История Древнего мира, том 1. Ранняя Древность. (Сборник) - И. Дьяконов

Для земледельческих поселков Ирана и юга Средней Азии IV–III тысячелетий очень характерны большие, многокомнатные дома — вероятно, обиталища большесемейных домашних общин. У хурритов на западной окраине нагорья такие общины жили также в укрепленных башнях.

В III тысячелетии до н. э. через Иранское нагорье проходят торговые пути, по которым на северо-восток современного Ирана и в Южную Туркмению прибывают из Шумера и Элама образцы для местной культовой глиняной и золотой мелкой скульптуры и других мелких поделок. По этим же путям в различные центры Ирана и Переднюю Азию поступает синий лазурит из Северного Афганистана, индийский сердолик и золото. Но самым важным: товаром (и в то же время самым загадочным) с конца этого тысячелетия было олово.

Олову принадлежала роль чуть ли не важнейшего сырья наступающего бронзового века. Люди к этому времени уже давно поняли, что медь слишком мягка для многих видов работ (для которых все еще приходилось поэтому применять камень) и что для улучшения рабочих качеств инструментов и боевых качеств оружия к ней необходимы приплавы. Но ни один приплав, кроме олова (Когда не было олова, к меди чаще всего добавляли мышьяк, не мог дать достаточно высокого качества металла. Ради производства бронзовых орудий и оружия олово везли издалека, не страшась опасностей на далеком пути и не жалея средств. Бронзовые инструменты могли служить гораздо дольше медных, их рабочий край был острее и меньше снашивался. Из бронзы изготовляли даже бритвы, которые ранее приходилось делать из обсидиана (вулканического стекла). Из бронзы стали производить кинжалы и мечи, шлемы и чешуйчатые панцири, что значительно увеличивало боеспособность войска и возможности эксплуатации рабского труда. Конец III — начало II тысячелетия до н. э. были началом бронзового века в Передней Азии.

Но откуда шло олово, мы не знали. Лишь во второй половине II тысячелетия до н. э., когда торговые пути меняются, олово начинает поступать в Переднюю Азию с запада. На востоке же существующие месторождения олова, достаточные для промышленной разработки, расположены не ближе к Передней Азии, чем Малайя и Южный Китай. Греческий географ I в. н. э. Страбон назвал источником олова Дрангиапу — страну на юго-западе современного Афганистана, но геологи отвергли такую возможность. Лишь недавно (в начале 70-х годов) советские геологи обнаружили в тех краях большие древние оловянные выработки, исчерпанные по меньшей мере тысячу лет назад (археологи их — не посещали, и абсолютная дата пока неизвестна). Одно месторождение, видимо особенно древнее, было расположено севернее оз. Хамун; поскольку здесь же была и медь, постольку отсюда могли вывозиться готовьте бронзовые слитки. Другое, очень большое, находилось в бассейне р. Хильменд. Так был раскрыт секрет бронзового века.

С III тысячелетия до н. э. в Средней Азии было одомашнено новое важное транспортное животное — двугорбый верблюд. Его начали запрягать в четырехколесные телеги. Появляется довольно широко развитое земледелие — пока, правда, на базе не столь больших рек, как Амударья, а более мелких. Оросительные каналы длиной до 3 км напоминают те, которые копали в Месопотамии перед началом Протописьменного периода. К середине III тысячелетия до н. э. на юго-западе Средней Азии, в долинах Мургаба и Зеравшана, в Афганистане возникают крупные поселения площадью в десятки гектаров с застройкой городского типа, домами для больших семей, с обширными культовыми сооружениями, огражденными толстыми стенами из сырцового кирпича. По-видимому, во II тысячелетии до н. э. появляются и городские стены. Очевидно, господствовало профессиональное ремесло и существовали торговые связи с Ираком и Индией. Уже говорилось о хараппской «колонии» на южном берегу Амударьи. В то же время на периферии таких крупных поселков располагались мелкие селения из нескольких или даже одного большесемейного жилища. Такие «хутора» исчезли в Нижней Месопотамии в начале Протописьменного периода.

Аналогичная картина создания предгородской (или даже раннегородской) культуры наблюдается и в Дрангиане (городища Шах-и Сохте, Мундигак).

Однако в эпоху бронзы процесс образования классового общества, явно намечавшийся по всему Иранскому нагорью (в Иране и в Афганистане), а также в Южной Туркмении, так и не найдя завершения, сменился периодом упадка. Причины его неясны. Второе тысячелетие до н. э. было эпохой засух и этнических перемещений в этом регионе. Именно в это время, если не раньше, в Иране появляются индоиранские племена, о которых будет рассказано далее. Но следы этнических перемещений, если они не сопровождаются массовой резней и пожарами, археологически обнаружить трудно, а письменных данных о них нет. Древнейшие культуры Ирана и Средней Азии все ещё загадочны; археологические данные о них недостаточны, и только о западной окраине Иранского нагорья, примыкающей к долине р. Тигра, до нас доходят известия из надписей царей Месопотамии, к которой нам и предстоит теперь вернуться.

