Угнетатель #5. Всадник с головой - Юрий Ра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виктор решил сменить тактику. Раз уж он маг и кудесник, то почему бы ему не попытаться раскурочить дверь? Вот тут явно заклепки из двери выступают, не выбить ли их? Как ни странно, звук от наносимых практически наощупь магических ударов по заклепкам был несильный. Буквально трех «кастов» хватило, чтоб железная заклепка провалилась наружу, дырка под пальцем намекала, что заклепка выпала из доски совсем. Оставшиеся три заклепки сдерживали натиск совсем недолго, если верить ощущениям нашего героя. А потом оказалось, что засов всё равно что-то держит. «Сильно, но аккуратно», то есть так, чтоб не привлекать внимания, Счастливчик всё-таки выдавил дверь наружу, но уже классическим способом, то есть плечом.
Его гневное шипение было сигналом всем пленникам заткнуться, а потом он вылез из того отсека, где их держали. В трюме никого не наблюдалось, кроме коней, стоящих в стойлах и нервно перебирающих копытами. Да уж, звук от ударов подков в доски пола явно перекрывал весь тот шум, который Вик производил, ломая засов. Где лошади, там и инструмент, пришло ему в голову. Где инструмент, там и молоток, а молоток по словам отца — это как пистолет, только уж очень короткоствольный.
Пара минут сопения и розысков, и вот они с Мигелем уже вооружены, уже крадутся по лестнице на палубу, готовые дать отпор или первыми вломить по самые гланды любому встреченному. Первый встречный, словно почуяв их жажду делиться кинетическими воздействиями, идти навстречу не спешил. Вот они уже на палубе, вот крадучись прошли на корму, где всегда кто-то да есть. А вот хрен там! Ни тебе вахтенного, ни рулевого, и судно, между прочим, на середине реки, а не у берега. И совершенно непонятна сразу куча вещей: где все, почему не у берега, почему стоим, вместо того, чтоб дрейфовать по течению?
Короче, к поискам сами собой привлеклись все. К поискам злоумышленников и ответов. И если вражин ненавистных не нашли, то ответы на часть вопросов появились. Нехорошие такие ответы. Суденышко стояло практически неподвижно, потому как оно на якоре. А покинули его, потому что в днище дыра прорублена, в которую и поступает вода. Та самая, которая всем ноги замочила.
Первая мысль, родившаяся в голове сухопутных следопытов, тут же стала командой: «Шлюпки на воду!» А нету шлюпок, уплывшие с баркаса уплыли не пешком, а на тех самых шлюпках. И сразу стало понятно, что нужно в этой ситуации делать — вариантов нет других, кроме как заделывать пробоину. Всё-таки речники были у себя, не в гостях, так что мигом нашлись и лампы, уже заправленные маслом, и огниво с трутом. А уже со светом были извлечены инструменты и материалы для ремонта.
Что примечательно, в указаниях и тем более в приказах Виктора никто не нуждался, его слегка отодвинули плечом и посоветовали не мельтешить под ногами. Оказывается, у речных моряков пробоины это вообще обычное дело, тут нарваться на корягу или камень как дорогу перебежать в неположенном месте. Уже забив поруб, специалисты начали черпать воду. Не помпой откачивали, тупо черпали ведрами и передавали наверх по цепочке. А там и светать начало, можно выдохнуть и спокойно обсудить ситуацию.
Только чего тут обсуждать, правило «кровь не водица», в случае серьезных разборок промеж поселками означающее, что проливать её зазря не след, превратилось на глазах людей в страшную пародию на себя самоё. Не решившиеся резать глотки своим как бы соплеменникам, городские наемники всё одно затеяли душегубство, заперев пленников в трюме тонущего судна.
— Верно всё, кораблик приметный, сразу вопросы возникнут к любому, в чьих руках он окажется, откуда такую посудину взяли, куда старая команда делась? Поди продай его без последствий. А так канула команда в воду с баркасом вместе, никто не скажет, по чьей вине. — Огласил расклад главный на судне. Познакомиться с этими людьми у разведчиков пока времени не находилось.
— Неужто оставим такое без отмщения? — Спросил один из моряков и тут же посмотрел со значением на Вика.
— Всё будет, и наказание тоже, но в своё время. Сначала нам надо дело сделать, за которым послали и нас, и вас. Ничто же не мешает сейчас к горам плыть? Ставьте парус, свистайте кого-то там куда положено, травите свои шкоты. — Виктор как самый решительный считал, что уже пора плыть в лагерь шахтеров, а не воздух сотрясать.
— Погоди командовать, ишь чего удумал, на моем баркасе порядки свои наводить. Рассветет совсем когда, тогда и ветер хороший подует, вот тогда без проблем пойдем вверх под парусами. На весла садиться сейчас не с руки. А ты пока лучше поищи свои тюки да в сухое переодевайся. Сам не заметишь, как простынешь. Река, она шуток не любит.
Утро наступило окончательно, к тому времени Вик и Мигель с Луной произвели ревизию своих шмоток. Оказалось, что всё более-менее ценное уплыло с проклятыми татями, то есть арбалеты, запас болтов, метательные клинки, прочее колюще-режущее и рубящее добро тоже пропало. Менее прочего расстроила пропажа небольшого запаса монет на путевых нужды. В пустоши монеты редко нужны, гораздо важнее иметь не банковскую карту, а топор да нож с луком или арбалетом в придачу. Лопату хоть оставили, и то хорошо.
А вот одежда была вся на месте, во всяком случае на первый взгляд показалось именно так. Никто не позарился на исподнее и портянки, ношеные штаны с рубахами и запасное платье Луны. В сухом в самом деле стало гораздо комфортнее, даже голова заработала в своем обычном режиме, как показалось Вику. А то ходил как по башке долбанутый. Впрочем, шишка на темени при каждом прикосновении подтверждала — не «как», а в самом деле прибитый по голове.
В переставшую болеть голову пришла мысль, что сейчас от него вообще ничего не зависит, он почти исполнил свой кусочек обязанностей. Не один, а в группе.
