Могилы из розовых лепестков (ЛП) - Вильденштейн Оливия

— Милая? — папин голос резонировал у меня в ушах.

Он поднёс стакан воды к моим губам и заставил меня выпить его.

На вкус она была как вода из водопада, свежая и дикая. С другой стороны, я никогда не пробовала водопадную воду. Может быть, это было совсем не вкусно. Жидкость покрыла моё горло и с грохотом упала в желудок. Или, может быть, этот шум был приступом голода. Я посмотрела на кекс и собиралась откусить ещё кусочек, когда папа сказал:

— Большое тебе спасибо за то, что ты сложила вещи своей матери.

Меня пробрала дрожь. Я оторвала взгляд от кекса, посмотрела на папу, затем уставилась на груды рассортированной одежды.

Мама.

— Я отложила кое-какие вещи для Айлен, — сказала я.

Папа всё ещё изучал меня.

— Это здорово. Я позвоню ей. Посмотрим, планирует ли она поездку сюда или мне следует отправить их, — он склонил голову набок. — Кэт, ты хорошо спала прошлой ночью?

Я моргнула.

— Лучше, чем я спала за долгое время.

— Это хорошо, — он поднялся с корточек. — Я и сам хорошо выспался. — Он направился к лестнице, но повернулся назад. — Кстати, я вспомнил, где я видел Каджику.

Моя шея напряглась.

— Серьёзно?

— В том странном сне, который приснился мне пару ночей назад. Знаешь, тот, с качелями?

— Странно, — сказала я.

— Да. Странно. Твоя мама сказала бы, что Великий Дух предлагает мне видение.

Я занялась новой коробкой.

— Но я сомневаюсь в этом, так как он член семьи, — на полпути вниз по лестнице он крикнул. — У него есть татуировки?

— Да, — сказала я, но тут же пожалела об этом.

Теперь папа будет удивляться, как я узнала.

— Он непревзойдённый боец, так что я видела его без рубашки. Как и все бойцы. Я не думаю, что им разрешено сражаться полностью одетыми.

То, что я могла видеть на папином лице, стало невероятно бледным.

— Бои без правил?

Вот чёрт. Я должна была сказать, что мы ходили купаться или что-то в этом роде.

— Не говори никому, папа, хорошо? Ему нужны деньги, и он любит драться, так что всё сходится.

— Мне всё равно, что он делает. Мне не всё равно, что делает моя дочь. Ты была на многих поединках без правил?

— Только на одном.

— Пожалуйста, будь осторожна, Кэт. На самом деле это не место для девушек.

— Я осторожна. Плюс, я хожу туда только с друзьями.

— Я могу пойти с тобой в следующий раз. Если ты хочешь.

Его предложение было настолько нелепым, что я поморщилась. Я быстро стёрла это выражение со своего лица. Я не хотела его расстраивать.

— Вероятно, следующего раза не будет.

— Ладно. Хорошо.

— Папа, я хотела тебя кое о чём спросить. Ты кому-нибудь рассказывал о том, что Холли наша родственница?

— Я сказал Стелле вчера. А что?

— Холли не хочет, чтобы кто-нибудь знал.

— Ой, — он почесал свой затылок. — Вот это да. Что ж, сегодня я обедаю со Стеллой, чтобы поблагодарить её за уборку в нашем доме. Я скажу ей, чтобы она не делилась этой информацией.

— Хорошо.

Он спустился на ступеньку.

— Хотя, если у тебя есть время, я бы предпочёл пообедать с тобой.

— Я планирую разобраться со всем этим, — я указала на всё ещё неоткрытые коробки, — сегодня, так что я, вероятно, не закончу ещё несколько часов. У мамы было много вещей.

— Я знаю. Такой плюшкин.

— Такой плюшкин, — размышляла я с улыбкой. — Спасибо, что вчера отдал Каджике одежду.

— Бедный ребёнок выглядел так, как будто ему нужна была помощь. Он употребляет наркотики?

— Наркотики? — я отрицательно покачала головой. — Почему ты так решил?

— Последним человеком, которого я видел разгуливающим без обуви в середине зимы, была Стелла после того, как ушёл её муж. Я не знаю, под чем она была, но она определённо была в изменённом состоянии. В любом случае, я позволю тебе вернуться к… сортировке.

— Увидимся позже, папа.

