Человек боя. Поле боя. Бой не вечен - Василий Головачев

– Кто командир и где живет?

– Лейтенант Хелемский, живет там же, но в отдельной комнате. Неплохой рукопашник и стрелок, но очень поганый человек.

– Я это уже понял. Спасибо за сведения. До встречи.

– Заходи после решения всех своих проблем, вместе пообедаем.

– Непременно. – Крутов поднял вверх кулак, вышел из кабинета Ираклия, но вернулся. – Ты не знаешь расшифровку аббревиатуры ФУМБЭП?

Федотов наморщил лоб, делая вид, что вспоминает (у Егора снова возникло ощущение, что магистр Ордена чести знает, о чем идет речь), покачал головой:

– Нет, к сожалению, не слышал.

– А что означают буквы РЛ?

Взгляд Ираклия отвердел.

– Где ты их видел?

– На беретах охранников зоны. Они заявились ко мне утром, вместе с майором, кого-то искали, как я понял.

– А ты об этом ничего не знаешь?

– А ты? – Егор выдержал пытливый взгляд Федотова.

– Я слышал, что в лесах за Фошней ночью была слышна перестрелка.

– Я слышал то же самое.

– Понятно. Ну, заходи.

– Часа в два.

Крутов покинул офис Ордена чести с твердым убеждением, что его глава знает гораздо больше, чем говорит, а главное – гораздо больше того, что положено знать руководителю неполитической общественной организации.

В парке, за кустами акации, среди которых пряталась удобная новая деревянная скамья, его ждал мрачный Воробьев.

– Опаздываешь, – недовольно проговорил он, шлепнул ладонью по сиденью. – Приземляйся. И не крути головой, нас охраняют мои ребята.

– Что успело произойти за это время? У тебя вид, будто ты червонец потерял.

– Убили моего приятеля в Москве, замначальника оперативно-розыскной бригады МУРа.

Крутов посерьезнел.

– Извини, я не знал. Как это случилось?

– Не знаю. Но догадываюсь, по какой причине. Я просил его выяснить значение слова ФУМБЭП. Вероятно, он начал искать выходы на эту блядскую контору, и его убили.

– Вы разворошили муравейник. Если в зоне действительно располагается секретная военная лаборатория по разработке психотронного оружия, живыми отсюда вас не выпустят.

Панкрат оскалился.

– Пусть попробуют взять!

– А никто пробовать не будет, просто вас найдут и ликвидируют, как двух твоих парней возле кургана.

– Ты думаешь?..

– Уверен.

Панкрат сгорбился, посидел несколько секунд с закрытыми глазами, сказал глухо:

– Все равно я должен проверить… еще раз сходить в зону и убедиться, что их там…

– Не рекомендую, это верная смерть. Теперь там тебя будут ждать после вашей ночной вылазки. Забирай команду и уезжай, за пределами области, может быть, искать вас не станут.

– Спасибо за совет. – Воробьев снова стал самим собой, с иронией подал руку. – Только бегать от врагов я не привык. Знаешь, что меня смущает во всей этой истории? Во-первых, охраняют зону явно не солдаты и даже не офицеры, а какой-то сброд, хотя и в маск-форме. Не знаю, к какому роду войск причислить всех этих дебилов, но это не армия, зуб даю. Спецслужба Минобороны – может быть, но не воинская часть. Во-вторых, все они, на мой взгляд, зомбированы. Стоило мне задать пару вопросов водителю рефрижератора и его сопровождающему, как оба стали задыхаться и померли. Представляешь уровень программы?!

– Ничего удивительного, если лаборатория работает с психотроникой. Меня лично смущает другое: почему работники лаборатории, долженствующие свято блюсти ее тайны, допустили утечку информации, абсолютно непозволительную для деятельности конторы подобного типа?

– Ты имеешь в виду наш рейд?

– Я имею в виду выезды охранников лаборатории на мотоциклах за пределы зоны, их бандитские налеты на дороги. Это же прямая угроза рассекречивания ее деятельности, даже если охранники зомбированы.

– Может быть, у них от этого крыша поехала?

– Разве что. Но я еще раз предлагаю тебе уехать. Как гласит китайская стратагема номер тридцать шесть: бегство – лучший прием. Что означает: бегство еще не есть поражение.

– Я подумаю над твоей стратагемой, – буркнул Панкрат. – Но русская пословица гласит: хрен посадишь – хрен и вырастет. Что означает: если ничего не делать…

– Понял, понял, – кротко кивнул Крутов. – Давай о деле. Ты всерьез хочешь мне помочь?

– Ты еще сомневаешься?

– Тогда давай обсудим план. Он очень прост. Я выяснил, где квартируются мои друзья, рыцари, так сказать, без страха и упрека и зазрения совести. За общежитием надо понаблюдать, прикинуть расположение комнат, где хранится оружие, как они дежурят, ну и все такое прочее.

