Сущий рай - Ричард Олдингтон

— Я тоже все время думал о тебе, милочка, — ответил Крис с чувством неловкости за свое лицемерие. — Ты представить не можешь, сколько силы и спокойствия придает мне твой голос.

— Милый!

— Только вот какое дело, Марта. Случилось нечто весьма неприятное…

— Неприятное? С тобой? О Крис!

— Не со мной непосредственно, а с Жюли. Она опасно больна.

— Бедняжка!

— Ужасно досадно, правда?

— Где она? Может быть, мне пойти к ней? Могу я чем-нибудь помочь, Крис?

— Ты можешь помочь мне! — многозначительно сказал он.

— Тебе? Каким образом?

— Если будешь по-прежнему любить меня…

— Как будто я могу тебя не любить!

— И не рассердишься, что нам с тобой нельзя будет видеться несколько дней.

— О! — в голосе Марты звучало разочарование. — Почему?

— Ради твоей же безопасности, — объяснил Крис. — Видишь ли, Жюли с Джеральдом ухитрились подцепить на юге какую-то инфекцию…

— Какую?

— Ах, у нее какое-то ученое название, я забыл. И, понимаешь, мне пришлось вчера пробыть с Жюли весь вечер, а сегодня нужно будет отвезти ее в изолятор. Так что я могу оказаться переносчиком инфекции. Я поговорю насчет этого с доктором…

— Но, Крис, если ты идешь на такой риск ради Жюли, то уж я тем более могу пойти на него ради тебя!

— Милая! Но тут есть разница. Жюли надо помочь, и я иду на риск. Но не могу же я подвергать тебя такому риску только потому, что жить без тебя не могу.

— Но я тоже не могу без тебя жить!

— Марта! Мне плакать хочется, до такой степени это невероятно и потрясающе, что ты без меня жить не можешь. Но, дорогая, мое решение твердо. Я не подвергну тебя этому риску. И все же сегодня я спрошу доктора и потом позвоню тебе. Когда ты будешь дома?

— Для тебя всегда.

— Скажем, во время обеда? Между часом и двумя?

— Да.

— Хорошо, я тогда и позвоню. И, Марта…

— Что, милый?

— Не забывай своего дружка.

— Ах, Крис!

Разговор с Мартой изменил настроение Криса. Ему уже не казалось больше, что все проклято и осквернено или что его отношения с Мартой безнадежно испорчены. Что за милая девушка! Никаких кривляний, никакого кокетства или подозрений, или капризов из-за того, что случилось что-то неприятное и что это доставило ей огорчение. «Удивительно, — подумал он, — как важно для нас расположение и одобрение наших сексуальных партнеров. Или это просто причуда западноевропейцев? Китаец, например, беспокоится о мнении своего покойного прадеда. Пожалуй, мы все-таки более разумны. С рациональной точки зрения гораздо важнее быть в хороших отношениях со своим сожителем, чем со всеми своими предками до неандертальского человека включительно».

Он взглянул на часы. Без четверти одиннадцать. Он решил пройти в контору Ротберга и постараться попасть к нему немного раньше назначенного срока. Ему пришла в голову мысль, что история с Жюли будет для Ротберга не только юридическим, но и личным делом. Он подумал, действительно ли Ротберг был очень влюблен в нее. Судя по его отношению к Джеральду, — безусловно. «Если ей предстоит выйти замуж еще раз, — подумал Крис, — мне очень хотелось бы, чтобы она вышла за него. В конце концов по каким-то таинственным причинам евреи очень заботятся о своих близких».

Хотя Крис пришел почти за полчаса до срока, ему пришлось ждать всего несколько минут. Ротбергу, видимо, очень хотелось знать, что случилось.

— Ну? — спросил он, как только Крис сел. — Что случилось? Что с Жю — с вашей сестрой?

— Нечто одновременно трагическое и гнусное…

— Может быть, я буду не так уж шокирован, — цинично сказал Ротберг. — Юристы видят многое, что скрыто от большинства людей.

— Пожалуй, даже вы будете шокированы.

— Ну выкладывайте.

Крис изложил, насколько мог короче, все, что случилось. Когда он дошел до сути, он увидел, как Ротберг вздрогнул и побледнел.

— Что! Вы уверены?

— Я-то совершенно уверен. Но я знаю только то, что сказала мне она. Вы сможете спросить у доктора сами.

Ротберг порывисто встал и подошел к камину, повернувшись к Крису спиной. Две или три минуты оба молчали. Потом Ротберг выпрямился и вернулся к своему креслу за письменным столом. Крис заметил, что Ротберг очень бледен и что его руки, перебиравшие какие-то бумаги, слегка дрожат.