— Пока, милая, — сказал он, прежде чем исчезнуть вниз по лестнице. Мгновение спустя я услышала, как открылась и закрылась входная дверь, а затем шины катафалка захрустели по смеси гравия и зернистого снега.

Стоя на коленях, я открыла створки ещё одной коробки, когда услышала стук. Я качнулась назад и приземлилась на задницу. Мой взгляд метнулся к окну, в которое снова постучал кулак. Как мог кулак попасть в окно высотой в три этажа? А потом чьё-то лицо прижалось к стеклу, и я поняла, как это произошло.

— Не возражаешь открыть эту штуку? — голос Эйса был приглушен стеклом.

Я заколебалась, но потом заставила себя подняться и подойти.

— Итак, зачем мне это делать?

— Потому что ты в опасности, и я единственный, кто может тебя спасти.

У меня перехватило дыхание. Я открыла одну сторону окна и вытолкнула его наружу. Эйс вплыл в узкое пространство, как астронавт, скользящий через воздушные шлюзы на космическом корабле.

— Это имеет отношение к Грегору? — спросила я, сердце бешено колотилось, руки покалывало.

— Грегору?

На его телефоне появилось сообщение. Он напечатал ответ.

— Что, чёрт возьми, происходит, Эйс?

Он засунул телефон обратно в карман джинсов.

— Любовничек был обеспокоен твоим учащенным сердцебиением.

Я положила руки на талию.

— Я не спрашиваю о твоём сообщении. Я спрашиваю об опасности. Какая опасность?

— Это была просто уловка, чтобы заставить тебя впустить меня.

— Ух, — простонала я. — Ты такой надоедливый!

— Как ты узнала о Грегоре? Каджика рассказал тебе о нём?

— Нет. Касс упомянула его имя. Он что, фейри?

— Ага. Самый очаровательный.

Я знала сарказм, и это был сарказм.

— Он приедет в Роуэн?

Он понюхал воздух. Не спрашивая разрешения, он взял недоеденный кекс, подержал его под носом, а затем бросил обратно на тарелку.

— Это от Стеллы?

— Да.

— Что ты о них думаешь?

Я нахмурилась.

— Они вкусные.

— Просто вкусные?

К чему он клонит?

— Да.

Он долго смотрел на меня, а потом перевёл взгляд на кекс.

— Что ты о них думаешь? — спросила я его.

— Они мне не нравятся, и с другой стороны, я не люблю терять контроль.

Мой пульс участился.

— Почему кекс может заставить тебя потерять контроль?

— Внутри есть мальва.

— Мальва?

— Это как волшебная трава. Это влияет на людей, заставляя их переедать. Особенно мальва, выращенная в Неверре, которая находится внутри них. И она превращает мозги фейри в кашу. Однако это не влияет на охотников.

Головокружение, которое я почувствовала, попробовав кекс, вернулось с удвоенной силой. На этот раз, однако, это было связано с моими быстрыми вдохами.

— Стелла… она…

— Стелла и Кометта — калидум. Наполовину фейри. Я полагаю, вы, охотники, называете их базаш.

Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь произносил полное имя Этты вслух.

— А их дети? Касс, Фейт, Джимми?

Эйс сел в кресло-качалку цвета нарцисса, которое дедушка смастерил для моей матери, когда она была беременна мной. Это было единственное место, где я спала в течение первых шести месяцев своей жизни, прижавшись к груди матери. В ту секунду, когда она укладывала меня в кроватку, я просыпалась и кричала.

— У Касс и её брата микроскопическое количество крови фейри, потому что их отец был на сто процентов человеком, но отец Фейт на сто процентов фейри. Что делает Фейт более похожей на фейри, чем её мать. Это всё математика и кровь. Холли тоже фейри, но я думаю, ты это уже знаешь.

Я кивнула, решив, что врать нет смысла.

— Кстати, о Холли, какую книгу она тебе прислала? — спросил Эйс.

Моя защита вернулась, сжавшись вокруг меня, как броня. Я не презирала Эйса так сильно, как раньше, но и не была уверена, что могу ему доверять.

— Учебник истории.

— О чём?

— История Роуэна.

— Есть ли в нём какие-либо упоминания о фейри и охотниках?

Я разочарованно вздохнула.

— Почему тебя это так интересует?

— Люди любят писать истории о нас, но все они умозрительны. Если Холли прислала тебе книгу, то информация внутри должна быть точной. И называй меня сумасшедшим, но я хотел бы посмотреть, что она написала о нас.