Литература:

Ильин Г. Ф., Дьяконов И. М. Первые государства в Индии. Предгородские культуры Средней Азии и Ирана./История Древнего мира. Ранняя Древность. — М.:Знание, 1983 — с. 161–173

Лекция 8: Ашшур, Митанни, Аррапхэ

География и этнография региона

Важную историческую роль сыграли поселения вдоль среднего течения р. Тигр. Здешние территории не отличались ни суровым климатом сухих тропиков Нижней Месопотамии — пустынь и солоноватых речных и морских лагун, заросших гигантскими тростниками, — ни ее неслыханным плодородием (после того как для орошения были укрощены воды евфратских разливов).

На значительном своем протяжении р. Тигр бежит между высокими каменистыми и скалистыми берегами, по большей части неудобными для передвижения людей. Почти столь же неудобны долины северо-восточных притоков Тигра.

На Тигре находится два плодородных земледельческих района: северный, историческая Ассирия, расположенная в треугольнике, окаймленном с севера горами, отгораживающими ее от долин речек Восточного Хабура и Большого Заба (в той части, где последний течет с северо-запада на юго-восток), с востока — предгорьями Загроса и долиной р. Малый Заб. Район этот орошается дождями, горными ручьями, колодцами и подземными каналами-кяризами; с запада он ограничен Тигром, причем. эта река на значительном протяжении сама обрамлена с западной стороны крутой горной грядой Джебель Макхуль, вдоль которой со стороны реки нет даже пешеходной тропы; лишь выше нее кое-где открываются пути в холмистую часть Верхней Месопотамии.

К югу от Малого Заба начинается второй земледельческий район, орошаемый притоками Тигра — Адеймом и Диялой, но этот район, в свою очередь, разделяется на две части горной грядой Хамрин; к северу от неё расположены районы предгорий, сходные в природном отношении с исторической Ассирией. Эта, область имела первоначально центром Гасур, а после хурритского завоевания около XVIII–XVII вв. до н. э. получила название Аррапхэ.

Гряду Хамрин в одном месте прорывает река Тигр, образуя своего рода ворота — Фатху. К югу от гряды расположен один из древнейших районов искусственного орошения, где речные воды разбегаются целой сетью каналов; когда-то эта область именовалась Вариум или Ки-Ури, во II тысячелетии до н. э. в центральной части ее называли Навар, а в южной, по-касситски, Туплиаш.

Важность районов вдоль р. Тигр издревле заключалась не столько в их земледельческих возможностях — тут они уже с IV тысячелетия до н. э. отставали от районов Нижней Месопотамии, орошаемых каналами и Евфратом, — сколько в том, что здесь находились жизненно важные как для Верхней, так и для Нижней Месопотамии переправы, через которые вели торговые пути в Иран и далее к оловянным рудникам Западного и Южного Афганистана, к лазуритовым разработкам Бадахшана, к золоту Индии, в районы предгородских культур юго-западной Средней Азии и Индской культуры. Всего было пять возможных торговых (и военных) переправ через Тигр с запада на восток или с востока на запад: 1) у нынешнего Мосула (этот город лежит на западном берегу реки; в древности же переправа закрывалась городом на восточном берегу — Ниневией); отсюда дорога вела из Верхней Месопотамии далее на восток, на Арбелу (ныне Эрбиль) и еще далее через перевалы гор Загроса на оз. Урмию; 2) ниже Мосула, где дорога с запада на восток от района впадения Западного Хабура в Евфрат, шла через г. Карана (ныне Телль ар-Римах) к переправе через Тигр у г. Кальху (Калах, ныне Нимруд) и оттуда опять на Арбелу; 3) эта же дорога могла ответвляться еще в пределах Верхней Месопотамии и на г. Ашшур, стоявший на западном берегу Tnrpf. в очень важном месте: там, где кончается гряда Джебель Макхуль — северо-западный отрог гряды Хамрин по западному берегу Тигра — и где дорога с юга, из Нижней Месопотамии, может снова подойти вплотную к Тигру. Город Ашшур, в природном и политическом отношении принадлежавший к Ассирии, был предмостным укреплением перед главнейшей, третьей, переправой с запада в область за Тигром и на восток, к перевалам Загроса; эта дорога шла далее через центр страны Аррапхэ — современный город Керкук — в долину Сулеймание и еще далее, к более южным перевалам через Загрос, чем первые две; 4) четвертая, малоудобная переправа обслуживала засадные пути Аррапхэ; дорога шла здесь с востока через горные «ворота» Фатху и за переправой вела к городу Мари на Евфрате. Здесь, предположительно на восточном берегу, на террасе Хамрин, стоял башенный город Унабше, а на западном берегу Тигра — город Сугагу (ныне район Хан-Шуреймийя); 5) и наконец, пятая переправа была возможна в одном из пунктов, где плодородная равнина Туплиаша — Навара подходила к Тигру; отсюда открывался либо путь юго-западнее горных хребтов на г. Дёр (ныне Бадра) и далее на Элам, либо через современный Ханекин, через южные перевалы Загроса, на нынешний Керманшах, и далее либо на юг в Элам, либо на юго-восток — в Аншан; либо, наконец, дорога могла сворачивать на север к Аррапхэ.