Муж в наказание-2. Свобода любой ценой (СИ) - Лорен Лена

Я не слышала, как она спускалась по лестнице. Я не слышала ничего, кроме ненавистного тиканья часов, мысленно ведя подсчет секунд и боясь сбиться со счета.

То, что Кармен не спится в такое позднее время, говорит о многом. Внушительный запас оптимизма, которым она была сполна наделена, полностью иссяк.

Долго же она держалась в отличии от меня.

— Я не сплю по той же причине, что и вы, Карменсита. Самолет, в котором летел Эмир, приземлился три часа назад. Я проверила. Он давно уже должен быть дома.

Она досадливо поджимает свои тонкие губы в плотную линию, фокусирует взгляд на телефоне, сжатом в моей ладони.

— А звонить ты ему пробовала?

— Сотни раз уже. Его телефон вне зоны действия, — швыряю телефон в сторону, чтобы не мозолил глаза. — Это не к добру, Кармен. У меня скверное предчувствие.

— Думаешь, с ним могло произойти что-то плохое?

— Не знаю, — отвечаю, скрывая лицо в своих ладонях и давая волю первым слезам.

Голова кружится от немощности, от собственной беспомощности и опустошенности. Мне хочется скрутиться в комок и раненым зверем выть от безысходности, кричать на пугающую неизвестность. В такие моменты я перестаю ощущать себя живой.

Кармен отодвигает подушку к спинке, подсаживается рядом со мной, желая разделить мою душевную боль, отвлечь от дурных размышлений и отвлечься самой. Она запускает свою руку в широкий карман халата и достает оттуда картонную коробочку, из которой вываливает на ладонь карты.

— Так давай узнаем? — говорит она с напускной веселостью, вытянув передо мной колоду.

Убираю руки от лица и со скепсисом смотрю сначала на Кармен, буквально всем своим видом умоляющую меня принять её предложение, затем перевожу взгляд на карты.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​ Эмир предупреждал меня насчет них. Он был категорически против. Не хотел, чтобы я окуналась в эзотерический мир.

— Извините, не хочу вас ничем обидеть, но в этом же нет никакого смысла. Не верю я во всю эту бредятину, — нервно проговариваю, отвернувшись от Кармен.

Это же обычные картонки с непонятными картинками. Чем они могут помочь мне? Чушь собачья!

Будто прочитав мои мысли, Кармен негодующе бурчит что-то на своем. Она кладёт колоду между нами, аккуратно выравнивает стопку и окидывает меня осуждающим взглядом, от которого внутренности сжимаются. 

— Бредятина, значит... — нахмурившись, выставляет она на меня свой указательный палец, тычет им в грудную клетку, желая проделать в ней дыру. — Как ты можешь подобное говорить? Ты ведь сама такая же, как я!

— Что? Вовсе нет! — пропищав, импульсивно вскидываю руки. — Я никогда не увлекалась астрологией и даже не собираюсь! Меньше знаешь — крепче спишь!

Кармен растягивает губы в хитрющей полуулыбке, походящей на оскал. Она корпусом наклоняется ко мне и очень тихо говорит, словно боясь, что кто-то посторонний может нас услышать:

— Согласись, предчувствие в редких случаях тебя подводит, — заглядывает в мои глаза в ожидании утвердительного ответа, но я лишь веду плечом, зная, что она и так видит меня насквозь. — Разве ты не обращала внимание, что во сне можешь видеть то, чего никак не могла видеть наяву? Разве тебя не пугает тот факт, что ты видишь то, что произошло очень давно, либо еще не произошло? Неужели ты не хотела бы понять причину, по которой можешь видеть сны, показывающие тебе как прошлое, так и будущее? — может показаться, что Кармен говорит полнейшую ерунду, но у меня холодок бежит по коже от того, что она попала в точку. — Деточка, с этого ведь все и начинается: сначала сны, затем видения. В тебе замурован дар, который выбирается на свободу, когда твой разум дремлет. Это пугает тебя, ведь ты не умеешь им правильно управлять, но тебе и не нужно. Просто научись извлекать из всего этого пользу для себя. Порой дар становится страшным проклятьем, если вовремя не умерить его.

