасная ситуация – к ней, в свою очередь, свелись все проблемы, связанные с правами.

Предполагается, что вы можете считаться членом группы меньшинств только в том случае, если вы принимаете конкретные претензии, политические требования и соответствующие электоральные платформы, которые другие люди разработали для вас. Стоит выйти за пределы этих рамок, вы перестаете быть обладателем прежних качеств и становитесь тем, кто думает не так, как предписывает думать норма. Ваше качество у вас отнято. Тиль – больше не гей, поскольку одобряет Трампа. Канье Уэйст – больше не чернокожий, потому что делает то же самое. Из этого следует, что «черный» – это не цвет кожи и не раса, или, во всяком случае, не только