– Сделаем.

– Вот. А вечером заявимся к ним в гости.

– Что, прямо так, внаглую? – восхитился Воробьев.

– Во-первых, их всего пятнадцать человек, а во-вторых, обижали меня только трое, включая лейтенанта Хелемского. К нему у меня счет особый.

– Ты уже знаешь его фамилию?

– Подсказали.

– Кто?

– Ты его не знаешь, сидел со мной в СИЗО. Потом познакомлю. Поскольку улица Краснофлотская находится за линией железной дороги, встречаемся возле больницы в девять вечера. Найдешь?

Панкрат встал, подставил ладонь под удар ладони Крутова и пропал за кустами. Егор дождался стрекота мотоциклов – «мстители» седлали свой неприхотливый транспорт – и неторопливо побрел к своей машине, подумывая, не съесть ли еще пару порций мороженого. Потом вспомнил о своем долге дяде Ивану и решил навестить старика, все равно до намеченного обеда с Ираклием оставалось еще больше двух часов.

Вечером, без десяти минут девять, Крутов оставил машину на территории больницы и, встретив Воробьева, повел его на Краснофлотскую улицу, к двухэтажному зданию бывшего ПТУ. Оружие с собой ни тот, ни другой не взяли, и даже бэтдаггер Крутов оставил в машине, чтобы не было соблазнов пустить его в дело.

Вечер обещал быть тихим, но не душным, у местной природы хватало сил справляться с жарой и пылью, дарить людям свежие ночи. Однако бывшим профессионалам спецслужб было не до красот природы, настроение у обоих, хотя и по разным причинам, складывалось минорное.

В десяти шагах от входа в обшарпанное, с обвалившейся кое-где штукатуркой здание они остановились, краем глаза отмечая движение группы Панкрата, изображающей «случайных» прохожих. Панкрат достал сигареты, автоматически протянул одну Крутову, закурил сам.

– Хочешь анекдот? Для поднятия тонуса? Звонок в больницу: «Это реанимация?» – «Реанимация». – «Иванов еще жив?» – «Еще нет».

Крутов выгнул бровь.

– Да уж, поднял тонус.

Панкрат засмеялся.

– А что? Славный анекдотец, как раз под нашу ситуацию. Ну, пошли? Раньше зайдем, раньше выйдем.

Крутов вместо ответа скомкал так и не прикуренную сигарету, точным броском швырнул ее в урну у двери, зашел в подъезд, но за дверью его остановил ражий детина в камуфляж-костюме с лихо заломленным краповым беретом на крошечной голове.

– Вам чего?

– Хотим набить морду двум твоим сослуживцам, – вежливо проговорил Панкрат. – А заодно и боссу, лейтенанту Хелемскому. Надеюсь, он уже пришел?

– Чего?! – вытаращился охранник.

– Не обращайте внимания, – покосился на Воробьева Крутов, – это он к ночи такой остроумный. Нам бы действительно поговорить с вашим лейтенантом. Не подскажете, где его комната?

Детина наморщил лоб, напрягая извилины, однако смог додуматься только до краткого служебного изречения:

– Не положено!

– А вон и лейтенант идет, – кивнул за спину дежурного Панкрат, – у него самого и спросим.

Охранник развернулся (никого сзади, естественно, не было), и в то же мгновение Крутов заученным движением сорвал с него автомат и приставил дуло к уху:

– Тихо! Нам надо пройти, и мы пройдем. Не шевелись.

Панкрат махнул кому-то рукой в проем двери, в подъезд зашли двое «случайных» прохожих, мгновенно заклеили рот охраннику пластырем, связали и усадили на пол. Крутов бросил им автомат, направился по коридору до первой двери, из-за которой слышались чьи-то голоса, перебиваемые музыкой.

Омоновцы занимали весь первый этаж здания – восемь комнат, в каждой – по двое, и теперь надо было пройтись по всему этажу и найти тех, кто «профилактически» издевался над Крутовым, не допуская даже мысли, что тот может быть не виновен.

Дверь оказалась незапертой. Егор мягко распахнул ее и вошел.

В довольно просторной комнате гостиничного типа стояли две кровати, две тумбочки, платяной шкаф, стол, два стула, телевизор на подставке, в углу за шкафом прятался умывальник. В другом углу на крюках, вбитых в стену, висели автоматы. Один жилец лежал на кровати прямо в пятнистых штанах, не сняв носки, и смотрел телевизор; второй ел: на столе стояла двухлитровая бутылка минеральной воды, сметана в банке, лежала нарезанная толстыми ломтями колбаса и хлеб. Этих ребят Крутов не помнил.