Оракулы перекрестков - Эдуард Шауров

— Видите мачту слева?! — сдавленным голосом прокричал Рахиб, он покинул своё место во главе отряда и теперь, переваливаясь, шёл вдоль цепочки остановившихся людей. — Дальше её не заходить, а то запалят! Каждая пара берет по восемь полос! Три полосы оставляйте, чтоб тележку возить, пять — работайте. И в темпе, чирки! В темпе!

Максуд подождал, пока Бен подъедет к нему со своей тележкой, и сказал вполголоса:

— Ничего сложного, просто помогай мне и всё.

Бен хотел спросить, в чём помогать, но Макс, не дожидаясь расспросов, скинул с плеча палку с совком на конце и глубоко вогнал её в землю у основания ближайшего кустика. Нажал, вытянул, воткнул с другой стороны, ещё раз нажал. Кустик печально покосился набок. Максуд присел на корточки, выдернул и откинул в сторону жухлые побеги, потом пошарил в рыхлой земле руками и вытянул наверх какой-то толстенький корешок, кольцом огибавший земляной холмик.

— Берись с другой стороны, — скомандовал он, потряхивая и расправляя свою находку.

Недоумевающий Бен тоже присел, нащупал среди пыльных комочков плотный шнур, обросший нитевидными отростками.

— Тянем! Три, четыре! — сказал Максуд.

Они потянули, и из мягкого грунта легко вывернулся не то мешок, не то сетка размером с большой детский мячик. Максуд встряхнул эту сетку, и рассыпчатая, чуть влажная земля посыпалась сквозь некрупные ячейки прямо им на ботинки. Максуд встряхнул ещё пару раз и мотнул подбородком в сторону тележки:

— Кладём…

— Что это? — спросил Бен, когда сетка легла в решетчатый кузов.

Вместо ответа Максуд достал складной нож, разрезал несколько ячеек, выпростал из сетки округлый предмет размером побольше кулака и протянул Бену. В ладонь Бенджамиля лёг продолговатый булыжник, прохладный и чуть шершавый от приставшей земли. Или всё-таки не булыжник? Удивлённый Бен поднял глаза на Максуда.

— Potato… — сказал Макс, — земляное яблоко… а попросту — картофель.

— Вот это? — пробормотал Бен.

— А что тебя удивляет? — Максуд был явно доволен произведённым эффектом.

— Я думал, он мельче. — Бен осторожно поковырял картофелину пальцем. — И потом… ночью… лететь черт знает куда, с тележками… Для чего? Если картошку в порошке или в брикетах можно купить в любом маркете? Дороже, конечно, чем бобы, но всё же…

— Простая ты душа. — Максуд отобрал у Бенджамиля клубень и кинул в кузов. — В маркете продаётся модифицированная х…ня, а это настоящий, чистый картофель. В белом буфере на свободном рынке такой идёт по пять тысяч марок за кило.

— А откуда он здесь? — спросил Бен, ощущая себя последним дураком.

Максуд восторженно покрутил башкой:

— Ну, ты даёшь! Это частное поле Эванса Пита.

— Директора «Айнбекк роад»?!

— Его самого! — Максуд веселился вовсю. — И в наших с тобой интересах, фатар, побыстрее закончить уборку. А-то, боюсь, мастер Эванс будет недоволен, если застанет нас в своих владениях. Его частный дом километрах в четырёх отсюда, во-о-он в том сосняке.

— А разве он не в аутсайде живёт? — спросил вконец растерявшийся Бен.

— Квартира там есть, конечно, — серьёзно ответил Максуд. — А жить они предпочитают за соевыми плантациями, на свежем воздухе. Хрен ли, когда прыгун под жопой! Ладно, пошли отрабатывать твой проезд. Нужно торопиться.

Глава 21

Присев над очередным кустом, Бенджамиль с Максудом ухватились за вытяжное кольцо. Четыре сильных мужских руки потянули сетку наверх, но картофельный кокон с сухим треском лопнул, и его содержимое осталось в лунке, перемешанное с комьями земли.

— Черт, — досадливо сказал Максуд. — Кажется, я сетку порезал.

Бенджамиль сунулся было выбирать картошку, но Макс велел не заниматься глупостями.

— Не трать время, — сказал он, направляясь к следующему кусту. — Лучше тележку подгони поближе.

Бен, проваливаясь и спотыкаясь, пошкандыбал к тележке. Консоль удобно легла в грязные ладони, и тележка, наполненная уже почти на треть, двинулась вперёд. Максуд загодя предупредил, что очень важно следить за колёсами. Он сказал: «Забуксуем в лунке — п…ец, на себе будем вытаскивать», и Бен следил вовсю. Проехав вперёд с запасом шагов в пять, он отпустил консоль и огляделся. Сначала он увидел Макса, потом парня, которого все звали Хрящ, потом бритого крепыша, на три ряда обогнавшего всех прочих. Потом взгляд Бенджамиля задержался на картофельных зарослях метрах в пятнадцати от ловкого коротышки. Кусты слегка шевелились, и Бен подумал, что это странно, поскольку ночь выдалась тёплой и совершенно безветренной. Он пригляделся повнимательнее, и ему опять померещилось слабое движение.

