Голубое Нигде - Джеффри Дивер

— Он жаловался, что решение уйти далось ему непросто, но так будет лучше всего. Потом спросил, рад ли я за него.

— Он так и спросил?

Джилет кивнул.

— Я не помню, что ответил. Потом мы ушли из ресторана, прогулялись по улице. Он, наверное, заметил, что я огорчен, увидел тот магазин и предложил: «Слушай, сынок, давай зайдем и купим все, что захочешь».

— Утешительный приз.

Джилет засмеялся и кивнул:

— Кажется, действительно так. Магазином оказалась «Радиорубка». Я просто вошел и стал там, оглядываясь. Я ничего не видел, так было больно и обидно, я пытался не заплакать. И показал на первую попавшуюся вещь. «Трэш-80».

— Что?

— Один из первых персональных компьютеров.

В-с-е ч-т-о з-а-х-о-ч-е-ш-ь…

— Я принес его домой и начал играть той же ночью. Потом услышал, как пришла домой мать, они с отцом устроили грандиозный скандал, и он ушел, вот и все.

Г-о-л-у-б-о-е н-и-г…

Джилет слегка улыбнулся, пальцы продолжали печатать.

— Помнишь мою статью? «Голубое Нигде»?

— Да, — ответил Бишоп. — Киберпространство.

— И еще кое-что, — медленно добавил Джилет.

Н-И-Г-Д-Е…

— Что?

— Мой отец служил в воздушных силах, как я уже сказал. И когда я был совсем маленьким, он приводил домой своих армейских товарищей, они напивались и орали военную песню: «То дикое голубое». Ну и после его ухода у меня в голове все крутилась эта песня, снова и снова, только я сменил «то» на «нигде», «Дикое Голубое Нигде», потому что он исчез. Канул в никуда. — Джилет тяжело сглотнул. Поднял голову. — Глупо, правда?

Но Фрэнк Бишоп, казалось, вовсе не видел тут ничего глупого. С искренним сочувствием он спросил:

— И ты больше не видел его? И не знаешь, что с ним случилось?

— Нет. Не имею ни малейшего представления, — засмеялся Джилет. — Время от времени мне кажется, что надо бы поискать его.

— В сети ты сможешь найти кого угодно.

Джилет кивнул.

— Но не думаю, что возьмусь.

Пальцы яростно мельтешат. Кончики настолько онемели от мозолей, что он не чувствует прохлады от банки, по которой барабанит.

И м-ы у-х-о-д-и-м в…

— Все даже обернулось к лучшему. Я изучил «Бейсик», язык программирования, когда мне исполнилось девять или десять, и часами сидел за написанием программ. Самые первые заставляли компьютер разговаривать со мной. Я набирал: «Привет», и машина отвечала: «Привет, Уайетт. Как дела?». Я писал: «Хорошо», и она спрашивала: «Что вы сегодня делали в школе?». Я пытался придумать для компьютера такие фразы, какие бы подходили настоящему отцу.

В-с-е ч-т-о з-а-х-о-ч-е-ш-ь…

— Все электронные письма предположительно от моего отца к судье и факсы от брата с приглашениями пожить с ним в Монтане, отчеты психологов о моей замечательной семье, о лучшем в мире отце? Я сам их написал.

— Извини, — проговорил Бишоп.

Джилет пожал плечами.

— Эй, я же выжил. Ничего не случилось.

— Может, и случилось, — мягко возразил Бишоп.

Они сидели молча несколько минут. Потом детектив встал и принялся мыть тарелки. Джилет присоединился к нему, началась ничего не значащая беседа — о саде Бишопа, о жизни в Сан-Хо. Когда закончили вытирать посуду, Бишоп допил пиво и смущенно посмотрел на хакера:

— Почему бы тебе не позвонить ей?

— Позвонить? Кому?

— Жене.

— Слишком поздно, — запротестовал Джилет.

— Так разбуди ее. Она не станет ругаться. В любом случае, мне кажется, вам двоим уже нечего терять.

Бишоп подтолкнул телефон к хакеру.

— Что я скажу?

Он неуверенно поднял трубку.

— Придумаешь.

— Но я…

Коп спросил:

— Ты знаешь номер?

Джилет набрал по памяти — быстро, боясь передумать.

Что, если ответит ее брат? Или мать? Или…

— Алло.

У него перехватило горло.

— Алло? — повторила Элана.

— Это я.

Пауза, она явно смотрела на часы. Никаких замечаний о позднем часе, однако, не последовало.

Почему Элана ничего не говорит?

Почему молчит он?

— Просто захотелось позвонить. Ты нашла модем? Я оставил его в почтовом ящике.

Она пару минут молчала. Потом сказала:

— Я в постели.

Мгновенная мысль: одна в постели? Или рядом с ней Эд?

