Рарник - Евгений Кострица

Пока все шло почти как обычно. Босс незатейливо бил в мой щит многопудовыми кулаками, а «Мара» изредка вгрызалась в него, выпиливая в туше полоски плоти. Пати спокойно выдавало приличный дамаг, а Обжорка столь же спокойно его игнорировал. Фэй пока еще справлялась с хилом, и мы могли бы простоять так целую вечность, но тратить ее на дурацкого моба мне не хотелось.

Я начал смещаться вправо, пытаясь развернуть жабу, но та видимо поняла, чего от нее добиваются, отступила на шаг назад и топнула лапой. Тарелки с едой на ближайшем столе подпрыгнули от удара, а их содержимое мгновенно изменились, словно переместившись в недалекое будущее – в жаркое, влажное и благоприятное для микрофауны. Примерно, недели на две, судя по их виду.

Гнилостный запах ударил в нос, заставив нас болезненно сморщиться. Изысканные, аппетитные ранее блюда теперь разложились и кишели разнообразными, но энергичными личинками, опарышами, сороконожками и прочей прожорливой мелочью. Но вот Обжорке это милейшее зрелище пришлось по вкусу. Тварь загребла лапкой похожей на ковш экскаватора всю омерзительную кучу, слепила ее в тошнотворный ком и отправила в пасть.

То, что недавно выглядело таким аппетитным и буквально сводило с ума, теперь вызывало лишь отвращение и рвотный рефлекс. Напрашивалась ассоциация с изуродованным телом Сельфины когда на нее свалились мои «камешки». Что в нем тогда осталось от ее красоты? Реальность постоянно издевалась над нами, словно безжалостный фокусник над тупыми детьми. Подсовывала нечто в красивой обертке, но сдирала ее, обнажая его мерзкое содержимое, как только мы к нему привязывались.

Звук судорожного кашля отвлек меня от тяжелых дум об иллюзорной сущности бытия. Похоже, гастрономические извращения твари произвели на наших девушек впечатление, и бедняжки синхронно опустошали желудки. Кроме того, монстр еще и заметно подрос, а поток входящего хила, наоборот, резко ослаб. Фэй можно понять – молитва требует концентрации, а тошнота трудно сочетается с устойчивостью визуализации. Еды на столах навалом и еще один такой «легкий завтрак» Обжорки я могу не пережить.

Я пытался все время зайти ей за спину, но хитрая жаба отступала, либо смещалась, преграждая мне путь, и упорно отказывалась подставлять пати затылок. Так мы долго не протянем, а вот ее все устраивало. Она так и будет отжираться на зловонном месиве, становясь все сильнее.

Звук телепорта, Сельфина решилась самостоятельно прыгнуть за спину босса, но как оказалось, напрасно. Обжорка выпустила позади себя облако газов, накрывшее магичку с головой. Темно-зеленый туман не оставил ни пятнышка свободного места до самого трона. Девушка моментально скрылась в ледяной глыбе, выиграв несколько жалких секунд. Ей все равно оттуда надо как-то выбираться, а на телепорт кулдаун. Она не выживет.

Фэй опасно сместилась к самому краю тумана, чтобы достать ее хилом. Босс мог в любой момент повернуться и срубить легкую цель и мне пришлось выложиться, как следует, набирая максимальное агро. Сельфина рванулась, рассчитывая проскочить облако и казалось, что у нее даже получится. Она молнией проскочила мимо нас, но последние метры летел уже труп. Тело магички безжизненной тряпичной куклой упало за нашими спинами.

– Поднимай ее, быстро! – завопил я.

Фэй могла вернуть игрока к жизни только один раз за сейв, но все прекрасно понимали, что без «стеклянной пушки» наш славный поход закончится прямо здесь и сейчас. Суккуба уселась на пол, закрыла глаза и стала шептать про себя, видимо настраиваясь. Это будет для нее первым воскрешением в игре и Лапуля с Максом тревожно переглянулись. Не знаю, как они объяснили себе столь странное отсутствие опыта. Трудно поверить, что жрица никогда не поднимала кого-то из пати. Возможно, решили, что она просто врет. Но вот я был в ней не уверен. Фэй стала лечить совсем недавно, вдруг не справится? Облако яда увеличилось, расползаясь по залу, и нам пришлось отступить. Труп магички лежал к нему опасно близко и если она чуть сдвинется, когда встанет, мы потеряем Сельфину навсегда.

Некоторое время ничего не происходило, но вдруг ее щеки порозовели, и я облегченно выдохнул. Ресницы девушки дрогнули, глаза открылись. Получилось!

Магичка, кряхтя, встала. Она, наверное, чувствовала себя неловко за эту авантюру и теперь отрабатывала, обрушив на босса весь арсенал своих спеллов. Если его спина недоступна, то придется выдать достаточно дамага, чтобы перекрыть регенерацию моба. Но этот бой не мог длиться долго. Он скоро раздуется до размеров собора, а мы по-прежнему не знали, что противопоставить живому мусорному комбайну, сметавшему со столов склизкую гадость. Как будто только этого еще недостаточно, Обжорка вдруг остановился, чтобы усугубить и так безнадежную для нас ситуацию еще больше.

