Приключения знаменитых первопроходцев. Африка - Луи Буссенар

В то же самое время, 6 ноября, зять Махди под Токаром, в ста километрах от Суакина, где уже однажды разбил отряд самого Хикса, напал на другой отряд из пятисот человек, также под командованием европейца, и уничтожил его. 2 декабря пять рот под командой вновь поступившего на службу Бейкер-паши потерпели полное поражение у самых ворот Суакина, потеряв две трети личного состава. Наконец, сам Тауфик был осажден в Синкате, держал безнадежную оборону и чуял скорый конец — гарнизону приходилось питаться кошками, собаками, древесной листвой… Страшный голод выгнал хедива из города. Он утопил порох, заклепал пушки и вступил в бой в открытом поле. Там его войска, как и войска генерала Хикса, были задавлены превосходящими силами врагов и перебиты до последнего человека.

Хартум держался, но всем было ясно, что Махди скоро придет сюда и сокрушит последний оплот египетской власти на Верхнем Ниле. Требовалось держаться любой ценой.

Общественное мнение в Англии по поводу этой войны во внутренних районах Черного континента разделилось, так что правительство не сочло себя вправе отвоевывать Судан для хедива. Либо британский кабинет счел Махди слишком грозным противником, либо, следуя справедливой (хотя и пошловатой) пословице, решил, что игра не стоит свеч, — только войск в Судан Лондон не отправил. Это было серьезной ошибкой и с точки зрения британских интересов в Нильской долине, и с точки зрения всего цивилизованного мира: потом стало уже поздно…

Кабинет предпочел компромиссный вариант, часто удававшийся английской дипломатии и обходившийся казначейству дешевле, чем прямое военное вмешательство. В Судан решили послать миротворца — энергичного, честного, убежденного человека, хорошо знающего страну и с крупной суммой денег. Он должен был купить все, что можно купить (в особенности совесть местного начальства), заплатить союзникам, навербовать войска, запасти средства, выиграть время и дождаться, пока военные действия сами собой утихнут.

Все сразу поняли: только один человек отвечает всем требованиям и способен сыграть роль воина и миротворца одновременно. Имя Гордон-паши явилось само собой. В то время, когда министерство Гладстона предложило генералу отправиться на выручку в Судан, генерал вел переговоры с бельгийским королем, желавшим поручить ему организацию колонии в Конго. Гордон не колебался ни секунды и уехал в Африку. Правительство, не скупясь, выделило ему средства, чтобы вернуть заблудших овец и водворить порядок всеми способами, доступными человеку его закалки.

Гордона снова назначили генерал-губернатором экваториальных провинций. Этот указ был подписан 18 января 1884 года, а 18 февраля генерал прибыл в Хартум.

Пожалуй, давно уже не случалось такого: английские фунты стерлингов не произвели должного впечатления и не смогли заменить войска. Гордону пришлось сразу же взяться за оружие. 19 февраля он дал небезуспешный бой при Эль-Тебе: разбил махдистов и взял Токар, а 13 марта отбил у Осмад-Дигмы лагерь Тамманех, не заметив, что махдистский полководец слишком легко позволил победить.

Воины пророка часто применяли этот маневр: при случае скрываться, завлекая англо-египетские войска на неблагоприятную позицию или убаюкивая мнимой безопасностью. Несколько дней спустя, 16 марта, Гордон снова вступил в бой с махдистами под Хартумом и потерпел полное поражение. В этом несчастном бою он потерял триста пятьдесят лучших солдат.

С этого дня началась серьезная осада Хартума; 28 апреля город был полностью обложен.

Гордон увидел, что попал в капкан, и понял, что собственными силами не продержится, невзирая на английское золото. Он пытался уцепиться за что угодно: завязал переговоры с работорговцами (обещая, вопреки своим убеждениям, что их промысел будет дозволен), с Осман-Дигмой, с самим Махди (тот и говорить ни о чем не хотел, если Гордон, по меньшей мере, не примет мусульманство)… Притом генерал использовал каждый удобный случай для отчаянных схваток, совершил несколько удачных вылазок, одержал несколько побед, но совершенно бесплодных, которые лишь ослабили его войско, и без того день ото дня таявшее из-за дезертирства.

Нерешительному британскому кабинету Гордон между тем отправлял телеграммы, в отчаянии взывая о помощи.

Действительно, подходило самое тяжелое время. Осман-Дигма осадил Суакин, Донгола была взята, в самом Хартуме процветала открытая измена. Гордону пришлось превратить губернаторскую резиденцию в форменную крепость, чтобы там в последний момент могли укрыться все, кто верен египетскому флагу.

Англия, медленно и нехотя пробуждаясь от апатии, сделала вид, что посылает помощь отважному Гордону, который не бежал, не сдавался и продолжал неравную борьбу.

Восемнадцатого сентября господин Гладстон на заседании парламента объявил об отправке армии в Судан. Она насчитывала десять тысяч человек, в том числе пять тысяч кавалеристов, под командованием генерала Вулсли. Ее задачами определили снятие осады Хартума, спасение Гордона и вытеснение Махди в Дарфур и Кордофан. В конце сентября армия вышла из Каира; 3 октября штаб расположился в Донголе. Затем Вулсли стал действовать, но ужасающе медленно. Целые месяцы проходили даром, а Хартум между тем агонизировал.

Экспедиционный корпус разделился на две колонны. Одна, под командой генерала Герберта Стюарта[205], выступила в поход 4 декабря и двинулась на Метеммех. И Стюарт и солдаты сражались храбро, но 10 января были отбиты. Сам генерал в сражении был тяжело ранен и на обратном пути, 16 февраля, скончался. Другая колонна, под командой полковника Уилсона, 24 декабря погрузилась на пароходы и 25 января подошла к шестому порогу Нила, где попала под жестокий обстрел. Тем не менее 28 числа она оказалась в виду Хартума; ее и там встретил орудийный огонь. Уилсон был вынужден отступить, причем потерял один пароход.

При отступлении он узнал: третьего дня Хартум пал, победоносный Махди занял город и все укрепления. Один египетский сержант, которому удалось спастись, вкратце пересказал плачевный итог отчаянной борьбы. Ночью предатели засыпали рвы вокруг крепости, и махдисты без единого выстрела вошли в спящий город. Всех, кто в темноте пытался хоть как-то изобразить сопротивление, они перебили и устремились к укрепленному губернаторскому дворцу. Гордон при первых же выстрелах вышел им навстречу с несколькими офицерами и горсткой египетских солдат. На маленький отряд обрушился страшный ружейный огонь. Гордон одним из первых был сражен насмерть. Ему отрезали голову и доставили Махди, а всех, кто не сдался бунтовщикам, уничтожили без пощады.