— Макс, — позвал Бенджамиль вполголоса. — Ма-акс!

Максуд поднял голову.

— Гляди. — Бен указал рукой в сторону непоседливых кустов. — Там кто-то есть или мне только кажется?

Максуд быстро обернулся, и в этот момент Бенджамиль ослеп. Серо-жёлтое поле, серо-жёлтые кусты, серо-жёлтая фигура Максуда — всё утратило очертания, растворилось в ярко-оранжевой вспышке. Сразу за вспышкой на Бенджамиля обрушился громовой голос, идущий разом со всех сторон. «Господи! — мелькнуло в помутившемся от ужаса мозгу. — Мы крали чужой картофель. Теперь мы будем наказаны слепотой». В следующий миг Бен различил слова: «…находитесь на охраняемой частной территории! Немедленно встаньте во весь рост и положите руки на затылок, иначе мы будем вынуждены…» Следом за словами раздался яростный рёв Максуда и ударившие один за другим два оглушительных выстрела: «Ба-ба-бау-у!» Затем мир вокруг взорвался, и уши Бенджамиля перестали различать звуки. Он больно налетел на что-то грудью, шарахнулся в сторону, запнулся и полетел вверх тормашками.

Потом был провал. Какое-то время Бен не знал, кто он и где он. Потом рассудок вернулся вместе со вкусом земли на оскаленных зубах, и Бенджамиль догадался сорвать с себя низкочастотные очки. Он вовсе не ослеп, напротив, со всех сторон бил яркий свет веерных прожекторов, а по полю метались серые тени. Он не оглох, просто со всех сторон стреляли. Проведя короткую ревизию своих мыслей, Бен пришёл к выводу, что голова его в относительном порядке, и, пересилив страх, кое-как встал на четвереньки с твёрдым намереньем ползти на поиски Максуда. Но Максуд нашёлся сам. Вывалившись невесть откуда, он сгрёб фатара в охапку и поволок за опрокинутую тележку.

— Попали! — проорал он Бену прямо в ухо, когда они оказались в относительной безопасности. — Бульдосы нам капкан подставили! Кто убит, кто нет, непонятно! Нужно пробираться к лесу! У тебя патроны ещё есть?!

Бен ошалело кивнул и полез в кобуру.

— Прорвёмся! — Максуд размазал по щеке кровь. — Прикрываем друг друга по очереди. Стреляй во всякого, кто поднимет голову. Пока ты стреляешь — я бегу, пока я стреляю — ты бежишь. Понял?

Бен кивнул.

— Ты первый! — Макс указал рукой направление. — Только туда, иначе попадёшь на колючку. Ну, суки! — Он быстро высунулся из-за тележки и открыл беглый огонь, прижимая к земле неведомого противника.

Обдумывать и планировать свои действия было некогда. Не имея в голове ровным счётом ни одной здравой мысли, Бенджамиль привстал на карачки, чтобы ринуться вперед, но то, что он увидел, заставило его отшатнуться обратно к тележке и заорать:

— Макс! Макс! Он улетает!

Грузопассажирский прыгун висел над лесом, оглашая окрестности пронзительным клёкотом. Непривычно яркая струя выхлопа била вниз, прямо в кроны высоких деревьев.

Максуд откатился за спасительный металлический корпус и закричал:

— Он не улетает! Он сюда летит. Руди хочет нас подобрать.

Прыгун по очень пологой и боязливой дуге действительно поплыл к полю, и сердце Бенджамиля застучало с утроенной силой. Он вспомнил, что очень давно слышал от кого-то, будто прыгуны действительно могут выполнять перемещения по очень короткой дуге, но для этого требуется уйма горючего и недюжинное мастерство пилота. Если чудесный, волшебный, божественный Руди посадит аппарат перед оградой, то они наверняка спасены.

Несколько пуль, выбивая снопы искр, с отвратительным визгом срикошетили от края тележки. Бен автоматически пригнулся, а когда вновь поднял голову, прыгун-восьмитонник лопался в воздухе, разрываемый на три части огненным бутоном взрыва. Ещё не веря в происходящее, Бен смотрел, как обломки, разваливаясь на лету, рушатся на пологий склон, по которому всего сорок минут назад он катил тележку вслед за Максудом. «Мне всё это снится, — отстранённо подумал Бен. — И поле, и Максуд, и тележка, и белесый след от ракеты, словно скальпелем разрезавший чёрное небо. Нужно только поплотнее зажмуриться, и всё исчезнет».

— Теперь нам кранты, — стеклянным голосом сказал Максуд.

Он неожиданно поднялся во весь рост и, изрытая проклятия, принялся, как заведённый, стрелять по бегущим к тележке фигурам. Расстреляв остатки обоймы, Максуд быстро присел и завозился с пистолетом. Его бледное лицо с блестящими провалами глаз оскалилось бешеной улыбкой. Крепко ухватив Бена за шиворот, он подтянул его к себе так, что их головы соприкоснулись.