– Слуги моего Повелителя! Покажите истинное лицо! Владыка призывает обрушить вашу ярость на его врагов! – протрубила тварь.

Беда пришла, откуда не ждали, – банальный штамп описывал наше положение, как нельзя лучше. Мой меч неожиданно вырвался из руки, и заплясал в воздухе, атакуя меня. Я еле успел подставить щит, отступая под градом ударов. Фламберг пытался прорваться к вожделенной плоти и жужжал словно шмель. Я видел его работу в ране и внутренне содрогнулся, понимая, что он сделает со мной, если пробьется. «Проклятье Мары рано или поздно пожрет хозяина» – к сожалению, истинный смысл слов на клейме дошел слишком поздно. И ведь как коварно написано мелким шрифтом…

– Ма-а-акс! – закричала Лапуля.

Резкая боль в сердце. Остро кольнуло, будто воткнули раскаленный прут. Я ждал, всегда боялся услышать ее отчаяние и ужас. Теперь уже ничего нельзя изменить, но как хотелось, чтобы ее крик только почудился! В мозгу завибрировало, забило колоколом. Предательство!

Я посмотрел на варлока. Отрешенное лицо, расширившиеся зрачки. Но ведь он так любил сестру! Лапа пока надеется, что у Макс просто помутнение рассудка, что еще не потеряла его насовсем. Скорее всего, он просто не осознает, что делает. Зомби. Тупой, безмозглый зомби. Одна кодовая фраза и власть в уме поменялась, оттуда вылезло нечто страшное и совершенно чужое. В этих «шариках» должен быть заложен какой-то механизм, «перепрошивший» психику до неузнаваемости. Ни один разумный довод не может обратить человека против того, кого он так любит. Тот рубиновый сет не мог врать. Я сам видел колечки золотистого хила, исходившего из сердца Макса к Лапуле. Но вдруг это столь же лживый предмет, как и мой фламберг? Западня, ловко подсунутый лут, на который мы так легко купились?

А если варлок сделал осознанный, разумный выбор и ясно понимал что теряет? Бессмертие, власть, деньги, Элизиум – что они ему обещали, что способно обесценить и перевесить любовь? Нет такой вещи! Или все же есть? Разве подобное не случается с нами время от времени? Даже древние короли не могли позволить себе роскошь любить, а ведь казалось, что у них абсолютная власть…

– Что за хрень с ним творится? – вопрос Сельфины прервал мой бурный внутренний дискурс.

– Контроль разума. Теперь он за босса! – буркнул я, не собираясь объяснять все в деталях.

– Ааа… – понимающе кивнула магичка, сделав вид, что знает о чем идет речь. – Сейчас накроет! Все за меня!

Команда прошла своевременно. Макс докастовывал масс-спелл. Думать некогда. Фэй отвлекла сумасшедший клинок иллюзиями, а я схватил оцепеневшую Лапу за руку и поволок подальше от варлока. Мы укрылись за ледяной глыбой с застывшей магичкой внутри, а через мгновение по залу разошелся гудящий огненный вал. Суккуба сунула мне в руку смешной кинжальчик. Что я сейчас буду с ним делать? На стенке надпись оставить, что мы слепые тупицы?

Пламя погасло, черви в тарелках подрумянились, и стало хоть немного меньше вонять. Сельфина вывалилась из стены льда и красиво прогнувшись, послала кипящий пиробласт в варлока. Но тот угрем скользнул за спину Обжорке, принявшей на себя ее спелл. Набрать агро карликовым клинком невозможно, и мне оставалось только медленно отступать, отмахиваясь щитом от настырной «Мары». Мы пятились к двери, а босс наконец-то нашел себе цель для баффов и хорошенько усилил союзника. Макс стал еще выше ростом, глаза горели злыми красными точками, а ядовитое облако больше не причиняло ему никакого вреда.

Фиолетовые шары со свистом резали воздух, и нам стоило больших трудов избегать его заклинаний. Сельфина закусила губу до крови, но достать злодея никак не могла. Хитрец видел ее касты и при малейшей опасности прятался за Обжорку. Мы почти уперлись спинами во входную дверь, и жабья громадина неторопливо подходила все ближе. Казалось еще шаг, и она впечатает наши тела в ворота. Босса мы пробить не могли, добраться до уязвимой спины не сумели, я безоружен, и держать его на себе просто не мог. Проклятая «Мара» давно отстучала мне руку, бесконечно бросаясь на щит, а раздувшийся под баффами Макс, подозрительно долго кастовал какой-то особенный спелл. Нас зажали, места осталось мало и мы не могли увернуться. Похоже, пора отправляться в «сумрак».