Чаща - Джо Р. Лансдейл

бедной лошадки продолжались недолго – она истекла кровью, захрипела и умерла. Похоже, каждый раз, сталкиваясь с чем-то вроде смерти или пыток, я продолжаю это слышать, даже если отвернусь.

– Прямо тут провалилась ногой в нору, – сказал Юстас. – А мерзавец даже не подумал избавить ее от мучений. Теперь он мне совсем не по душе, это уж точно. Погубил двух лошадей.

– Наверное, побоялся стрелять, чтобы себя не выдать, – сказал Уинтон.

– Но горло-то перерезать мог, – сказал Юстас. – Разве ему что мешало?

– В этом он весь, – сказала Джимми Сью. – Всегда таким был. Думаете, когда заявлялся в дом удовольствий, он понимал, что похож на поганый кусок конского дерьма? Нет, он всегда держался, будто самый лучший щеголь из Нью-Йорк Сити с напомаженными волосами. Точно смотрел в зеркало и видел кого-то еще.

– Не иначе как зеркало всегда перед ним, – сказал Спот.

Юстас немного передвинулся и снова присел на корточки рядом с мертвой лошадью, разглядывая окровавленное седло. Потом сказал:

– Вот эта кровь означает, что лошадь пролежала тут несколько часов. Это кровь Жирдяя, раз она высохла. Кровь на жаре сохнет быстро, так что он впереди нас, но не так и далеко.

Юстас встал на ноги и осмотрелся, отыскивая следы.

– Пошел отсюда на запад. Видно, сильно хромает, но, черт побери, идет.

– Да уж все соки должны из него выйти, при таком-то кровотеке, – сказал Спот.

Юстас покачал головой.

– Не похоже, чтобы кровь шла все время. Он-то себя замотал, но как лошадь упала, раны снова открылись. Но, как ни крути, пороху в нем хватает, раз он столько продержался.

На время Юстас скрылся за деревьями, но довольно скоро вернулся и сказал:

– Вот как я думаю оно будет. Пойду теперь следом за ним и попробую его догнать. Всем идти слишком хлопотно, а я один, пешком, глядишь, до него доберусь. А там я сумею с ним разобраться.

– Тогда бери мое ружье для дальнего боя, – сказал Коротыш.

– Не, – сказал Юстас. – Уж я подберусь поближе со штуцером, чтобы он меня заприметил.

– Я иду с тобой, – сказал Уинтон. – Маленький отряд вполне годится, но страховать тебя кто-то должен. По всему, старина Жирдяй не так глуп, как я думал. И, как раненая рысь, может тебя подстеречь. Устроит засаду и дождется. А вдвоем всяко лучше.

– Ладно, идем, – сказал Юстас. – Только поторопимся.

Они сложили в дорогу немного припасов, и Уинтон закинул сумку себе на плечо. Он прихватил винчестер, который забрал на фактории, а Юстас, понятное дело, тащил свою пушку и вдобавок револьвер в правом кармане брюк. Как я успел заметить раньше, карман был сделан из кожи. В другом кармане брюк лежали патроны для штуцера. Юстас так и не снял жилетку, а шляпу нахлобучил пониже, как делал, если впереди ожидало серьезное предприятие.

– Мне видится так, – сказал Коротыш. – Вы двое во всю прыть пускаетесь в погоню, а мы постараемся идти по вашему следу – хотя, как ты знаешь, я не следопыт и никогда себя им не считал.

– Но я-то следопыт, верно? – сказал Юстас.

– Заблудиться тебе будет сложнее, – сказал Коротыш. – В этом я совершенно уверен.

Ухмыльнувшись, Юстас протянул руку потрепать Коротыша по затылку, точно мальчишку.

– Случись мне погибнуть, можешь смело забрать себе все мое дерьмо, что найдешь по дороге. Хочу, чтобы ты это знал.

Они пожали руки, потом Юстас с улыбкой оглядел всех нас. Уинтон махнул рукой, и они двинулись в путь, оставив нас с лошадьми.

Когда они скрылись из виду, Коротыш сказал:

– Нам лучше дать им время уйти вперед, чтобы не волочиться за ними, как стадо коров. Дадим пару часов, а потом двинемся следом, ведя лошадей в поводу. Когда местность позволит, продолжим путь верхом. Так мы их не упустим, а у них будет время подобраться к Жирдяю.

Чтобы нам убить время и позволить Юстасу с Уинтоном скрытно уйти вперед, мы остановились перекусить. Развели костер и приготовили в маленьком котелке немного бобов с солониной. Я решил добавить своей стряпни, смешав кукурузную муку с водой и налепив лепешек с добавкой из кусочков сала. Понятно, не самый подходящий вариант кукурузных лепешек, даже жареных – куда лучше было бы смешанное с яйцом жидкое тесто. Пока я занимался готовкой, вернулся Боров и уселся наблюдать за моими стараниями. Я оторвал кусок от бумажного мешка, положил на землю и высыпал на него кукурузной муки. Боров смел все вместе с коричневым бумажным пакетом. С тем же успехом я мог насыпать муки прямо в грязь.

Закончив с едой, мы согрели себе кофе, попили, а потом потушили костер. Коротыш достал карманные часы и поглядел время.

Пока он делал это, Спорт сказал:

– Что-то не слышно стрельбы.

– Ну да, – сказал Коротыш. – Только вряд ли они успели бы теперь его догнать. Кроме того, он мог незаметно уйти в сторону. Сдается мне, если такое случилось, он, скорее всего, сделал петлю и возвращается к нам.

Прежде такое не приходило мне в голову, и я стал внимательно осматриваться, положив руку на торчащий за поясом револьвер. Если уж придется доставать его снова, подумал я, надо быть уверенным, что мушка теперь не зацепится.

– Думаешь, он вообще знает, где мы? – спросила Джимми Сью.

– Навряд ли, – сказал Коротыш. – Думаю, он держит нос по ветру и уши торчком, лишь бы найти какое ни на есть укрытие. Если рана серьезная, его только это теперь и занимает. Может случиться, что убежище, о котором он думает, совсем не там, куда лежит наш путь, но пока что он наша лучшая ставка. Если она не сыграет, мы знаем, в какой стороне Большая Чаща, туда и отправимся все разнюхать. Выход найдется всегда. Я к тому, что не нужно зацикливаться и слишком полагаться на умения Юстаса.

– Видать, ты никогда не даешь ему спуску, а? – сказал Спот.

– Тебе не доводилось блуждать с ним столько раз, сколько мне, – ответил Коротыш.

Возможно, вы удивитесь, услышав, что при всех моих опасениях я снова почувствовал усталость и сел, привалившись спиной к дереву, да так все и было. Минуту назад во мне кипела тревога, но теперь я чувствовал опустошение, будто выпитый до дна стакан.

Надвинув шляпу на глаза, я то погружался в сон, то выныривал обратно, как вдруг мне послышались два резких щелчка, а чуть погодя третий, как будто кто-то наступил на сухую ветку – раз, два… и три. Но не рядом со мной. Где-то далеко.

Подняв голову, я сдвинул шляпу на затылок, чтобы оглядеться и понять, слышал ли звуки кто-то еще. Однако все остальные были спокойны и, похоже, ничего не слышали. Немного подумав, я пришел к выводу, что звуки почудились мне во сне. Подошел Боров подремать по соседству, и когда я вновь привалился к сосне, он поднял голову