В родительском доме? Но Джилет отбросил ревность и мягко спросил:

— Я разбудил тебя?

— Что тебе нужно, Уайетт?

Он взглянул на Бишопа, но коп только смотрел на него, подняв бровь, в нетерпении.

— Я…

Элана перебила его:

— Я собираюсь спать.

— Можно мне позвонить завтра?

— Лучше тебе не звонить мне домой. Кристиан видел тебя прошлой ночью, и ему это вовсе не понравилось.

Ее двадцатидвухлетний брат, студент с экономического факультета — отличник с темпераментом греческого рыбака, на самом деле на суде пригрозил Джилету расправой.

— Тогда позвони мне сама, когда останешься одна. Я буду по тому номеру, который оставил тебе вчера.

Молчание.

— Ты нашла его? — спросил он. — Номер?

— Нашла, — затем: — Спокойной ночи.

— Не забудь позвонить адвокату насчет…

Трубка ответила короткими гудками, и Джилет отключился.

— Не слишком хорошо у меня получилось.

— По крайней мере она не бросила трубку сразу же. Уже что-то.

Бишоп кинул пустую пивную бутылку в мусорное ведро.

— Ненавижу работать допоздна — не могу поужинать без пива, но тогда приходится подниматься в туалет по десять раз за ночь. Наверное, старею. Ну, завтра у нас трудный день. Надо немного подремать.

Джилет спросил:

— Ты снова меня к чему-нибудь пристегнешь наручниками?

— Два побега за один день — уже слишком, даже для хакера. Думаю, мы можем положиться на браслет. Комната для гостей там. В ванной найдешь полотенца и новую зубную щетку.

— Спасибо.

— Мы встаем примерно в шесть пятнадцать.

Детектив исчез в полутемном зале.

Джилет слушал скрип половиц, звук воды в трубах. Хлопок закрывающейся двери.

И вот он остался один, окруженный особенной тишиной чужого дома поздно ночью. Его пальцы сами по себе набирали дюжины сообщений на невидимой машине.

Но хозяин разбудил его не в шесть пятнадцать. Маленькая стрелка только миновала цифру пять.

— Наверное, наступило Рождество, — сказал детектив, включая свет. Он стоял в коричневой пижаме. — У нас подарок.

Джилет, как большинство хакеров, считал, что сна следует избегать, как гриппа, но пробуждение давалось ему не очень хорошо. Все еще с закрытыми глазами Уайетт пробормотал:

— Подарок?

— Трипл-Х позвонил мне на мобильный пять минут назад. У него есть настоящий электронный адрес Фейта. Он на мол-коме.

— Мол? Никогда не слышал о таком провайдере.

Джилет скатился с кровати, борясь с тошнотой.

Бишоп продолжил:

— Я позвонил всей команде. Они сейчас едут в офис.

— И мы тоже? — сонно пробормотал хакер.

— И мы тоже.

Через двадцать минут они уже приняли душ и оделись. Дженни приготовила кофе на кухне, но завтрак остался невостребованным. Они хотели добраться до ОРКП как можно быстрее. Бишоп поцеловал жену, взял ее ладонь в свою и заметил:

— Насчет твоей встречи с врачом… Ты только скажи, и я буду в больнице через четверть часа.

Она поцеловала его в лоб.

— Я просто пройду пару тестов, дорогой. Вот и все.

— Нет, нет, нет, послушай, — твердо возразил он. — Если я тебе понадоблюсь, обязательно скажи.

— Если понадобишься, — сдалась она, — я позвоню. Обещаю.

Когда они направились уже к выходу, кухню вдруг заполнил рев. Дженни Бишоп возила туда-сюда по полу восстановленным «Гувером». Она выключила пылесос и обняла мужа.

— Замечательно работает, — улыбнулась Дженни. — Спасибо, дорогой.

Бишоп нахмурился в недоумении.

— Я…

Джилет быстро перебил его:

— Наверное, работал полночи.

— Да еще и убрал за собой, — хитро поведала Дженни Бишоп. — Вот уж точно чудо.

— Ну… — начал Бишоп.

— Нам пора, — снова перебил Джилет.

Дженни помахала им на прощание и принялась готовить завтрак для Брэндона, любовно поглядывая на воскресший пылесос.

Когда оба мужчины вышли наружу, Бишоп прошептал хакеру:

— Ну и? Ты действительно работал полночи?

— Чтобы отремонтировать пылесос? — спросил Джилет. — Нет, только десять минут. Мог бы справиться и за пять, но не нашел всех необходимых инструментов. Пришлось воспользоваться ножом и щипцами для колки орехов.

Детектив заметил:

— По-моему, ты ничего не понимал в пылесосах.

— Не понимал. Но мне стало любопытно, почему он не работает. И теперь я знаю все о пылесосах.

Джилет забрался в автомобиль и повернулся к Бишопу.