Мое самодержавное правление - Николай I

Опасаясь, что уверения турок притворны и что они хотят лишь выиграть время и дать подоспеть подкреплениям, которых ожидают (что вы усмотрите из перехваченных писем), я приказал возобновить действия, и огонь наш снова начался. По-видимому, гарнизон не совсем хорошо расположен к своим начальникам; во время перемирия некоторые из бывших янычар дали понять нам, что они недовольны султаном и намекали на то, что их еще не всех истребили.

Отсылаю вам при сем вашу записку от 31 августа, касающуюся некоторых изменений в отрядах Акинфиева и Деллингсгаузена, а также и в других частях; в ней, на полях, вы найдете мои резолюции.

Вместе с тем посылаю вам записку, представленную мне генералом Жомини, в которой есть несколько удачных мыслей. Когда прочтете, возвратите ее мне.

Дорога из Коварны в Варну, представлявшая большие затруднения для повозок, теперь значительно исправлена, а через несколько дней будет совершенно доступна для всех повозок.

Приписка рукою Государя: Завтра или послезавтра отправляю к вам 150 телег с овсом; прикажите отпустить полные дачи. Деллингсгаузен сообщает мне о приказании, полученном им от Байкова[174], чтобы приготовили для меня почтовых лошадей, для поездки в Шумлу, и конвой; я желаю знать, кто сочинил подобную глупость и кому вздумалось отдавать приказания, меня касающиеся, без моего разрешения?

Весь ваш N.Корабль «Париж», 6 сентября [1828 г.][175] (Перевод с фр.)

Суворов приехал и вручил мне письмо ваше, любезный друг. Очень рад, что за неимением турок, вы воюете с быками; по крайней мере, хорошо на щи нашим молодцам. Радуюсь также, что за последней хорошей острасткой турки притихли; но не доверяйтесь этому. Движение Караджи-Эмина, направленное, как говорят, на Силистрию, вовсе не беспокоило бы меня с этой стороны, но я опасаюсь, как бы оно не направилось на Базарджик.

Это меня очень тревожит, ввиду 6 тыс. больных. Я пошлю вам записку Грейга, касающуюся возможности отсылки больных и раненых водою. К несчастию, этого еще мало, ввиду огромного их числа, которое увеличивается с каждым днем. Увы! это и здесь начинают ощущать: в Коварне из 1600 чел. больных гвардейцев в одну неделю умерло 43 человека.

Деллингсгаузен сообщил мне, что сегодня утром получил от вас предупреждение, что ему грозит опасность с тыла, со стороны Козлуджи, и он ушел из Девно почти со всем своим отрядом. Не могу понять, откуда бы могли (турки) прийти в Козлуджи, не проходя через Праводы или Девно!

Во всяком случае, Девно имеет такую важность для нас, что надо удерживать этот пункт до последней крайности. Здесь все идет очень хорошо, мы пробиваем брешь в таком месте, где турки, во время перемирия, сами вылезали из крепости – так она сильно уже разрушена; а нынешнею ночью новая батарея начнет пробивать брешь еще в другом месте.

Третьего дня я сам осматривал позицию Головина, которая очень хороша, и с головы, и с хвоста; надеюсь, что если бы его атаковали даже с тыла, то он мог бы очень хорошо на ней обороняться. Сообщения у него свободны и с Девно, и с нами, через лиман и посредством флота. Перовский поправляется чудесным образом.

Все здесь идет как нельзя лучше. Сегодня пришел сюда, а завтра пойдет к вам казачий полк в 500 человек; завтра пройдет еще один; 3-й же я оставлю здесь. Через три дня пройдут здесь 488 верблюдов, с овсом для вас. Вы видите, что мы делаем все, чтобы вас поддержать. Абакумов лучше бы сделал, если б говорил поменьше, а делал побольше; потому что я вам доказал, что дело это исполнимо. Пришлите мне волов от осадной артиллерии; нам их нужно.

Ваш навсегда N

Мое почтение фельдмаршалу.

P. S. Что касается нашего свидания, любезный друг, то я полагаю, что его придется отложить до того времени, когда Варна падет, а до тех пор ваше присутствие необходимо там, где вы теперь находитесь.

Корабль «Париж», на Варнском рейде, 9 сентября [1828 г.] вечером[176] (Перевод с фр.)

Я только что получил письмо от 8-го числа сего месяца, привезенное вашим адъютантом Кушелевым, и спешу отвечать вам.

Я допускаю движение, которое вы предполагаете сделать к Девно, с 5 полками 19-й дивизии и 20-м егерским, но под тем условием, что вы вполне уверены и можете поручиться за то, что генерал Рудзевич, который останется под Шумлою, поведет свое дело хорошо и отважно.

Я согласен также и на то, чтобы оставить генерала Ридигера с гусарами в Енибазаре, чтобы перевести, если нужно, главную квартиру в Козлуджи и поручить начальство, как над этим пунктом, так над Девно и Праводами, принцу Евгению.

Когда 19-я дивизия будет в Девно, надо отослать Кременчугский полк к его дивизии.

Вы вскоре будете подкреплены двумя казачьими полками, которые уже прошли здесь.

Когда ваше движение совершится, мы с нашей стороны будем вполне обеспечены от визиря и от всех его сил. Отряд генерала Головина, состоящий из 8 батальонов, был сегодня утром подкреплен Северским конно-егерским полком и будет еще усилен л. – гв. Павловским полком и 4 батарейными орудиями, которые перевезут водою, нынче в ночь. С этими силами и при выгодах своей позиции он в состоянии будет держаться против весьма многочисленного неприятеля.

Наши работы против крепости заметно подвигаются вперед; от неприятеля мы уже на расстоянии пистолетного выстрела; окончена новая брешь-батарея, которая со вчерашнего дня начала действовать; войска с нетерпением ожидают штурма, который я отлагаю до тех пор, пока все затруднения, по возможности, будут устранены.

Состояние здоровья войск менее удовлетворительно; есть несколько выздоравливающих, но больные прибывают, и даже смертность становится ощутительною.

Но чего я более всего опасаюсь – это беспорядков, господствующих по провиантской части; довели дело до того, что здесь и в Коварне всего-навсего 500 четвертей сухарей; даже в гвардии их всего на 4 дня. Я отдал приказание поспешить доставкою сухарей из Одессы; но хочу знать и требую непременно, чтобы объяснили мне причины такого важного проступка. Сенатор Абакумов должен бы был распорядиться более основательным образом. Получив сведения о подобном недостатке провианта, он должен бы был немедленно послать об этом рапорт, и рапорт этот должен бы был дойти до меня.

Итак, я нахожусь в совершенной невозможности послать вам количество сухарей, обозначенное в записке, которую вы представили чрез Чевкина; согласно с сим примите ваши меры; а пока, дабы воспользоваться транспортами, которые вы прислали сюда, я прикажу нагрузить их овсом и отошлю к вам немедленно.

Приписка рукою государя: Что касается подробностей и некоторых замечаний, я указываю вам, любезный друг, на мое письмо; прочтите, взвесьте и решайтесь на самое лучшее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});