— Прошу прощения, что я вас перебил, — сказал он сдавленным голосом. — Но для меня это тяжелый удар.

— Я так и думал, — виновато сказал Крис. — Если бы на свете был хоть один человек, которому я мог бы доверить юридическую сторону этого дела, я избавил бы вас от этого. Но такого человека нет. Для меня это тоже был удар.

— Могу себе представить. Чего же вы от меня хотите?

— Вчера вечером она сбежала из дому и пришла ко мне. Я заставил ее вернуться.

— Почему?

— Я боялся, что это будет юридически неправильно, что ее смогут обвинить в том, что она сбежала от мужа. Вот я и хотел сначала поговорить с вами.

— При этих обстоятельствах не может быть никакого контробвинения. Она имеет полное право уйти от мужа.

— Что ж, это уже хорошо. Она может получить развод?

— Без всяких разговоров. Если заключение врача вполне определенно, — а оно, кажется, будет таковым, — суд не будет колебаться ни секунды. Дело абсолютно верное.

— Это уже утешительно, — сказал Крис, пытаясь выдавить улыбку. — Когда предрассудки повертываются в нашу пользу, они не кажутся нам такими уж зловредными. На этот раз Хартману не повезло…

— И поделом!

— Ну, так вы пойдете вместе с доктором и со мной, правда? И расправитесь с баронетом-спортсменом, если он вздумает упираться.

— Не посмеет.

— Он, вероятно, не так хорошо знает законы, как вы, — ответил Крис. — Я хочу, чтобы Жюли покинула этот дом под охраной Медицины и Закона, этих двух священных идолов света.

— Это вовсе не так необходимо, чтобы я…

— Вы не хотели бы с ней встречаться?

— Говоря откровенно, да.

— Я вас понимаю, — сказал Крис. — Но, с другой стороны, дорогой мой, кому еще я могу доверить подобное дело? Вам нужно будет сделать так, чтобы это не попало в газеты.

— Им не позволят это печатать.

— Отлично. Но ведь вам нужно будет встретиться с ней, чтобы снять с нее показания, не так ли? И хотя это крайне болезненно для вас обоих, принимая во внимание… принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, это единственное, что остается. Если угодно, я буду присутствовать.

— Ну ладно…

— Еще одна вещь, — прервал Крис. — Надеюсь, Хартман будет платить ее долги?

— Разумеется.

— Расходов будет до черта. Одна лечебница обойдется в двадцать пять фунтов в неделю.

— Заплатит.

— И алименты?

— Разумеется.

— Странное дело, как часто к романтической любви примешиваются денежные дела, — сказал Крис с горечью. — Кстати, заплатили вы деньги за нее моим идеалистам-родителям?

— Они получили двести пятьдесят. Я предусмотрительно задержал остальное…

— Молодец! Не давайте им больше ни пенни. Ей, бедняжке, пригодятся эти деньги. Не давайте им ни гроша.

— Я и не собираюсь. — Ротберг взглянул на часы. — Не пора ли нам к доктору? Я бы хотел поскорее с этим кончить.

— Одну минуту, — сказал Крис. — Можно позвонить?

Он набрал номер Жюли, и она сразу подошла к телефону.

— Привет! — бодро сказал он. — Как, не надоело ждать?

— Ах, Крис, ты еще долго?

— Теперь уже скоро. Я говорю с тобой из кабинета Ротберга. Мы сейчас заедем за доктором, а оттуда прямо к тебе.

— Я должна уйти от него, Крис, должна, должна!

— Да, да! — успокоительным тоном сказал Крис. — Знаю, знаю. Приободрись! Мы сию минуту едем. До скорого, дорогая!

Он положил трубку и вздохнул.

— Она в совершенной истерике, — сказал он. — И не удивительно. Слава богу, что с нами будет доктор. Ну как, поехали?

L’enlèvement[25] прошло гораздо благополучнее, чем опасался Крис. Джеральд оставался невидимкой, а слуги, хотя они были явно поражены, не сказали ни слова. Даже Жюли взяла себя в руки, и хотя она была бела как полотно, а губы ее дрожали, спокойно сошла с лестницы и села в ожидавшую их машину. Очутившись там, она забилась в угол, повернувшись к ним спиной и закрывая лицо руками, затянутыми в перчатки. Пока машина тряслась по людным улицам, трое мужчин обменивались отрывочными замечаниями, хотя из них один только доктор понимал, что он говорит. Крис почувствовал огромное облегчение, когда эта мучительная поездка кончилась и Жюли как бы тайком ввели в больницу через боковой вход.

Доктор поднялся вместе с ней.

— Можно мне с вами минутку поговорить, прежде чем вы уйдете? — крикнул ему вдогонку Крис.

— Подождите меня здесь, — бросил ему врач через плечо.