Я никогда не делала акцентов на своих снах, никогда не запоминала их, пока однажды меня насильно не выдали замуж. Находясь на грани отчаяния, сны стали чем-то вроде отвлечения от реальности, самообмана, но в одном случае сон вышел за рамки обыкновенной фантазии.

Я про мать Эмира и кольцо.

Тогда я была напугана и не понимала как такое возможно вообще. В конечном счете списала все на банальное совпадение и разгулявшееся воображение по причине длительного заточения. Я и сейчас придерживаюсь такого мнения, ведь тот случай был единичным, но некоторым деталям того сна я до настоящего момента не находила объяснений. Кармен дала мне ключ к разгадке, а поверить я в это не могу. Не могу и не буду.

— Откуда вы знаете про сны? — спрашиваю я дрожащим голосом. 

Частично я рассказывала о нём только Эмиру. Сомневаюсь, что он мог поделиться этим с Кармен.

— Как откуда? — показательно закатывает она глаза. — Карты подсказали, конечно же.

Разве они могут знать больше, чем кто-либо из нас? Но, пожалуй, другого выхода у меня нет.

— И что же ещё могут рассказать карты? — любопытствую я, придвинувшись ближе к Кармен.

Загоревшись азартным блеском, она подхватывает колоду, переворачивает рубашкой вверх.

— Ну, например, что было, что есть и что будет. Вот задай вопрос.

— Любой?

— Да. Можешь просто подумать о том, что больше всего волнует тебя.

Высунув кончик языка, Кармен тасует карты. Она очень тщательно их перемешивает, пока я мысленно повторяю один и тот же вопрос: как скоро Эмир вернется домой? Возможно, вопрос поставлен неправильно, вряд ли карты могут показывать время. Я не смыслю во всех тонкостях, но единственное, в чем я могу быть уверена, что в минуты абсолютного неведения возвращение Эмира домой волнует меня больше всего на свете.  

Тем временем Кармен выкладывает три карты передо мной, неразборчиво бубня что-то себе под нос.

— Так, что было? — потирает она ладони друг о друга и раскрывает первую карту, с прищуром всматривается глазами, заволокшими смолью, и протяжно хмыкает, тыкнув на неё своим острым ногтем. — Вижу, что всё вроде бы шло неплохо, как и планировалось, но затем на пути появились трудности, одна за другой начали наваливаться неприятности. Был какой-то выбор. Видимо, этого человека поставили перед выбором, но он пошел не тем путем, который считал правильным, а тем, на который указала сама судьба, — Кармен склоняет голову набок, выйдя из задумчивости. — Ты понимаешь, о чем речь?

Ясно. Чтобы понять смысл, надо ещё хорошенечко пораскинуть мозгами, потому что я совершенно не понимаю, что могут означать слова Кармен.

— Да как-то не очень, — чешу в затылке, копаясь в закромах своей памяти. — Может, это было задолго до меня?

— Нет, Диана! Это было ровно в тот момент, когда в твоей жизни появился Эмир! — уверенно она заявляет, вычислив меня на раз-два.

Пытаюсь напрячь память, а мысли нарочно разбегаются в разные стороны, сознание постепенно угасает, а затем озаряется короткой вспышкой.

Выбор! Ну, точно же! Как я могла забыть о кастинге, по итогу которого Эмир методом исключения и выбрал меня. Вот только карты утверждают, что он ошибся в своем выборе. Он оказался неправильным.

Кто знает, как сложилась бы судьба Эмира, если бы я не поплелась на чертов кастинг? Во всяком случае ему не пришлось бы натравлять на себя Рифата и жертвовать собой, ради моего спасения. Судьбы многих людей могли бы сложиться иначе, если бы меня не оказалось в их жизнях.

— Вижу ты вспомнила, поэтому идём дальше: что есть? — Кармен выдергивает меня из тягостных раздумий и разворачивает вторую карту. — Жизнь дала новый виток, плодородный и богатый на события, но настоящему мало этого. Оно по-прежнему требует перемен. Человеку, которого ты загадала, приходится принимать быстрые решения, от которых многое зависит. В том числе и будущее, поскольку оно ещё не определено.

Меня зябко передергивает.

— Что значит "не определено"? У него что, нет будущего? — оторопев, я прихожу в ужас раньше времени.